— О, спасибо. — Когда Чейз, улыбаясь, принял ее подарок, у Ванессы перехватило дыхание. Его улыбка, его близость, то, как он наклонился к ребенку… Этот парень не просто умеет ладить с детьми — он действительно любит их.

— Прекрасно выглядишь. — (Она подняла удивленный взгляд, осознав, что он обращается к ней.) — Ты не находишь, что твоя мама прекрасно выглядит, Хезер?

— Бу! — ответила Хезер, жестом показывая, что хочет получить обратно погремушку.

Чейз сразу вернул игрушку, громко рассмеявшись.

— Готова?

— Конечно. Одну минутку, — бросила Ванесса через плечо, направляясь в комнату девочек.

— М-м-м, этот парень невероятно привлекателен, — пробормотала Стелла, укладывая малышку в колыбель. — Ты видела, как он понравился Хезер?

Ванесса согласно кивнула, погладила Эрин по щеке и поцеловала ее.

— Не забудь оставить ночник. Хезер все еще просыпается, когда теряет соску.

— Я все знаю, беспокойная душа. Просто иди и развлекайся.

— Это не свидание, Стелла.

— Итак… Вы оба наряжены, да? Он приехал за тобой, и вы направляетесь туда, где подают еду и алкоголь, так? Дорогуша, это свидание.

— Это не…

— Свидание.

— Мы не…

— Свидание.

Ванесса сдалась:

— Ладно. Свидание.

Глубоко вздохнув, Ванесса выскочила из спальни, сняла пальто с вешалки в коридоре и надела его. Чейз предложил ей взять себя под руку, и ей стоило большого труда не отдернуть ее сразу же. Теплый кашемир жег ее тело так, словно в него было завернуто раскаленное железо. Ощущение было очень непривычно: притягательно и одновременно запретно.

В салоне серебристого «ауди» долгое время царило молчание. Наконец Чейз заговорил:

— Нервничаешь по поводу сегодняшнего выхода?

— Нет, — ответила она слишком быстро. — Просто после рождения дочерей я всего лишь второй раз выхожу в свет.

— Не может быть!

— Ну, была еще поездка в Нью-Йорк. И я не считаю прошлогоднюю рождественскую вечеринку, после которой вернулась домой в семь.

— Значит, ты не была нигде в течение…

— Полутора лет. А что?

— Верится с трудом.

— Почему же? У меня двое маленьких детей, и это отпугивает большинство мужчин.

— Большинство мужчин — полные идиоты.

Она медленно кивнула:

— Скажем так, некоторые из них.

Когда они выехали на Пенсильвания-авеню, у Ванессы предательски свело живот от беспокойства. Она не была уверена, что на сегодняшнее мероприятие не придут ее знакомые. Конечно, это не должно ее пугать. Просто отец всегда требовал, чтобы она присутствовала на многочисленных раутах и вечеринках в течение многих лет, поэтому ее внезапное исчезновение должно было спровоцировать немало вопросов.

«Интересно, что они сказали знакомым?» Она бросила взгляд на лицо Чейза, который полностью сконцентрировался на дороге.

Что такое ужасное может произойти? Она наденет привычную маску и вновь станет светской львицей Ванессой — прелестной спутницей Чейза на ближайшие пару часов. Возможно, она столкнется со знакомыми и ей придется выкручиваться, отвечая на их каверзные вопросы. Но, в конце концов, она делала это с одиннадцати лет. Это ее вторая натура. Ничего сложного.

«Она — воплощение аристократической красоты и выдержки», — подумал Чейз, поднимаясь с Ванессой по величественной лестнице здания Томаса Джефферсона. Ее волосы приподняты наверх в стиле высокой прически Элизабет Тейлор, короткий рукав и воротник-хомутик выгодно подчеркивают идеальные плечи. Ее нежная бледная кожа, так не похожая на покрытую загаром грубую кожу представителей других сословий, выразительно блестит. Из украшений она надела лишь висячие сережки. Несомненно, главное достоинство ее туалета — воздушное оранжевое платье.

На одной из последних ступеней второго пролета они обменялись взглядами, она ему улыбнулась, и эта улыбка заставила его сердце учащенно забиться.

Но вдруг что-то произошло. Когда они сделали последний шаг по лестнице и погрузились в атмосферу яркого света, тепла и громких звуков, ее словно подменили. Ему показалось, что, как в театре, упал занавес. Мгновение назад она ему улыбалась, а в следующий миг каждый мускул ее лица напрягся, и вся ее внешность стала излучать холодную отчужденность и снисходительность.

Это был взгляд Безупречных. Взгляд свысока, который говорил всем вокруг: «Я намного лучше вас». Чейза передернуло от боли и невольного отвращения.

Если она способна так просто включаться в игру и меняться в одно мгновение, сколько еще секретов таится в ее душе?

С этой печальной мыслью он оторвал взгляд от ее элегантного профиля и посмотрел на другой, не менее захватывающий вид — главный зал здания с его искусными мозаичными панно и величественными мраморными лестницами.

Он сделал глубокий вдох, позволяя успокаивающему запаху книг, знаний и истории наполнить его легкие.

В гардеробе высокая блондинка приняла у них пальто и мило улыбнулась. Ванесса ответила ей холодной усмешкой, выпрямила и без того идеально ровную спину и задрала подбородок еще выше. Теперь она смотрела на весь мир так, словно никто не стоил ее мизинца.

Ему было очень больно видеть подобные перемены, учитывая то, что совсем недавно он наблюдал совсем другую Ванессу. Или она играла тогда, а теперь эта безукоризненная светская дама и есть она, настоящая Ванесса Пэртридж?

Каким бы ни был ответ на этот вопрос, сегодня вечером он его узнает. Чейз почти не сомневался, что Ванесса попробует убедить его продать ей рукопись, пустив в ход все свое обаяние, возможно, даже начнет флиртовать с ним. Он воспользуется возможностью и ответит на ее флирт, доказав в очередной раз себе, что Безупречным доверять нельзя. А потом они расстанутся.

Все просто.

Спустя полчаса непрерывных разговоров со все новыми и новыми людьми Чейза увлекли в сторону со словами: «Ты обязательно должен с ним познакомиться», и Ванесса оказалась предоставленной самой себе. Она все-таки встретила несколько знакомых и вынуждена была отвечать на их расспросы. Каждый раз, когда она искала глазами Чейза, Ванесса замечала, что он внимательно за ней наблюдает.

Пока Чейз увлекся беседой с группой мужчин в центре зала, Ванесса решила поздороваться с Дианой Гудин — куратором библиотеки, с которой познакомилась во время благотворительной поездки.

— Какое интересное ожерелье! — заметила Ванесса, кивая на достаточно грубо обработанный золотой диск, украшенный египетскими символами. — Сделано на заказ?

Пятидесятилетняя блондинка в изящном брючном костюме бордового цвета рассмеялась низким грудным голосом: