— Краучер-демон, — крикнула Тэйла напарнице, которая выругалась и встала рядом с ней.

— Что, не смог найти дом, обитателей которого мог бы терроризировать, ты, уродливый кусок дерьма? — Одним плавным движением Джанет достала из сумки, висящей на поясе, «летающий коготь» и швырнула в демона.

Тот пронзительно закричал и схватился за звезду, глубоко воткнувшуюся в глаз, оставшиеся два горели ненавистью. Тэй замахнулась стэнгом, чтобы отрубить Краучеру голову, но тут заметила краем глаза какое-то движение и развернулась в его сторону. Джанет как-то неестественно споткнулась и грудой осела на землю. На месте, где она только что стояла, был Круэнтус, из костлявой груди которого раздавалось рычание.

— Твою. Мать. — Тэй сделала кинжалом выпад назад, одновременно замахнулась стэнгом в сторону Круэнтуса. Ей не надо было оглядываться, чтобы удостовериться в том, что кинжал вошел глубоко в горло Краучера.

Один в минусе. Один остался.

Золотое лезвие стэнга нашло свою цель и оставило тонкий разрез на животе Круэнтуса. Чертово отродье отшатнулось, прикрывая рукой живот, будто бы боясь, что из него вывалятся внутренности. Тэй с разворота ударила демона ногой по почкам.

Существо врезалось в лестницу, Тэй кинулась к нему, замахиваясь стэнгом. Неожиданно Круэнтус взмахнул когтями и полоснул ими по плечу Джанет.

— А-а! Ублюдок. — Джанет достала из-под куртки свое любимое оружие — томагавк. Демон уклонился от ее атаки, и лезвие только слегка задело его голень.

— Эй, придурок! — Тэй замахнулась, но внезапно закричала и оступилась. Ее правая нога онемела, мускулы превратились в кисель. Рука тоже окоченела, и стэнг с лязгом ударился о землю за секунду до того, как в мутную жижу рядом с ним упала девушка.

Только не снова. Не сейчас!

— Тэйла! — Джанет закричала, когда когтистые пальцы демона сомкнулись на ее горле.

Сцепив зубы, Тэй поползла к демону, который тряс ее напарницу, будто терьер, поймавший крысу.

— Эй! — пальцы Тэйлы сомкнулись вокруг осколка кирпича. — Ты, мерзкий сукин сын, посмотри на меня.

Она швырнула кирпич здоровой рукой, и острый камень врезался в затылок отродья. Из раны хлынула черная жидкость. Зарычав, демон отпустил Джанет и развернулся, его глаза от ярости горели оранжевым цветом.

— Шлюха! — проскрежетал демон. — Мерзкая человеческая шлюха. Я буду пировать на твоих внутренностях, я высосу их из твоей щелки, пока ты будешь орать. — Он просунул между клыками узкий язык и непристойно причмокнул.

— Мужчины, — процедила Тэй, попытавшись дотянуться до валяющегося стэнга. — Неважно, к какому виду вы принадлежите, все, что вы делаете, связано с сексом.

Обнажив зубы в улыбке, от которой сморщилось его тупое, безволосое рыло, демон поднял томагавк Джанет:

— Не с сексом. Со смертью.

Он замахнулся. Звук, глухой звук лезвия, входящего в тело, пронзил Тэйлу подобно когтям вервольфа. Голова Джанет, которую почти до конца отрубили собственным томагавком девушки, склонилась вбок, уперлась в плечо и держалась только на тонкой полоске мышц и кожи. В голубых глазах Джанет застыло удивление, после чего их заволокло дымкой смерти.

= Джанет! Нет!

— Нет!

Тэйла распахнула глаза. От ужаса ее тело сотрясала дрожь. На висках выступили капли пота, которые стекали в волосы, пока до ее сознания доходило, что в затемненной прохладной комнате стоит больничное оборудование. Она в безопасности.

Нет, не в безопасности. После того, как Круэнтус убил Джанет, он напал на нее. И она попала в какое-то заведение, которым управляли демоны. Ее зашили. Помыли. И, о Боже.

Она занималась сексом с демоном.

Тэйла сглотнула желчь и попыталась сдержать рвотные позывы. Ей нужен душ. Лучше душ-шарко. Может, даже имеет смысл окунуться в кипяток, чтобы продезинфицировать кожу.

Не то, чтобы она могла сделать что-то из этого списка, учитывая, что ее пристегнули ремнями к кровати. И она провела в таком виде уже несколько дней.

Тэй сжала руки в кулаки, пошевелила пальцами на ногах. Ну, по крайней мере, она опять может ими действовать. Но как долго это продлится? Такие отключки происходили все чаще, из-за них погибла Джанет, и чуть не умерла она сама.

В следующий раз удача может и отвернуться.

— Добрый вечер. — Изящная блондинка в богомерзкой медицинской форме цвета фуксии стояла рядом с койкой. Как она тут оказалась, а Тэй этого не услышала, оставалось загадкой. — Вы выглядите намного лучше, чем при поступлении. Не то, что со всеми этими укусами, кровавыми подтеками и ошметками Круэнтуса по всему телу. И вам действительно надо отказаться от одежды из красной кожи. Она сливается с вашими волосами.

— Красный цвет скрывает разводы крови, и кто вы, черт возьми, такая? Полиция моды? — голос Тэй с непривычки звучал хрипло.

Девушка покачала головой в ответ на легкомысленный упрек, будто Тэй говорила всерьез.

— Сестра Аллен. Я принесла вам поесть, но вы не можете приступить к трапезе, пока доктор Призрак не снимет с вас ремни. — Она улыбнулась, блеснув клыками. — Очевидно, оковы вам необходимы, учитывая, какая вы безжалостная убийца и все такое.

Тэйла пристально на нее посмотрела:

— Горшок, познакомься с чайником.

— Спасибо, Нэнси. Дальше я. Ступай домой. Увидимся завтра. — Мужской голос отозвался в Тэйле дрожью запретного удовольствия. Он был для нее, как водка для алкоголика. Как чизкейк для диабетика. Как оргазм для монаха. — Здравствуй, Тэйла.

— Привет, доктор Зло. — Она не стала смотреть на него. Что, если ей только приснилось то, как привлекательно он выглядит? Что, если у него есть рога, копыта и иглы, как у дикобраза?

Нэнси пошла к двери, пытаясь сдержать смех. Что это за вампир, если она хихикает и болтает, как безмозглая девушка из группы поддержки? Хотя, неважно. Она умрет дождем из пепла и тлеющих углей, как и все остальные кровососы. Единственно, о чем Тэй мечтала, так это, чтобы останки вампов не были такими засаленными. Затрахаешься потом оттирать их с одежды.

Но такой была жизнь любого из воинов «Эгиды», невоспетых в гимнах защитников всего мира. Тайных хранителей человечества. Истребителей демонов и прочих созданий ночи.

И прочее дерьмо, которое должно было вдохновлять Тэйлу, но лишь напоминало, что она не нашла ничего лучше, чем проводить жизнь на заполненных монстрами переулках, пахнущих застоялой мочой.

В конце концов, очень тяжело найти приличную работу, имея привод за убийство.

Опять же, будь у нее безупречная биография и долбаная докторская степень рядом с фамилией, ничего не изменилось бы. Она все равно проводила бы ночи, патрулируя подземные коммуникации Нью-Йорка, которые знала лучше, чем кто бы то ни было. Продолжала бы истреблять нечисть.