Ненита Дитц тем временем по очереди примеряет актрисе разные солнечные очки. Я завороженно ловлю каждое ее движение. Она потрясающая! Это она придумала надевать сапоги с вечерними платьями. А сейчас она запускает собственную линию нижнего белья. Я всегда мечтала создавать нижнее белье!

Но как же мне прорваться в эту сферу? Как становятся именитыми голливудскими стилистами? Или хотя бы заурядными голливудскими стилистами? Как к ним подступиться? Я здесь пока никого не знаю, у меня ни работы, ни съемочного опыта…

С противоположного тротуара доносится: «Тишина на площадке!», потом «Камера!», потом «ПРОШУ ТИШИНЫ!» Я восхищенно смотрю, как актриса скрещивает руки на груди и поднимает голову. «Снято!»

Снято? Это все?

И снова на площадке начинается суета, а я ищу глазами Нениту Дитц, но не нахожу. На меня напирают сзади. В конце концов я заставляю себя уйти, однако в голове уже крутится калейдоскоп мысленных картинок. Темный кинозал. Мое имя на экране белыми буквами.

ГАРДЕРОБ МИСС ХЭТЭУЭЙ СФОРМИРОВАН

ЛИЧНО РЕБЕККОЙ БРЕНДОН.

КОСТЮМЫ МИСТЕРА ПИТТА ПОДОБРАНЫ

РЕБЕККОЙ БРЕНДОН.

ВЕЧЕРНИЕ ПЛАТЬЯ МИСС СЕЙМУР

ПРЕДЛОЖЕНЫ РЕБЕККОЙ БРЕНДОН.

И тут у меня наконец щелкает. Сейдж Сеймур. Конечно! Вот оно решение. Вот он ключ. Вот кто откроет мне двери.

Кофейня «Фреш-бин»

1764 Беверли-бульвар

Лос-Анджелес, CA 90210

ЗАМЕТКИ И МЫСЛИ

Тренды, которым можно положить начало:

– платья из шотландки с кислотными аксессуарами из ПВХ;

– пальто из искусственного меха, перехваченные тремя разными ремнями (Да! Фирменный образ!);

– розовые волосы и потертый обтрепанный полосатый пиджак;

– цеплять броши со стразами на резиновые сапоги;

– гетры для рук из обрезанных джинсовых штанин;

– носить по две дизайнерские сумочки одновременно (Да! Сейчас же и начну!);

– джинсы под тюлевую юбку в пол;

– непарные туфли для придания загадочного, слегка сумасбродного вида (или рискую загреметь в психушку???);

– букетик из свежих орхидей за поясом в качестве бутоньерки;

– браслет из свежих орхидей;

– NB: Купить орхидеи.

В три часа дня, стоя в толпе бегунов, я расписываю в уме план своей будущей карьеры. Главное – встретиться с Сейдж Сеймур, завязать разговор о вещах, предложить стилистическую консультацию перед очередным появлением на публике – и все, дело в шляпе. Связи – это пропуск, а какой пропуск может быть лучше Сейдж Сеймур? И когда лучше знакомиться с ней, как не сейчас? Я ведь в ее команде! У меня имеется прекрасный повод начать беседу, а уж увести разговор в сторону тенденций на красной дорожке, пока мы будем бежать плечом к плечу, мне труда не составит. Сейдж что-то не показывается; я шарю глазами в толпе и готовлюсь взяться за дело, как только ее увижу.

По сигналу колокола бегуны подвигаются ближе к старту. Выпитые на пару с Дэнни коктейли дают о себе знать, и у меня закрадывается подозрение, что последний «Рассвет в Малибу» был лишним… Ну да ладно. Подожду всплеска эндорфинов.

Вообще, этот Десятимильный забег – зрелище впечатляющее. Трасса начинается на стадионе «Доджер», проходит по бульвару Сансет и по Голливудскому бульвару. Как сказано в приветственном буклете, «на маршруте встречается немало голливудских достопримечательностей» – и это просто чудесно, буду любоваться видами на бегу! Я уже зарегистрировалась – народу тут просто тьма, я такого и представить не могла. Куда ни посмотри, везде бегуны – разминаются, разогреваются и покрепче завязывают шнурки. Из динамиков гремит музыка, сквозь облака пробивается солнце, в воздухе витает запах солнцезащитного крема. И я – полноправная участница этой феерии! Я стою в первой группе, шагах в десяти от огромной металлической арки, обозначающей старт, на груди у меня номер «сто восемьдесят четыре», а в кроссовке специальный чип. Но самое замечательное – это потрясающая командная бейсболка, дожидавшаяся меня в отеле. Ярко-бирюзовая, с белой надписью «КОМАНДА СЕЙДЖ». Чувствую себя олимпийской спортсменкой!

Я в очередной раз обвожу взглядом толпу, выискивая такие же бирюзовые бейсболки с «КОМАНДОЙ СЕЙДЖ», но в тесноте почти ничего не разглядеть. Ничего, где-то же она должна быть. Найду, когда побежим.

Нагибаясь к ноге, я невольно перехватываю взгляд разминающейся рядом жилистой темнокожей девушки. При виде моей бейсболки глаза ее расширяются.

– Вы в команде Сейдж Сеймур?

– Да, – небрежно бросаю я. – Я с Сейдж. Будем бежать рядом, болтать и… ну всякое такое.

– Ух ты! Вы, наверное, профи. И какое время рассчитываете показать?

– Ну… – Я откашливаюсь. – Наверное, что-то около…

Понятия не имею. Десять миль. За сколько я пробегу десять миль? Я и одну-то милю не знаю, за сколько пробегу.

– Надеюсь побить личный рекорд, – наконец отвечаю я.

– Понятно. – Девушка поочередно тянет руки за голову. – А какая у вас стратегия на забег?

Найти Сейдж Сеймур, поговорить об одежде, выманить приглашение в гости.

– Просто… бежать, – пожимаю я плечами. – До конца. Ну, вы понимаете. Как можно быстрее.

Девушка смотрит на меня в замешательстве, потом заливается смехом.

– А вы юмористка!

Бегуны теснятся еще плотнее. Их тут, наверное, не меньше тысячи, толчее ни конца ни края. Я пружиню на носках в своих новеньких высокотехнологичных кроссовках, и меня, несмотря на недосып после перелета, охватывает ликование. Я здесь! Я бегу знаменитый лос-анджелесский марафон! Еще одно доказательство, что при желании возможно все. Я уже собираюсь сфотографироваться и послать снимок Сьюз, но телефон вдруг звонит у меня в руках. Это мама. Она всегда звонит на ночь – сообщить, что Минни уложили и все в порядке.

– Привет! – радостно восклицаю я. – Угадай, где я сейчас?

– На красной дорожке! – оживляется мама.

Мама в каждом нашем разговоре спрашивает, попала ли я на красную дорожку. А я, признаться честно, не то что не попала, я пока ни одной в глаза не видела. Мало того, в прошлый наш прилет у Люка было приглашение на премьеру – и мы туда не просто не пошли, он мне вообще ничего не сказал, пока не стало поздно куда-то собираться. На премьеру!

Поэтому я и не обольщаюсь, что Люк поможет мне пробиться. У него совершенно иной взгляд на Лос-Анджелес. Сплошные совещания и невозможность расстаться с «Блэкберри» ни на секунду – то есть, как обычно, работа, работа, работа. Он считает, что в Лос-Анджелесе подходящий для него режим труда. Режим. Труда. Кто едет в Лос-Анджелес за режимом?!

– Нет, я бегу благотворительный марафон. С Сейдж!