– Нет, – пояснила я в ответ на удивленный взгляд отца, – хочу горячего.

Он как-то тяжело вздохнул. Смерил меня внимательным взглядом, и от него толпа мурашек пробежала вверх по позвоночнику – сообщать мозгу об опасности.

– Ты так выросла. Казалось, совсем недавно пошла в школу…

Э-э-э, нет, если папу не прервать, он пустится в воспоминания, да так, что вспомнит не только как я пошла в первый класс, но и то, как они с Войной уперли любимую собачку одного диктатора, а еще раньше, с Голодом, Атлантиду утопили, спьяну перепутав Посейдона с каким-то там Ктулху, или как этих богов морей-океанов звать.

– Ты чего хотел? – спросила я. – Про диплом узнать?

– Нет, – отмахнулся он. – Джули, вот скажи, ты думала о… будущем?

– Думала, – честно призналась я. – Непременно о светлом. Но, в связи с последними событиями, – далеком. А что?

– Понимаешь, работа смерти, она… сложная. С ней не все справляются, она не всем подходит. И иногда стоит взглянуть на все трезвым взглядом и принять сложное, но важное решение.

– Ты предлагаешь мне отчислиться?

– Нет, милая. Разумеется, нужно получить диплом. Но вот после… как ты смотришь на то, чтобы выйти замуж?

Воцарилась тишина. Отец сиял, довольный гениальной идеей. Я переваривала. Точнее, переваривать-то как раз было нечего, и желудок выдал жалобное урчание. И уж конечно, ни о каком замужестве я и не думала. Если кандидат в мужья – не котлетка, то нам не по пути.

– Пап, меня никто не берет замуж, – осторожно напомнила я.

У меня действительно были сложные отношения с противоположным полом. Кто отважится пригласить на свидание дочку всадника апокалипсиса? Разве что отмороженный какой. А двое отмороженных в семье – горе для бюджета, поэтому на счастливое замужество я и не рассчитывала.

– Я бы мог поговорить с друзьями… У Голода подрастает сын, немного помладше тебя, но кого вообще волнует возраст, с нашим-то бессмертием?

– Никого, – немедленно согласилась я. – Когда ему пятьсот, а ей пятьсот четыре. А мне двадцать. И я не хочу замуж, я хочу диплом, который твой приятель мне зажал.

Папа тяжело вздохнул и одним глотком допил остывший кофе. Он поморщился, поставив чашку на стол, и немного сдавленно произнес:

– Хорошо, вернемся к этой теме позже. Вообще-то я тебя позвал не за этим. Смерть велел явиться завтра к восьми.

– Зачем еще? – Грядущий капец я ощутила прямо сразу.

– Отработаешь практику в приемной комиссии.

– А сбежавший диплом я когда искать буду?

– Джули, комиссия до обеда. И я согласен со Смертью, тебе нужно учиться как ответственности, так и общению. Так что найди в своем арсенале приличное платье и завтра не опаздывай. А теперь марш кушать, мыться и спать.

Папа включил всадника – лучше не спорить. Чувствуя, как и без того паршивое настроение катится в бездну, я поплелась ужинать и готовиться ко сну. Мало мне проблем с идиотом-некромантом, так теперь еще и идиоты-абитуриенты добавятся.

* * *

На следующее утро мне не то что диплом или замуж, мне жить не хотелось. Злая, сонная, напуганная перспективой полдня общаться с идиотами – вот она я, Джульетта Мор.

Стою посреди холла, где в ряд выставили столы для приема документов.

– Разрешите, я за вами поухаживаю. – С легкой усмешкой Смерть отодвинул стул, чтобы я села.

От стула тут же отвалилась спинка. Я скептически посмотрела на ректора и почти ляпнула: «Вы издеваетесь?» – но сумела взять себя в руки и невозмутимо села, рассматривая буклетики и бланки для поступающих.

– А вы всех сотрудников комиссии лично на рабочие места провожаете? – все-таки не выдержала я.

– Нет. Только тех, от кого сбегают их обязанности.

Уел.

– Правила простые, адептка Мор. Приходит абитуриент, вы даете ему форму под номером один, заполняете имя-фамилию, присваиваете код и пишете название специальности. Отправляете товарища на регистрацию и выдаете рекламу академии. Все понятно?

– Да, – кивнула я так активно, что дряхлый стул опасно пошатнулся.

– Да пересядьте вы уже на нормальный, – поморщился Смерть. – Вы совершенно не понимаете шуток.

– Ха-ха? – неуверенно спросила я, и от расплаты меня спасло лишь появление Нины.

– Привет! – бодро поздоровалась она, а самую лучезарную улыбку подарила Смерти: – Здравствуйте!

– Э-э-э… – протянула я. – Нина? Я думала, ты защитилась.

– Нина любезно согласилась помочь с приемной комиссией, – усмехнулся Смерть. – В знак благодарности за пять лет обучения.

– Наревела себе работу? – фыркнула я, и бывшая одногруппница залилась краской.

А Смерть, похоже, развлекался. Устроил цирк на ровном месте. На моей памяти такого с ним еще не случалось. Хотя признаю – издеваться надо мной довольно забавно, благо поводы даю на каждом шагу.

Пока Нина улыбалась магистру, а я рассматривала буклеты, случилось страшное. Пришел первый идиот. То есть, конечно, он был в первую очередь абитуриентом, но почему-то я сразу поняла – не поступит. Может, потому, что от парня явственно несло перегаром, а может, потому, что он без лишних слов взял анкету и принялся ее заполнять… вверх ногами. Взгляд жаждущего знаний парня с трудом фокусировался на листке, а рука дрожала.

Я как-то очень неуверенно и медленно обернулась к Смерти, на лице которого застыло выражение брезгливости.

– Юноша, а вы уверены, что вам нужно к нам поступать? – спросил он.

Не отрываясь от своего занятия, парень кивнул.

– На какую специальность вы хотите поступать? – бодро спросила Нина.

– Не надо, – шепнула я ей, – с ним разговаривать. Едва он откроет рот, нас снесет запахом перегара.

Сказала я это достаточно громко. Абитуриент и бровью не повел, а вот Смерть нахмурился еще сильнее. И, когда парень закончил писать, медленно двинулся за ним.

– Ну и что это было? – мой вопрос так и повис в воздухе.

И не получил ответа, даже когда магистр прислал крепкого старшекурсника из числа заваливших летнюю сессию. Для охраны.

У народа в этот день, казалось, была единственная основная задача: тупить. А у Нины – заигрывать с каждым мало-мальски подходящим кандидатом мужского пола. Такое чувство, что одногруппница резко сменила жизненную цель. Раньше она старалась ради диплома, теперь – ради замужества.

Но даже несмотря на то что мы были вдвоем, справиться с потоком абитуриентов оказалось непросто. Они выстраивались в огромную очередь, нервные родительницы всей душой болели за родных кровиночек и попеременно устраивали истерики.

– Девушка, ну что так долго?! – в очередной раз рявкнула полная женщина из хвоста очереди.