– Куда?! – гаркнул голос бородача над ухом, и Женя, ничего не понимая, напрягся еще больше.

– Я же светилом был! – все не унимался калека.

И тут закрутилось! Страшный сон этой ночи – дикий и совсем невозможный – повторился.

Титова резко распрямившейся пружиной вскочила на ноги, а в руках у нее оказался пистолет. «Кольт» черным зрачком смотрел то на бородача, то на его боевую подругу. К ним подскочил юнец, испуганно глядя на Василису. Троица смотрела на потерпевших крушение со смешанными чувствами: насмешкой и испугом.

– Да брось ты, – сказал бородач, – ты даже не умеешь этим пользоваться.

Американский пистолет был снят с предохранителя. Девушка обеими руками подняла его вверх и выстрелила в потолок над головами троицы. Здоровяка щедро осыпало побелкой.

После выстрела все посетители, которые еще секунду назад мирно сидели за столиками и лапали официанток возле стойки, пришли в движение.

Женю кто-то схватил за руку, он даже не сразу понял, что это была Василиса, и потащил к выходу, но дорогу им перегородил высокий человек в камуфляже. Он улыбнулся беззубой улыбкой и замахнулся на девушку. Но Василиса, не растерявшись, движимая желанием пожить еще немного, схватила с ближайшего столика наполовину полную бутылку из-под водки и, хорошо размахнувшись, ударила высокого парня по челюсти, вышибая ему последние зубы. Постоялец Бара отшатнулся, схватился за челюсть и больше не препятствовал молодым людям.

Не в силах разобраться, что же такого важного узнала Василиса, Фролов понял: живыми им отсюда не выбраться. Все эти люди вокруг просто не дадут им добежать до выхода. Однако Женя прорывался вперед, хватаясь за столы и роняя их в проход.

Евгений выпустил руку Василисы и быстро потерял невысокую девушку в толпе. Дорогу пилоту перекрыл еще один здоровяк, но тут случилось чудо. Детина, вместо того чтобы сцепить свои мощные руки-тиски на горле Жени, развернулся и ударил прямо в челюсть своего соседа. Схожие движения произошли слева и справа.

Улей ждал драки.

Возможно, весь вечер, а возможно, и сотню таких вечеров!

И тут он снова заметил свою потерянную пассажирку. Та, окруженная тремя пьяными сталкерами, сжала кулаки и, развернувшись всем корпусом, нанесла точный удар в солнечное сплетение одному из нападавших. Женя невольно качнул головой, оценивая бойкость своей новой подруги. Он быстро подскочил к ней, с силой оттолкнув от нее очередного противника.

Как только дорога оказалась свободной, Титова снова схватила Женю за руку и потащила на выход, по-женски мягко проскальзывая между сцепленных в драке тел. У Жени не было времени разбираться, он побежал за ней, перепрыгнув подножку. Удары, которые щедро сыпались слева и справа, почти не чувствовались – внутри бурлил адреналин. Даже когда по ноге, разорвав штанину, чиркнула зажатая в чьей-то руке разбитая бутылка, пилот не придал значения. Когда впереди возникали преграды, Женя бил, не разбираясь, кого он бьет и куда именно. Он наносил удары так сильно, насколько мог. Василиса несколько раз вскрикнула, схватилась за ушибленное плечо, но ни на секунду не думала останавливаться. Даже когда ее, совсем беззащитную, схватили за шиворот и выдернули из рук Жени, она, выставив перед собой неизвестно откуда взявшуюся в ее ладони «розочку», остервенело махнула, разрезав обидчику скулу.

Ойкнул и шарахнулся в сторону рыжий парень в немецком комбинезоне: ему Женя разбил нос. Стул, схваченный за ножку и уже разваливающийся, описал дугу и полетел в двоих преследователей. И Женя подумал: хорошо, что оружие при входе здесь забирают.

Василиса уже была наверху, когда Фролов со всей силы ногой опрокинул некоего Фому, исполняющего роль швейцара, и захлопнул за собой металлическую дверь.

– Женя! – Он снова услышал женский голос и обернулся.

На улице, где горело всего несколько фонарей, дрожащих от количества набившихся в них мотыльков, пилот почти сразу заметил Василису.

Девушка садилась в джип, на котором они сюда приехали.

– К машине! – крикнула она, уже возясь с замком зажигания. Ключа не было, Титовой пришлось оборвать провода зажигания и нужным образом соединить их между собой. Машина завелась. – Садись за руль! Я боюсь водить!

Женя хотел сказать, что управлять автомобилем он почти не умеет, но шок был так велик, что он запрыгнул в кабину и рванул машину с места. «УАЗ» кашлянул, но не заглох, лишь дернулся, высказывая протест происходящему.

– Давай! – закричал Фролов, и машину это убедило.

Джип понесся вперед, прямо на баррикаду из мешков с песком, свернув в самый последний момент влево. В полутьме что-то шарахнулось от машины, и Василиса, которую бросало из стороны в сторону, прокричала:

– Включи дальний!

Женя посмотрел на панель и на секунду растерялся. В тот момент ему казалось, что приборная панель самолета проще, однако через несколько мгновений он смог включить фары.

– Стой! Стреляю! – послышался за спиной звук громкоговорителя.

Не сговариваясь, молодые люди пригнулись, и над головой пронеслись трассирующие пули.

Въехать сюда в роли пассажиров было гораздо проще, чем найти обратную дорогу в лабиринте из мешков и преград, ведя машину, не желающую покоряться неумелому водителю. В конце концов, стараясь не поднимать голову, Женя нашел более-менее прямую и длинную дорогу с земляным валом в конце и закричал девушке:

– Держись!!!

И после вдавил акселератор в пол. «Козленок», сопровождаемый выстрелами и уже почти неслышимой бранью, взревел, пробежал по бетонке, а потом вскочил на трамплин.

Приземление было болезненным – Женя основательно ударился головой о трубчатую крышу машины, а Василису чуть не выбросило из кабины. Автомобиль же, будто получив от приключений свое механическое удовольствие, злобно взвыл и продолжил бег по разбитой дороге. Больше в их сторону огонь не велся, и пилот даже несколько раз взглянул на Василису, не ранена ли она. Девушка хоть и была испугана, но цела и невредима. Она, крепко держась за сиденье, крутила головой по сторонам, не издавая ни звука.

Индикатор уровня топлива этот механический монстр не имел. Впрочем, он оказался и не особо нужен; миновав несколько кварталов, они выехали на широкую дорогу и некоторое время двигались по ней, пока странный прибор, находящийся на том месте, где обычно у нормальных машин находится спидометр, не начал пищать противным, усиленным в сто крат комариным визгом. Женя резко нажал на тормоз, машина остановилась. И очень вовремя.

Впереди, буквально в нескольких метрах от них, в свете фар показался небольшой смерч из придорожной пыли и опавших листьев. Под удивленные взгляды молодых людей он рос, изгибаясь и прогибаясь от ветра, а затем хлопнул, как петарда, и пропал, засыпав лобовое стекло автомобиля дорожной пылью.

– Наверное, это была аномалия, – покрывшись холодным потом, сказал Фролов. – Тут нельзя ехать быстро, иначе мы погибнем.