— Нисибиси? Тем более мы должны схватить его и пытать…

— Нет. Он — враг колдунов. Он принесет нам больше пользы здесь, на улицах, если будет свободен. Верно, Вис?

Громила подтвердил слова Нико, у него был сильный акцент, заметный даже в тех двух-трех отрывистых словах, которые он произнес.

Нико кивнул. «Видишь, Крит? Это Вис. Вис, это Крит. Я буду поддерживать с ним связь. А теперь иди. Ты тоже, освобожденный, ступай. Бегите!»

Оба пустились наутек прежде, чем Крит успел возразить. Третий отчаянно забился в объятиях Стратона. Это был один из бывших «ястребиных масок» Джабала. По мнению Стратона, он один стоил трех, и никакие речи Нико не могли бы заставить отпустить и его.

Но Нико и не собирался выручать подручного Джабала. Они провели короткое совещание; за каждым окном, в каждом дверном проеме мог скрываться лазутчик. Когда они вскочили в седла, чтобы разъехаться, Джанни увидел закутанную в плащ фигуру, возникшую из темного пространства, окружавшего перекресток. Человек замер всего на мгновение, выпрямившись в полный рост, и лунный свет коснулся его лица. Джанни содрогнулся: он увидел дьявольский блеск глаз и, хотя незнакомец был слишком далеко, чтобы в лице его можно было разглядеть что-то пугающее, когда взгляды их встретились, воин словно окунулся в ледяную воду.

— Стеле! Ты видел?

— Что? — Нико нахохлился, готовясь к перебранке по поводу участия в потасовке с Критом. — Что видел?

— Это… Что-то… — на перекрестке уже ничего не было. — Ничего… Показалось… — Крит и Стратон уже скрылись из вида, лишь слышен был стихающий топот копыт.

— Расскажи мне, что ты видел, и покажи где. — Джанни направился к перекрестку; когда они подъехали, там лежало скорченное тело: юноша с вывалившимся языком и выкатившимися глазами, мертвый как Абарсис. «О, нет, — Нико спешился и перевернул труп. — Это один из приятелей Тамзена. Когда глаза Джанни после ярких фонарей привыкли к лунному свету, он получше разглядел затянутое в шелк и лен тело. Они взвалили труп на лошадь Джанни, которая зафыркала, почуяв запах смерти, но побоялась не подчиниться. „Отвезем его куда-нибудь, Стеле. Не таскаться же с ним всю ночь“. Только тут Джанни вспомнил, что им так и не удалось доложить Криту о своих ночных планах.

Нико согласился заехать в укрепленное убежище на Перекрестке Развалин, где пасынки и солдаты ранканско-илсигского гарнизона, занятые в охоте на ночных бандитов, могли передать друг другу информацию.

Тело они оставили там, но не застали никого, кто мог бы предупредить командира; Крит, видимо, увлекся допросом «ястребиной маски». В помещении не было ничего, кроме пыточного колеса и дубинок, утыканных железными шипами, которые развязывали даже самые неразговорчивые языки. Они оставили тщательно зашифрованную записку и поспешили обратно на улицу. Нико насупился, Джанни молчал. Оба думали об одном: сумеют ли они отыскать Тамзен и ее друзей всех вместе и живыми, или будут находить один за другим холодные трупы на мостовой.

* * *

У ведьмы Роксаны в корзине жила пара ручных змей, которых она привезла из Нисибиса — зеленые, каждая футов по шесть длиной. Она внесла корзину в свой кабинет и поставила ее возле очага. Налив в чашу воды, колдунья сотворила заклинание, превратившее змей в людей, как две капли воды похожих на пару пасынков. Дав им одежду, она услала их прочь. Затем, повернувшись к чаше, стала водить пальцем по кругу, пока вода не закрутилась воронкой. Роксана вновь начала колдовать, чтобы вызвать подобное волнение в море перед гаванью. Взяла со стола шесть вырезанных из дерева корабликов с бейсбийскими парусами, наполненных восковыми фигурками моряков, пустила их в воду и продолжала водить пальцем по кругу до тех пор, пока кораблики один за другим не нырнули в воронку, успокоившись на дне чаши. Роксана перестала закручивать воду, но воронка еще некоторое время держалась в центре чаши. Ведьма спокойно смотрела на свой водоворот, а потом довольно кивнула. Диверсия окажется своевременной; луна за окном была уже высоко, считанные часы отделяли ее от зенита.

Теперь можно выслушать доклад Джагата и отправить в город отряды смерти — вернее отряды мертвых, ибо никто из тех, кто служил в них, не обладал собственной жизнью.

* * *

Сердце у Тамзен бешено колотилось, во рту пересохло, легкие горели. Дети довольно долго бежали без остановки. Они заблудились и хорошо понимали это; Фрайн рыдала, ее сестра дрожала и хныкала, что ноги не держат ее; трое ребят храбрились и громко уверяли, что скоро все будут дома, главное только держаться вместе — девочкам нечего бояться. Еще одна порция кррфа была разделена поровну между всеми, но от наркотика стало только страшнее: увидев старую беззубую каргу с клюкой, они с визгом бросились наутек.

Никто не вспоминал о печальной участи Меты; все видели его с закутанной в темное проституткой, видели, как он, словно загипнотизированный, взял ее за руку. Они спрятались, подождав, пока парочка пройдет мимо, и затем пошли за ними — компания поклялась держаться вместе, отправляясь на поиск запретных развлечений; все они теперь были официально совершеннолетними, и никто не имел права удерживать их от тайных радостей мужчин и женщин. Им не терпелось узнать, овладеет ли Мета этой проституткой, и понять, какое удовольствие он получит от этого.

Но стоило ему приподнять ей юбку и прижать к стене, покачивая ягодицами, как случилось неожиданное: он захрипел, упал и умер. Они видели, как женщина склонилась над ним, а когда подняла голову, два мерцающих адских огня пригвоздили их к земле ледяным ужасом.

Сейчас они немного успокоились, огляделись и поняли, что находятся в Руинах, уже у самого их края, там, где начинается Караванная Площадь. Видны были костры купцов-полуночников, занятых какими-то темными делишками. «Там небезопасно», — сказал один из мальчиков: так легко попасть в рабство — детей крадут, продают на север, и — прощайте папа с мамой.

— А здесь, по-твоему, безопасно? — выпалила Тамзен, стуча зубами: кррф сделал ее наглой и злой. Она не оглядываясь зашагала к огням. Они все равно поплетутся за ней — она знала эту компанию лучше, чем их родители. Девушка была уверена, что самое лучшее сейчас — это смело идти вперед, на Площадь, а там отыскать улицу, которая приведет к дому, или обратиться к церберам, дворцовой страже, или пасынкам. Друзья Нико довезут их домой верхом, если повезет. Девушка чрезвычайно гордилась своим знакомством с этими стальными людьми.

Нико… Если бы он был здесь, ей нечего было бы бояться, не нужно было бы притворяться храброй… Глаза ее наполнились слезами при мысли о том, что он скажет, когда узнает. Всякий раз, когда Тамзен пыталась убедить его в том, что уже совсем взрослая, все выходило совсем глупо и по-детски. И это была детская глупость… одна жизнь уже на ее совести. Отец выпорет ее и запрет в комнате на целый месяц. Девушка разволновалась — видимо, подействовал кррф — когда внезапно увидела переулок, слабо освещенный фонарем. Она свернула туда, остальные последовали за ней. Денег у них было предостаточно, можно было нанять провожатых, а то и карету, чтобы их доставили домой. В любой таверне полно людей, мечтающих, чтобы их наняли. Но на Караванной Площади и впрямь можно попасть в сети работорговцев, и тогда она никогда не увидит папочку, Нико, свою комнату, набитую старыми игрушками и кружевами.