— Съёмная. Ко мне вообще никаких концов… Я практически всё за собой подчистил. Там, где я раньше жил, уже новый хозяин ремонт делает.

— А тот человек? Помнишь, ты говорил, что про тебя ещё кто-то знает?

— Больше не знает… Он на герыче сидел… Переборщил с дозой…

Леха отхлебнул глоток чая, а потом его как прорвало. Он стал рассказывать всё… Ну, или почти всё…

* * *

— Понимаешь, Саня… Я сам не понял, как оказался в должности штатного киллера у нашей группировки… Но, ты не думай! На мне крови много, но невинной — нет. У меня даже принципы свои есть. Как у того Леона в фильме: «Кроме женщин и детей!» Отличный фильм, кстати… Жаль, что он не смог уйти тогда… Девки всему виной… Но, слава богу, у меня с этим всё в порядке… Не женился… А потом… А потом уже и не к чему стало. Бабы были, но одноразовые. Поговорку такую слышал? «Есть с кем переспать, но нет таких, с кем рядом хотелось бы просыпаться постоянно.» А ты, я так понял, женился?

— Есть такое дело. Но ей не особо нравится моя работа. Платят мало, а видит она меня редко… Я не слежу за ней, но уже появилось ощущение, что она скоро от меня сбежит. Кажется, что у неё уже кто-то есть на примете.

— Помочь? — усмехается Лёха.

— Не… Пусть бежит куда хочет. Я тоже уже перегорел к ней. Детей она не желает заводить. Говорит: «Не фиг нищету плодить». А без детей — это и не семья вовсе, а какой-то договорно-официальный перетрах получается…

А тем временем, Лёха продолжал:

— На мне много трупов. Но бандиты из других группировок и зажравшиеся коммерсы — это нелюди в людском обличье. Ты же сам знаешь…

— Ну, так, уходи! На тебя даже ориентировок после того дела нет. Само дело закрыто. Одна банда постреляла другую банду. Девки уже свалили на историческую родину. Одна была из Ульяновска, а две другие вообще с Украины. Ты можешь уйти по чистому…

— Куда? Куда я уйду?

— Это уже другой разговор, более предметный… Ты мне скажи… Тебя в банде многие знали? Ну, или хотя бы в лицо тебя кто-то сможет потом опознать?

— Уже нет. Я хорошо маскировался. Меня хорошо знали только двое… А видели ещё человек пять, не больше… Но для них я был тёмной лошадкой. Скорее всего меня все воспринимали, как обычного «быка» из другой пятёрки.

— Пятёрки?

— Да. У нас всё было на пятёрки поделено. А главный наш был не из блатных и не из спортсменов… А из вояк. Тоже наш. Афганец. Старлей из мотострелков. Был ранен. Наградили. Списали по ранению. Сам он родом из Нальчика, но русский… После армии понял, что дома ловить нечего. В Москву подался… Нашёл бабу местную, разведёнку. Толстую и пьющую. Расписался. Прописался… Сперва работал автослесарем, но быстро понял и вовремя сориентировался. Собрал под себя парней в банду. Тоже все бывшие военные или менты… Он и придумал делить на пятёрки. А старший пятёрки входил в другую пятёрку. Уже из старших…

— Это не он придумал. Так ещё при царе, революционеры делали. То ли эсэры, то ли большевики. Про это я точно не скажу… Но такое уже было и раньше.

— А… Понятно… Ну а мои способности он быстро оценил… И постепенно через него и его посредника ко мне стали поступать заказухи… Платили хорошо. Но я чувствовал, что скоро могут и меня заказать. Уж больно много я знал. А главный наш зачистил почти всех, с кем он начинал пять лет назад. Похоже, что остался я один. Да плюс ещё тот, второй… Но теперь уже нет ни того, ни другого. Да… Теперь никого не осталось… Остальные пятёрки где… Я не знаю. Не моё это дело. У меня только одно ремесло: «one shot one kill»… Один выстрел одна мишень…

— Люди — не мишени, Лёха!

— Это только поначалу, Санёк!

— Ну и что ты дальше будешь делать?

— Уехать хочу.

— Думаешь там лучше, чем здесь?

— Там меня не знают…

— А не хочешь на службу вернуться?

— Да кто меня возьмёт-то? А кем? Куда?

— Контрактником пойдёшь? Ты же снайпер по ВУС? Хочешь я поговорю кое с кем. Есть небольшие связи. Ты же знаешь. что сейчас на Кавказе? Всё кипит, бурлит и пенится… Как в песенке: «То ли ещё будет… Ой-ёй-ёй…»

— Я бы пошёл… Скучаю я, Сань… Там, на войне было проще. Здесь — свои. Там — враги. Целься и стреляй…

— Не всё так просто, Лёха, в этой жизни… Но сперва мне надо будет тебя аккуратно пробить по нашим базам. Нигде не засвечен ли? Вдруг на тебя есть что-то…

— Не должно. Я всегда один был. Один приходил. Один уходил… А те, кто заказы принимал… Они там, в бане остались лежать…

— Вот это я и хочу проверить… Только я буду слегка неофициально пробивать… Через знакомого эксперта… Если всё чисто будет, я тебе сообщу. Думаю, что через месяц у меня уже будет вся информация… Так же, как сегодня меня наберёшь… Встретимся, потолкуем…

— Спасибо тебе, Санёк!

— Да брось ты…

— Вот, кстати, я там пробежался по быстрому… Собрал кое-что, пока твои менты их квартиры не обыскали… Это тебе!

Он достал откуда-то из под кухонного стола небольшую спортивную сумку и протянул мне.

— Возьми! Пригодится!

Сумка была не слишком объёмная, но довольно таки тяжёлая… Я не стал с ним спорить. Знал, что всё равно он найдёт способ отблагодарить меня…

— Пойми, Лёха! Я тебе помогал, помогу и буду помогать не за деньги, а…

— Я знаю, Саня! Не поверишь. Я тоже тебе не последнее отдаю. Стволы там чистые, ни разу не стреляные. А деньги… Пригодятся…

Я ничего ему не ответил. Просто не знал даже чего сказать… А он продолжил:

— Мне порою кажется, что не зря нас тогда в Панжшере судьба свела. Ой, не зря… Видишь ведь, хоть и пошли мы по разным дорогам, а судьба нас всё равно друг с другом сталкивает. Я давно уже не верю, ни в бога, ни в чёрта, но сдаётся мне, что где-то там… — он указал пальцем куда-то вверх. — Есть кто-то или что-то высшее. И оно видит нас и следит за нами…

— Лёша! Я в эту мистику не верю…

— Знаешь… Я тоже не верил раньше…

* * *

А ещё через пару месяцев Лёха уже уехал контрактником на войну…

Глава 4

Глава четвёртая.

'Есть только