— Саша… — за моей спиной ойкает подоспевшая Надя.

— Мам, кто это? — уточняет Лиса.

— Александр Парвус, — с улыбкой протягивает руку мужчина — И мы уже знакомы, прелестная Ульяна.

Знакомы? Когда успели? Он явно приспешник отца. Бывший, судя по прикиду и дамочке возле него. Возможно, он принимал участие в революции 1905 годов? Я, как историк, совсем его не помню. Может, он немец? А черт его знает. Лучше пусть мама разберется, она его знает.

— Мам, я пойду к гостям, ты тут разберешься? — она молча кивает, прижимая руки ко рту. — Точно все нормально?

— Ульян, ну куда вы? — окликает меня Парвус — Мы же к вам пришли, в ваш день рождения.

Серьезно? Даже так.

— Впустишь, Нань? — переспрашивает он. А Надя ничего не может сказать, только беззвучно рыдает.

— Герр Парвус, либо вы говорите почему мама из-за вас плачет, — жестоко начинаю я — Либо выметайтесь отсюда, вас здесь не рады видеть.

— Ульяна, — подает голос сама Надя, — Пусть заходит, я все сама объясню.

— Нет, я не позволю тебе плакать. — отрезаю я — Я жду ваших объяснений, герр Парввус.

— Ладно, — выдохнул он — Не ждал, что ты будешь такой беспощадной с человеком, которого знаешь с детства.

— Я все ещё жду. — специально стала на пороге, чтобы не пустить никого ни сюда, ни туда.

— Жестокая ты, Лян, — в последний раз выдыхает он и начинает свой рассказ — Надя думала, что я уже мертв. Особенно после статьи Троцкого с Парижа…

— "Парвуса уже давно не существует, он политическая марионетка. Фикция"? — почти дословно вспомнила я.

— Да, именно. — кивает Парвус — А связь между мной и твоей семьей прервалась около двух лет назад, и никаких новостей не было. Надя посчитала, что я мертв, видимо.

— Ладно, — кивнула я — Отец! Подойди сюда, у нас гости.

Отец буквально через минуту выскользнул из гостиной и подошел к двери.

— Смотри, кто решил нас навестить. — и указываю рукою на Парвуса, топчущегося на пороге.

— Александр? — отец очень уж удивлен. — А ты что здесь забыл?

— Да вот, решил крестницу навестить. — кивает Парвус на Лису — Красавицей выросла, да и сестра ее не отстает.

— Вы мой крестный? — Лиса немного в шоке, я, впрочем тоже. — Мам, пап, что это за секреты?

История такого не предполагала, да и я не ожидала, что родители решат нас крестить. Видимо, это нужно было, чтобы нас отпустили заграницу. Тогда вопрос немного в другом — кто же мой крестный? Точно знаю, что крестными матерями нам стали сестры отца Анна и Мария, вот и крестные отцы начали появляться. Интересная штука, однако.

— Лиса, Ляна, потом поговорим и разберемся, — отмахнулся отец — Не лезьте в дела взрослых!

— Ладно, Лис, пошли к гостям, — киваю я — До свидания, Александр Львович.

И мы последовали в гостиную, затаившись в коридоре.

— Лис, что это за, я извиняюсь, хрень? — выдыхаю я — История не предполагала такого наклона.

— Мне больше интересно, кто твой крестный. — шепчет девушка — Если мой Парвус, то твой Троцкий что ли?

— Ладно, пошли к гостям. — и мы спокойно прошли в гостиную, приветливо улыбаясь всем.

— Что-то случилось, девочки? — первой интересуется Инесса

— Ничего, Инесса Федоровна, — вымучено улыбается Лиса — Просто пришли ещё гости.

— Ещё гости? А вы кого-то ещё звали? — удивляется она — Или это незваные? Пожалуй, мне стоит сходить посмотреть.

И женщина быстро поднялась и поспешила к выходу с комнаты. И вышла бы, если бы я не перехватила ее за запястье.

— Сидите, Инесса, — достаточно жестко отрезаю я — Мама сама разберется. Это ее зона ответственности.

И мы проходим к столу. Инесса присаживается, потирая запястье. А я замечаю, что закончился салат.

— Лис, я принесу ещё салата, а ты присмотри за этим всем… — едва ли не шепчу ей на ухо — цирком.

— Ладно, только не разбей там чего-то, — кивает Лиса, присаживаясь возле Инессы. Инесса немного шарахнулась в сторону, снова подумав, что Владимир живет с демонами.

А мне нужно пройти через коридор, в котором беседуют Парвус с отцом. Да ладно, это не страшно, просто немного опасно. Травмами, пожалуй. Но переживем, в первый раз что ли?

И мирно прохожу в коридор, неся перед собой тарелку с салатом, как щит. Там слышно голос отца, который отчитывает Парвуса, как нашкодившего ребенка.

— Ты куда? — уже возле выхода меня ловит Надя.

— Да вот… салат закончился, — путано объясняюсь я — И вот, доношу.

— Хорошо, — кивает она — Быстрее возвращайся к гостям.

— А что с Парвусом будет? — пытаюсь утолить свой интерес

— Он крестный Лисы, я не могу запретить ему видеться с вами, — вздыхает Надя, забыв добавить, что и не хочет запрещать.

— Хорошо, я пойду, — и быстро сбегаю с места разборок, боясь, что мне тоже достанется. За компанию, так сказать.

На кухне я справилась достаточно быстро по двум причинам — во-первых, мне было очень интересно, чем закончится противостояние Парвуса и отца, а во-вторых, чтобы накидать салат особого ума не надо. И я поспешила назад, в гостиную.

Кажется, конфликт уже немного приутих. По крайней мере, криков отца не слышно. А это уже хороший знак.

Когда я вошла в гостиную, все уже мирно сидели и ели. Парвус занял мое место возле Ганецкого, а ег дамочке принесли другой стул. Мне же определили место возле Инессы и Нади. В принципе, я была довольна. А вот Парвус, кажется, не очень. Но что я? Мне то ничего. Разве что сейчас надо салат поставить на стол возле этой дамочки. Заодно и познакомимся.

Гордо и невозмутимо пронесла тарелку с салатом через всю комнату. Улыбаясь поставила его на стол и протянула руку незнакомке.

— Ульяна Ульянова. — и улыбайся, дура, не пались

— Софья Руднева. — легко пожала мою руку девушка — Очень приятно.

— И мне. — и отхожу к своему месту.

Отец наливает всем(даже нам с Лисой вина), а Парвус рвется сказать тост. Какое-то семейное сборище, чесслово. Будто мы большая семья. И присниться же такой кошмар.

— Дорогая крестница, — улыбаясь, начинает Александр — Пусть мы и не виделись почти всю жизнь, но когда-то в далеком Петрограде я держал тебя под крестом… Ты очень изменилась из того времени, такой красавицей выросла…

И тут его прерывает звонок в двери. Ну нет, такими темпами я поверю в плохую карму этого дома и нашего дня рождения в целом.

— Я открою, — снова вызываюсь я, из чистого любопытства. Мать хочет возразить, но я провожу рукой по ее плечам и она затихает.