На проезде Ольминского Савелий, упивавшийся собственным благородством и не смотревший по сторонам, чуть не попал под троллейбус. Водитель сворачивал в парк, предвкушая конец смены или просто перерыв, и тут ему под колеса шагнул Савелий. Реакция у водителя оказалась выше всяких похвал, фантазия неиссякаемой, а глотка поистине луженой. Савелий, живой и невредимый, уже дошел до поликлиники, а в спину ему все неслись витиеватые пожелания, процентов на восемьдесят состоявшие из нецензурных слов.

«Энцефалопат дисфоричный», — мысленно охарактеризовал своего спасителя Савелий, что в переводе с психоневрологического жаргона означало чудака на большую букву «м».

Восемьдесят шестая поликлиника оказалась больше пятьдесят пятой. Типовое четырехэтажное здание, ничего особенного, Савелий работал точно в таком же. Ему даже внутрь заходить не пришлось, потому что охранник курил на крыльце, да еще и весьма удачно стоял к улице левым боком. «Гаман-плюс» — прочитал Савелий на шевроне.

Все совпало. Савелий обогнул поликлинику, немного прошелся дворами, выглядывая тихое укромное местечко, подходящее для телефонного разговора с Виталиком, разглядел пустую скамейку, расположенную в отдалении от детской площадки, сел на нее и минут десять безуспешно пытался дозвониться до брата.

«Абонент не отвечает или временно недоступен…» — извещал равнодушный голос.

Пришлось идти к «Алексеевской». Возле метро Савелий повторил попытку. Снова облом, «Абонент не отвечает или временно недоступен…».

Вариантов могло быть великое множество. Совещание, засада, преследование преступника, скоротечная измена жене, разрядившийся аккумулятор, рейд по каким-нибудь подвалам, где нет приема…

Выйдя из вагона на «Китай-городе», Савелий попробовал еще раз. «Абонент не отвечает или временно недоступен…» Не судьба, значит, придется звонить из дома.

Вредный Виталик отозвался только в десятом часу. К тому времени Савелий уже перегорел, поэтому не стал интриговать, а выложил информацию и умолк в ожидании слов благодарности и, разумеется, восхищения.

— Прыткий ты, — как-то без особого энтузиазма похвалил брат. — Надо же, не поленился к нам в Останкино приехать… Ну-ну. Только охранники здесь ни при чем. У всех нормальное такое алиби, убедительное, не подкопаешься. А самое главное — убийца у нас один. Я не стану вдаваться в подробности, да и права не имею разглашать служебную информацию, хватит и того, что уже сказал, но то, что убивает один и тот же человек, — стопроцентно! Без вариантов. Ладно, Савелий, спокойной тебе ночи. Спасибо за помощь органам.

Брат, не дожидаясь ответа, отключился.

— Пожалуйста, — сказал в пищащую трубку Савелий. — Обращайтесь еще, когда понадобится. Тайны он разглашать не имеет права… А зачем тогда Восьмого марта приперся ко мне с утра пораньше? Или это такой новый вариант поплакаться в мою безразмерную жилетку?

Трубка продолжала надсадно пищать. Савелий нажал кнопку отключения, в сердцах швырнул телефон на кровать (и душу отвел, и с аппаратом ничего не случилось) и пересел из кресла за стол. Можно было бы, конечно, посидеть в кресле с нетбуком на коленях, но Савелию захотелось за стол, к большому экрану.

— Мы еще посмотрим… — многозначительно и угрожающе бурчал себе под нос Савелий в ожидании загрузки компьютера. — Узнаем, кто из нас умный, а кто не очень… Спасибо за помощь органам… Ишь ты! Наградил же Господь братцем…

Хотелось немедленно начать действовать. Делать хоть что-нибудь, бороться и искать, ни в коем случае не сдаваться и в итоге найти ответ. И тогда… «Хватит! — оборвал себя Савелий. — Помечтали — и будет!»

Непонятно почему, во всяком случае не имея никакой определенной цели, он зашел на сайт Департамента здравоохранения и нашел там пятьдесят пятую поликлинику, в которой сегодня побывал. Пробежался глазами по списку обслуживаемых адресов, ознакомился с перечнем отделений и кабинетов, посмотрел несколько фотографий — главный врач, заместитель главного врача, главная медсестра, процедурный кабинет, уролог в своем кабинете. Затем перешел на страничку восемьдесят шестой поликлиники. Адреса, перечень отделений и кабинетов, фотографии… Неожиданно нашлась новая зацепка, о которой Савелий, будучи по специальности психиатром, без подсказки и не подумал бы.

Он вернулся к пятьдесят пятой поликлинике. Да, все верно. Зацепка найдена, теперь надо ее к делу приспособить, подумать и решить — может здесь крыться ключ от запертой двери или нет. Решить самому, а потом уже, если зацепка окажется не ложной, сообщить любимому двоюродному братцу. О, Савелий Лихачев еще покажет мастер-класс по решению головоломок! Внимательнее надо быть, друзья. «Нет никакой связи…» Это только на первый взгляд так кажется.

Напряжение суматошного дня лучше всего смывать в ванне — полежать с четверть часика в хвойной пене, расслабиться и подремать. Под музыку. Савелий принес из кухни компактный проигрыватель, поставил его на стиральную машину, заткнул сливное отверстие, открыл воду и на мгновение зажмурился от предвкушения удовольствия. Он бы мог принимать ванну каждый день, время на это мероприятие найти не трудно, но тогда бы не было такого удовольствия. Рутина — враг радости. А вот если иногда, по случаю, тогда совсем другое дело. И не нужно никаких массажных форсунок и прочих изысков, нужна только вода и пены немного. Сидишь, блаженствуешь, душой отмякаешь.

После ординатуры Светка Шабалдина устроилась в небольшую, но очень понтовую частную клинику, расположенную в самом центре, в каком-то из сретенских переулков, в каком именно, Савелий не помнил. Попала случайно, без всякой протекции. Пришла по объявлению, произвела впечатление на главного врача (Светка умела, этого у нее не отнять, могла одними впечатлениями экзамен на четверку вытянуть при полном отсутствии знаний по предмету) и села на прием. Через полтора года стала заведовать гинекологическим отделением. Не бог весть что, всего восемь человек в подчинении, но все же статусно. Где-то у Савелия должна была храниться Светкина визитная карточка той поры, двусторонне-двуязычная, ослепительно-золотая, с рельефным логотипом клиники. Не карточка, а натуральный сувенир, потому и не выбросил.

«Долго гладко не бывает», — говорила классный руководитель Ангелина Андреевна, прозванная школьниками Ананасом, когда неделя обходилась без происшествий. Ничего общего с тропическим фруктом эта сухопарая истеричка не имела. Но если у педагога Ангелины Андреевны фамилия Асмоловская, то Ананас напрашивается сам собой, по первым буквам имени, отчества и фамилии.

В один обычный день одной ничем не примечательной клиентке в клинике собрались удалить полип шейки матки. Несложная, в сущности, операция, разумеется, при условии, что у врача руки растут откуда надо и голова соображает.

У доктора, которой предстояло удалить полип, голова вроде как соображала нормально, и шестилетний опыт работы имелся. Никто не мог ожидать, что она возьмет и введет пациентке в вену лидокаин[2]без разведения. Да еще десятипроцентный вместо обычно используемого двухпроцентного. При последней поставке накосячил склад поставщика — перепутал процентное содержание и отгрузил не те ампулы.