— В полицию, разумеется, я ничего сообщать не стану, — сказала Людмила, поднимаясь.

— Не сомневаюсь. Вы не похожи на девушку, которой нравится общаться с копами.

Майкл решительно отодвинул стакан.

— Пожалуй, я провожу тебя, — сказал он Людмиле. — Возражения?

Девушка не спорила.

— Джейк, ты не вызовешь такси? — спросил Майкл. — А то у меня дурацкая привычка оставлять мобильник дома.

— Я заметил, — обронил Джейк. — Вызову. Выходите через заднюю дверь, я такси туда направлю.

Простившись с новыми знакомыми, Майкл покинул бар. На улице Людмила повернулась к Майклу и ахнула:

— У тебя все лицо в крови!

Майкл провел рукой по скуле. Больно и мокро. Проклятый алкаш рассадил кожу кастетом.

— Ладно, заживет… Машина, — показал он девушке на опускающийся модуль. — Есть предложения, куда отправиться? — игриво уточнил он.

— В твой гостиничный номер, — без смущения отозвалась девушка. — Тебя надо в порядок привести. А потом что-нибудь придумаем.

Майкл ничего не имел против. На «потом» у него были грандиозные планы. Набрал на терминале такси адрес отеля. Модуль взмыл над улицей, закладывая вираж над крышами домов и поворачивая нос-иглу на восток. Майкла прижало к Людмиле. Девушка старательно не замечала его близости, только по скулам полз легкий румянец. Но отодвинуться не пыталась, хотя ширина салона позволяла.

Идиллия закончилась ровно через три минуты, когда модуль аккуратно опустился на верхней парковке отеля. Майкл, хоть и вселился лишь на неделю, снимал пентхауз. Обычный номер раздражал необходимостью ходить по коридорам мимо других постояльцев. Сейчас его снобизм оказался к месту: страшно представить, сколько встреченных по пути курортников оглядывались бы с ужасом на его окровавленную физиономию!

Привычно сунув два пальца в нагрудный карман, Майкл обнаружил, что кредитка исчезла. Мысленно выругался, потом вспомнил, что сам оставил ее в баре.

Хотел расплатиться за обед, а потом началась драка, и он забыл ее забрать. Людмила успела вытащить свою карту, но Майкл возмутился — еще не хватало, чтобы девушка расплачивалась за такси. Вручную набрал сороказначный идентификационный код.

Оказавшись в апартаментах, Майкл расслабился. Здесь, на своей территории, он был полным хозяином и мог не волноваться, что из лифта выскочит «персональная смерть». Зато Людмила превратилась в ужасно суетливую и преувеличенно заботливую особу. Загнала Майкла в ванную комнату, не позволив дух перевести, почти силой содрала с него перепачканные кровью пиджак и сорочку — и отвернулась, делая вид, что настраивает температуру воды. Ушки ее стали пунцовыми. Майкл рассмеялся:

— Ты как будто никогда не видела мужчину с голым торсом!

Она промолчала. Намочила платок, жестом приказала сесть — Майкл был заметно выше нее. Он угнездился на маленьком табурете, запрокинул голову и смежил веки. Маленькие руки девушки действовали осторожно и уверенно, стирая подсохшую кровь, а Майкл таял, словно от самой нежной ласки.

— Откуда у тебя такие шрамы?

Майкл покосился на изукрашенное левое плечо.

— А, это я неудачно пришвартовался.

— Вот как?

Судя по яркому румянцу, вопросы она задавала исключительно для того, чтобы скрыть неловкость.

— На самом деле швартовкой это назвать нельзя. Яхта потеряла управление и просто шмякнулась на землю, — пояснил Майкл, стараясь говорить небрежно, будто ему каждый год приходилось по три месяца валяться в госпиталях после крушений. — Здесь, недалеко. Мне еще повезло. Будь ветер посильней, меня бы снесло в горы.

— Аптечка где? У тебя две глубокие ссадины и несколько мелких, их надо заклеить, а то шрамы останутся не только на плече, но и на лице.

— В спальне, наверное. Никогда не пользовался этим гостиничным сервисом, но что-то там обязательно найдется.

Девушка метнулась к выходу из ванной, Майкл поднялся и шагнул за ней.

— Ты куда? — напряженным тоном спросила она.

— Туда же, куда и ты. Заклеивать ссадины можно в более комфортных условиях, — пояснил он.

Конечно, аптечка находилась именно в спальне. Он устроился на краю широкой тахты, Людмила перебирала лекарства. Чтобы обработать его лицо, ей пришлось встать между расставленных колен Майкла. Он подумал: стоит ему сжать бедра, и девушка не вырвется. Мысль доставила ему определенное удовольствие. А еще больше понравилось, что и Людмила, похоже, думала об этом же. Уж больно скованными стали ее движения.

— Ты что, училась в закрытом колледже? — спросил Майкл.

Она застыла.

— С чего ты взял?

— Да так, — усмехнулся Майкл. — Просто все девчонки из закрытых женских школ ведут себя одинаково. Вы там изучаете психологию и думаете, что теория заменит вам жизнь. В обществе вы держитесь неплохо — ну, пока окружающие ведут себя в рамках этикета, который вы тоже изучаете. А наедине вы теряетесь, потому что этикет закончился, а теория, которой вас пичкали, вдруг оказывается куда бледней практики!

Она нервно улыбнулась:

— Надо же, как быстро ты меня раскусил.

Майкл самодовольно усмехнулся. Мог бы сказать, что и не таких разгрызал — попадались ему орешки потверже. Правда, этот обещал стать самым сладким. Осторожно, чтобы не спугнуть девушку резким движением, положил ладони ей на талию, притянул ближе.

— Прекрати сейчас же, — строго сказала она. — Иначе я плохо заклею ранки.

— Ну и пусть.

Ладони поползли выше, к лопаткам, вынуждая Людмилу наклониться. Она покачнулась, оперлась одной рукой о его плечо, чтобы сохранить равновесие. Делано засмеялась, попыталась вывернуться — впрочем, не очень-то решительно. Ладони добрались до плеч, там задержались.

Девушка не сопротивлялась, но избегала смотреть в глаза. Майкл понял: она просто не знает, как себя вести. Правая рука поднялась еще выше, легла на затылок, между слегка растрепавшихся кос. Левая вернулась на поясницу девушки.

— Майкл, перестань, — почему-то шепотом попросила она. — Ну что ты… Майкл, у меня же клей в руках, сейчас всего тебя оболью…

Он забрал у нее флакончик с клеем, поставил на прикроватный столик.

— Теперь тебе ничего не мешает?

Она молчала. Майкл притянул ее совсем близко, коснулся мягких губ — и мог бы поклясться, что ему первому удалось узнать их вкус! Людмила оцепенела, только быстро-быстро билось сердечко. Прикрыла глаза, когда он окончательно завладел ее ртом, напряглась, когда Майкл начал отклоняться назад, ложась спиной на кровать и увлекая девушку за собой.

Ее ресницы затрепетали, когда Майкл перевернул Людмилу на спину и навис сверху, опираясь на локти. Губы дрогнули, вопросительно шепнув его имя. «Все будет хорошо», — успокаивающе пообещал он, в то время как его руки уже зажили своей собственной жизнью.