— Ты перестанешь быть грубым?

— Не знаю. Я постараюсь. — Он потянулся к своему скотчу. — Ты собираешься носить рубашку?

— Да. Кроме того времени, когда нахожусь в бассейне, конечно.

Ворчание. Без понятия, что он сказал.

Я воспользовалась возможностью перевести дыхание, легла на спину и посмотрела в ночное небо. Я чувствовала его взгляд на мне, но мне было всё равно. Моя грудь никоим образом не была ответственна за его капризный характер. Он и его симпатичное личико могут самостоятельно признать недостатки в своём поведении и без моей помощи. По крайней мере, это может сработать, хоть и временно. Достаточно, чтобы увидеть свадьбу Шанти и отца. Я надеюсь на это.

Пит сказал что-то, но вода заглушила его слова. Я выплыла.

— Что?

Он наблюдал за мной со своей стороны бассейна, его серо-голубые глаза таинственно мерцали в темноте.

— Твой лучший друг, да?

— Ты им был. — Я пожала плечами.

— Что насчёт людей твоего возраста? — спросил он. — Думаю, у тебя были друзья в школе.

— Да, парочка. Конечно. — Я вцепилась в каменную оградку бассейна, удерживая себя на плаву. — Но ни с кем я не могла поговорить так, как с тобой. Ты не судил меня и не делал ничего такого. Я просто… Я чувствовала себя комфортно с тобой.

Тишина.

— Наверно, я сводила тебя с ума своей болтовнёй.

— Нет, — ответил он. — Хотя иногда ты говорила сумасшедшие вещи. Боже, некоторые твои гениальные идеи… но мне нравилось слушать тебя.

— Никто не заставлял тебя дважды смотреть марафон «Звёздных войн».

— Это были только первые три…

Я подняла руку.

— Признаюсь, моя юношеская влюблённость в Хейдена Кристенсена (прим. главный герой «Звездных воин» — Энакин Скайуокер), возможно, несколько сбила меня с пути истинного.

— Детка, ты думала, что Джа-Джа Бинкс был забавным.

— Эй, — отрезала я. — Возьми свои слова обратно. Я никогда такое не говорила. Никто в здравом уме так не думает.

Он сделал глоток виски. Я почти уверена, что он использовал стакан, чтобы скрыть улыбку.

Я лениво опустила ноги в воду. Не истекать потом очень приятно.

— Ты будешь продолжать называть меня «детка»?

— Ага.

— Хорошо, старичок.

— Ты всегда была сорванцом. Не знаю, почему я терплю тебя. — Он плеснул немного воды в мою сторону. Но было очевидно, что он не хотел начинать войну снова. — Если ты не пьёшь скотч, то что ты пьёшь?

— Джин.

Кивок.

— Что думаешь о Шанти? Она милая, не так ли?

— Да, она мне понравилась.

— Что насчёт тебя и парня, с которым твой отец думал, что ты приедешь? — спросил он. — Что у вас происходит?

Хм. Я повернула лицо, положив подбородок на руки.

— Хочешь правду или милую ложь, которая сгладит следующие пять дней? Выбор за тобой. Честно говоря, я не против.

На его лицо снова вернулся осторожный взгляд.

— Спасибо за выбор. Почему бы нам не придерживаться правды?

— Он изменил мне.

— Что? — спросил он, возмущаясь. — Ты шутишь. Что за мудак.

— Ага. Моя подруга рассказала мне, что видела его обнимающимся с кем-то в углу ресторана. — Я слегка улыбнулась. — Думаю, можно с уверенностью сказать, что всё кончено.

— Мне жаль.

— Мы не подходили друг другу. Я имею в виду, что была увлечена им, но чего-то не хватало, — призналась я. — Если быть честной, то я не так уж и огорчена.

Он продолжал хмуриться.

— Наверно, это хорошо. В любом случае… Прошу прощение за мои комментарии о твоей жизни за ужином.

— О, хорошо. Спасибо.

Ворчание.

— Извини, что назвала тебя кобелём.

Он моргнул.

— Ты не называла меня кобелём.

— Нет? Должно быть просто подумала, — ответила я. — Но я уверена, что ошибалась, и у тебя были глубокие и прочные чувства ко всем твоим многочисленным подружкам на протяжении многих лет. Просто ради интереса, помнишь ли ты их имена?

Его плечи поднялись, когда он тяжело выдохнул.

— Ладно, хорошо. Я забираю свои извинения.

— Ладно.

— Знаешь, детка, звучит так, будто ты ревнуешь.

— Я так не думаю, старичок. Просто указываю на лицемерие, — сказала я, рассмеявшись.

Хотя я хотела бы притвориться, что это романтика лунного света заставляет моё сердце биться чаще, а не его тёмный, пристальный взгляд. Я чувствовала себя не в своей тарелке. И я стала мокрой, и это не имело никакого отношения к воде. Как такой ворчливый и напряжённый, он всё равно казался мне горячим. Если отбросить подростковые увлечения, мне нравились парни, с которыми было весело и легко. Одинокие парни, которые любили девушек и имели пенис, но не были Питом. Это всё на чём я сосредотачивалась, когда дело доходило до свиданий. Я не знаю, что имела в виду Шанти. А ещё говорят, что женщины не знают, чего хотят. Ага. Вперёд.

— Было бы чему завидовать. Мне нравятся помоложе и побыстрее чем ты.

Он покачал головой.

— Нет, не нравятся.

— Нравятся.

— Нет. Не пойми меня неправильно — иногда быстро может быть весело. Но чаще всего это происходит медленно. Уделить время тому, чтобы всё сделать правильно, и убедиться, что все получили то, что им было нужно, — сказал он спокойно и небрежно. Как будто мы вообще говорили не о сексе. — Не позволяй ни одному идиоту уверить тебя в обратном.

Мне нечего было ответить.

— В любом случае, мне пора в постель. — Он с лёгкостью вылез из воды. Мускулы на его руках и спине действительно были чем-то особенным. — Ты будешь в порядке, если останешься одна?

— Конечно. Спокойной ночи.

Он схватил полотенце, бутылку скотча и стакан, и пошел к задним ступенькам. Вид сзади был таким же захватывающим, как и спереди. Первое правило было сожжено и похоронено на заднем дворе. Надеюсь, оно покоится с миром. Потому что я никак не могу не смотреть на него. Я совершила ошибку, не взяв с собой свой вибратор.

Восемь лет назад…

— Нельзя оставлять детей и животных в машине одних.

Пит нахмурился, его руки были заняты безвкусно завёрнутыми рождественскими подарками.

— Детка, я на минутку.

— Нет.

— Адель, оставайся в машине.

— Нет.