— Приказываю поставить у казны часового! — продолжал Кощей. — И замок врезать, чтобы сам часовой туда не залез. А ключ отдать мне!

— Сделаем, ваше величество!

— И последнее, — сурово сказал Кощей. — Василису Премудрую немедленно взять под стражу! Пусть ковры-самолёты, мечи-кладенцы и луки-самострелы для нас мастерит. Мы с её помощью все царства соседние завоюем!

— Не будет она, — сказал Гаврила. — Я её хорошо знаю, нашу матушку.

— Ты меня плохо знаешь! Не будет, так голову снесём!

— Ваше величество, — вмешался Чумичка. — Я этой Василисы и сам опасаюсь. Уж больно умна! Так ведь нет её. Уехала к Лукоморью за живой водой.

— Значит, засаду устроить! Как появится, немедленно схватить! Понял, миллиардский?!

— Так точно!

— А ты, Чумичка, письма напиши немедленно. И рассылай скороходов, куда нужно. И думу собери мне боярскую. Да поживее. Я только потому стал Бессмертным, что никогда не терял ни минуты!

…А на берегу пересохшего пруда за коровником всё так же ревели Несмеяна и Фёкла. И пруд понемножечку наполнялся.

Бородатые бояре постепенно заполняли зал.

— Зачем нас собрали? — недоумевали они. — Вчера ведь только дума была!

— Я только орех дверью расколол, — говорил боярин Чубаров, — мне уж и кричат: «Давай в думу бегом!» Так и не съел орех-то! Теперь куры склюют!

— А я мёд не допил! — огорчался боярин Демидов. — Тётка мне из деревни привезла!

Вошёл писарь Чумичка, а с ним вооружённый до зубов миллиардский со стрельцами.

— Дорогие вы мои бояре, — начал писарь, — разлюбезные наши соколы! Я пришёл сообщить вам важную новость. К нам прислали нового царя! И скоро у нас в царстве начнётся новая жизнь! Ура, бояре!

— Урра-а-а! — подхватил миллиардский.

— Ура! — неуверенно протянули бояре. — А старого царя куда дели?

— Как — куда? — сам себе объяснил Афонин. — Если нового прислали, значит, старого услали! Верно я говорю?

— Толково, — согласился Чумичка. — Просто и понятно.

— Не хотим нового царя! — вдруг закричал Чубаров. — Отдавайте старого!

— Тоже мне, услали! — поддержал его Демидов. — Кто вас просил? Пришлите обратно!

— Тихо, бояре! — неожиданно раздался властный голос. И в зал, гремя доспехами, вступил Кощей Бессмертный. Его зелёные глаза полыхали. — Слушайте меня внимательно, и я вам открою всю правду! — начал он. — Ваш царь уехал в деревню! Отдыхать. Собирать цветочки и ягодки. А перед отъездом он долго просил меня занять его место. И я согласился. Я ваш новый царь! Посмотрите на меня, бояре! Во всём вашем царстве не найдётся воина, равного мне! Я самый сильный! Я самый смелый! Я самый бессмертный из вас! Я научу вас скакать верхом! Плавать! Рубиться на мечах! И вы будете стрелять из лука точно так же, как и я! А ну, подать мне сюда лук и стрелы!

Миллиардский торопливо выполнил приказ.

— Зажгите свечу в конце зала!

Свеча была зажжена. В полном молчании Кощей поднял тяжёлый боевой лук и, почти не целясь, выстрелил. Стрела молнией пролетела по залу, погасила свечу и наполовину ушла в стену.

— Ух! — восхищённо вздохнули бояре.

— Ура! — закричали Чумичка и миллиардский.

— Ну что? Берёте меня царём?

— А что? Почему бы не взять! — закричали бояре.

— Вот возьмём да и возьмём!

— Пусть поцарствует, раз Макар просил!

— А можно мне стрельнуть? — попросил боярин Морозов.

— И мне, — подхватил его друг Демидов.

— Пожалуйста, — ответил Кощей и кивнул Чумичке.

Писарь бегом пересек зал, выдернул стрелу из стенки и подал бородатым боярам.

Все члены царского совета по очереди стали стрелять. Они шумели. Горячились. Бились об заклад. Бросали шапки оземь. Но всё напрасно. Свеча так и догорела до конца, а её пламя даже ни разу не колыхнулось.

— А мне не надо нового царя! — вдруг заявил боярин Чубаров. — Мне старый больше нравится!

— Я вижу, у меня есть не только сторонники! — спокойно сказал Кощей. — Люблю смелых людей! Эй, Чумичка, принеси с кухни поднос с угольями!

Чумичка выбежал и вскоре вернулся с подносом, полным раскалённых углей. Кощей взял со стола какие-то бумажки, переломил несколько стрел и бросил на поднос. Вспыхнуло яркое пламя. Он протянул руку в огонь и на глазах у изумлённых бояр стал медленно поворачивать её. Рука раскалялась всё больше и больше и наконец засветилась ярким малиновым светом.

— А если я поздороваюсь с тобой вот этой самой рукой? — спросил он у боярина.

Чубаров молчал.

— Неужели ты не понял, боярин, что мне поперёк дороги становиться нельзя?!

Он прошёл через зал и приложил раскалённую ладонь к стене. Послышалось шипение, повалил дым. А когда он отнял руку, на дереве остался чёткий отпечаток его пятерни.

— Поняли? — спросил Кощей и вышел.

И все, кто был в зале: и миллиардский, и Чумичка, и бояре, и стрельцы, — все они долго молчали. И долго ещё у них перед глазами стояла раскалённая рука Кощея Бессмертного. Веселье было испорчено.

Избушка на курьих ножках бежала вперёд. Митя с Бабой-Ягой всё время торопили её.

— Бабушка, — спрашивал мальчик, — а долго нам ещё ехать? Скоро ли?

— Скоро только сказка сказывается! — говорила Баба-Яга. — И телятина варится! Я, может, больше твоего спешу! Чтобы Василису выручить! Завтра будем там к вечеру.

И вдруг избушка захромала, заскрипела всеми брёвнами и зашаталась. Митя с Бабой-Ягой чуть не упали с табуреток на пол.

Они вскочили и выбежали на крыльцо.

По дороге, недалеко от избушки, брела странная человеческая фигура. В платье и в то же время в брюках, с длинными седыми волосами — не то мужик, не то баба.