встает со своего сидения и выходит из машины. Я попыталась открыть двери, но они никак не поддавались открытию.

Твою мать!

Славик открыл мою дверь, и приставил нож к моему горлу, с небольшим нажимом провёл от горла до ключицы. На проведённых ножом местах выступила кровь. Животный страх, сковал моё горло, но несмотря на панику я со всей дури пинаю ногами Славика и каблуками попадаю ему промеж ног. Пока водитель отца стоя на коленях и скулил от боли, я выбралась из машины. Побежала в людное место, но через несколько минут поняла, что в каблуках по траве и песку бежать не удобно. Скинув с себя туфли, босиком побежала куда глаза глядят. Не знаю сколько времени я бежала, но остановившись в каком-то переулке, перевела дыхание, достала телефон и только набрала номер Егора, как мой телефон разрядился.

Блять чёртов айфон! Всегда, когда нужен, то заряд нулевой!

Засунула телефон обратно в задний карман, оглядела переулок, и как только поняла, что посторонних шагов нет побежала уже в знакомую мне сторону. Ближе всего ко мне сейчас дом Виктора. Туда и рванула на всех порах.

Он поможет! Поможет!

Когда добежала до особняка Виктора, я облегчённо вздохнула.

Обещаю… с этого дня буду брать с собой наличку.

Зайдя на территорию меня никто из охранников не встретил. Посмотрев на особняк,

увидела, что свет горит только лишь в одной комнате.

В его спальне… Надеюсь, он будет рад меня видеть….

Зайдя в дом, сразу же направилась в спальню. Остановившись около нужной мне комнаты, схватилась за ручку и открыла дверь. И то, что я увидела убило меня здесь и сейчас. Мой мужчина, любимый мужчина трахает какую-то бабу. Внутри меня будто что-то обрывается, становится труднее дышать, а ноги и вовсе подкашиваются. Но я, всё так же не прерывая зрительного контакта, словно конченная мазохистка продолжаю смотреть на эту омерзительную для меня картину. В груди щемит так, что там, с левой стороны, где находится сердце, больно сжимается, отчего хочется потереть это место. Сделать хоть что-то, чтобы только унять эту ноющую боль, которая, кажется, раздирает меня на части. Не могу понять лишь одного,

За чтоон так со мной?

Внутри так болит, что я чётко чувствую, как меня разрывает на части, и от этого в глазах начинает щипать.

Твою мать как же больно!

Прикрыв за собой дверь, я медленным шагом направилась в сторону своего дома. Шла я до дома, наверное, часа три. В груди всё ныло, ноги гудели от пройденного за сегодня мной пути. Всю дорогу я шла и плакала, так как не могла остановить этого чёртового потока слёз. Когда зашла на территорию своего дома, меня встретил лишь погашенный свет во всех комнатах. Понимала, что отец ещё не возвращался, но оно и к лучшему.

Больно…Как же мне больно… Я не хочу больше ничего чувствовать! Думаю, без меня всем будет лучше…

Ноги сами меня привели в прежнюю спальню моих родителей, подойдя к прикроватной тумбочке матери я моментально нашла в них снотворное. Выпив 6 таблеток снотворного, пошла к себе в комнату, зашла в ванную комнату, открыла полный напор ледяной воды, дождалась, когда наберется полная ванная. Вытащила из тумбочки бритву, сняла с неё лезвие. Не снимая одежды, залезла в ванную, почувствовала, как сознание начало мутнеть, и я двумя резкими движениями провела по венам правой руки.

Наконец-то мам мы с тобой увидимся…

Глава 11

От лица Егора:

Как только колючка сломя голову умчалась из дома. Мы с Лавровым поехали в аэропорт. Пробыли в аэропорту минут 20 и началась посадка, мы распрощались с Лавровым, и я поехал домой. Позвонил сестре, договорился о встрече с ней. И вот мы с сестрёнкой смотрим отличный боевик, попивая… она вино, а я вискарик, закусываем всё это дело пиццей и роллами. Как вдруг мой телефон подал признаки жизни. На экране высвечивается номер Лаврова. Попивая вискарь, отвечаю на вызов.

— Да босс…

— Да я помню, что у тебя сегодня выходной, но у меня к тебе просьба. Найди Юльку, а то я до этой маленькой вредины дозвониться не могу

— Может встретилась с друзьями, а телефон оставила дома?

— Сомневаюсь… Мне звонил директор, сказал, что на экзамене её сегодня не было, хотя Славик утверждает, что довёз её до ворот.

— Не переживайте… я найду её…

— Спасибо…

Сбросив вызов, я в сторону сестрёнки произнёс.

— Скорее всего я домой сегодня не вернусь, можешь остаться, если есть желание.

— Хорошо братик, тогда жду тебя к завтраку.

Поцеловав сестру в лобик, взял ключи от машины и помчался на поиски моей колючки. Не знаю почему, но первым делом я поехал в дом Лавровых. Где-то в глубине души я всё-таки надеялся, что колючка просто забыла поставить телефон на зарядку, а сама улеглась спать в свою кроватку. И сейчас она мирно посапывает, не подозревая о том, что подняла всех на уши… До дома Лавровых доехал за считанные минуты, так как нога с педали газа не убиралась, даже на сантиметр. Припарковав машину, оперативно вышел из неё и направился в сторону дома. Мельком осмотрев кухню и гостиную, направился к Юле в спальню. Оказавшись в спальне, осмотрел балкон, гардеробную и тут мой взгляд привлёк тусклый свет, доносившийся из ванной. В пару шагов преодолел расстояние от балкона до двери, сначала постучался.

Джентльмен блять!

Не услышав ответа, я открываю дверь и вижу, что колючка лежит в ванной, пол в крови из-за порезанных вен.

Твою мать!

Подбежав к ней, сразу же проверяю пульс.

Пульс есть, но сука очень слабый! Глупышка зачем? Что же блять такое в твоей жизни

происходит, раз ты так решила спокойно оборвать её?!

Найдя в ванной платок, перевязал руку малышке и взял её на руки. Быстрыми шагами направился к машине. Открыв переднюю пассажирскую дверь, усадил колючку на сидение, пристегнул её и максимально, на сколько это возможно, опустил сидение. Сам быстро сел за руль, и словно гонщик формулы 1 полетел до ближайшей больнички. Через 10 минут добрался до больницы, набирал сообщение Лаврову, пока шёл до пассажирской двери. Аккуратно вытащил малышку из машины и быстрым шагом направился в сторону больницы. Как только оказался внутри, ко мне сразу же, словно пчёлы подлетели медсёстры и уложили колючку на кушетку. В течении нескольких секунд её увезли в реанимационную. Прошло, наверное, часа два, как дверь в больницу открывается и входит обеспокоенный Лавров.

— Как она?

— Пока не знаю