хотеть какой-то любви, заботы. Ну хочешь ты жить вечно, да на здоровье! Но какая же это жизнь без любви?

“Всё ясно, да, это книжка про него!” — не сдержавшись выкрикнул подслушивающий.

А Федя, понимая, что его секрет раскрыт, даже не отреагировал. Уже поздно что-то скрывать, бессмысленно, а при желании он всё сотрёт из памяти, сделав это в восприятии Никиты обычным сном.

— Любовь порой доводит до гибели.

— Но тебе то откуда это знать? — тоже уже не реагируя продолжает рассуждать мать.

— Сегодня очень любящий отец из-за большой любви к дочери убил своего приятеля. Хотел добить и других, то есть свою жену и уже на тот момент вдову мёртвого приятеля, однако на том этапе я его остановил.

— Не кажется ли тебе, что ты и приказал ему убивать их, а дочь не причём?

— Если бы не дочь, он бы и не выехал в принципе.

— Никиту ты не любишь тоже? — понимая, что предмет их разговора всё слышит, спросила шёпотом.

— Никиту я люблю, хороший, покладистый мальчик. Вопросов лишних не задаёт, всем интересуется, хороший человек вырастет.

— Ну, хоть что-то от человека в тебе есть.

— Хочешь, я останусь. Хочешь, полюблю и тебя, всё равно вас переживу, мне, честно, не принципиально, с кем жить.

— Тебе вот настолько всё равно? — не сдерживаясь, берёт его за плечо и жалостно смотрит в глаза.

Он неожиданно приобнимает её в ответ и поглаживает по лицу и волосам.

— Я очень благодарен тебе. Никто не знает, что со мной было бы, если бы ты сдала меня тогда полиции. А даже если бы не сдала и просто прошла мимо, или тебя бы там вообще не оказалось, я бы ни за что в жизни не разобрался в современном мире.

— Что, ты правда это ценишь?

— Да, может, мне без разницы, остаться или нет, но это я ценю в любом случае. Ладно, пойду спать, завтра обсудим дальнейшие планы — поцеловав на прощание, он решил зайти к Никите. Уже вытянув палец с раствором, чтобы тыкнуть в лоб и переписать всё происходящее под сон, входит к нему в комнату, куда он предварительно спрятался.

— Пап, я знаю, что ты хочешь, чтобы я всё забыл, но дослушай меня сначала.

Опустив палец и поняв, что для Никиты это относительно безопасно и не травмирует психику, даже в принципе отложил идею со стиранием памяти.

— Конечно.

— Юноша из книги такой смелый и умный, как ты, поэтому я всё так и предполагал. Но… Ты что, правда убил того мужчину?

— Сынок, ну он был убит своим приятелем.

— Но ведь под твоим воздействием, так? И уходишь по ночам ты на какие-то тёмные дела?

— Я убил не одного человека, Никита. Но ты пойми, что не ради удовольствия, ты взрослый умный мальчик, и должен понять, что главное — мотивация. У меня она была доброй.

— Но… Разве так можно? — начиная плакать, падает на колени мальчик.

Федя чётким движением всё же касается лба Никиты и уходит к себе.

По утру по новостям объявили о пропаже девочки, но сами выжившие родители уже никогда не станут соваться в расследование лично. На лесополосе так и осталось лежать два трупа: один — убитый битой, а другой, битой убивший, умер от передозировки снотворного от рук непосредственно Артёма. А может, он колол и не снотворное, чёрт его знает. Полицию всё равно никто так и не вызвал. Никита, конечно, увидел эту новость, и должен был подумать, что, видимо, слышал об этом ночью по телевизору, и его подсознание подогнало сон под события. Кстати да, Федя предвидел, как обычно, всё заранее, поэтому включил телевизор и поставил звук очень тихо, так, чтобы не разбудить, но можно было, в теории, услышать. Только Никита перенял хитрость отца, поэтому перед тем, как уйти к себе в комнату, записал всё в заметки в телефоне и поставил пометку в конце: “Тебе покажется, что это сон, но это отец специально убедил тебя в этом с помощью раствора, ЭТО БЫЛ НЕ СОН”.

Фёдор, после пробуждения, первым дело потопал к жене. Они мило пообщались, договорились всё же жить вместе, проводить вместе время. Следующим его делом было вызвать Аню, но, разумеется, не в офис. Всё, туда больше они не сунутся. Он вызвал её на прогулку, чтобы рассказать про семью. Симпатию он заметил ещё до того, как она появилась у неё, но зачем же нужно было терять расположение к себе, верно? А теперь оно и не требуется. Вариантом ли было переписать в её памяти события, чтобы себя обезопасить? — было. Но она ещё могла понадобиться, а без всей предыстории будет проблематично, поэтому с этим он не спешил.

Погода была на беду мерзкая: непроглядные плотные тучи с редкими проблесками унылого света, да и ещё моросило… беее…

— Привет, Ань — протягивая только что для неё купленные кофе и булочку, сзади подбегает к девушке.

— Привет-привет — радостно беря еду, продолжает шагать по набережной, но уже вместе с ним.

Тут неожиданно раздаётся звонок Фединого телефона. И, пока он разговаривал, она готовилась. Весь вечер сидела и думала, как бы признаться, как связать свою жизнь с таким гениальным человеком.

— Да?

— Фёдор Андреевич — звонок был с анонимного номера — всё под контролем, гены я успешно изменил, пол зафиксировал, чтобы потом не было сюрпризов, осталось ждать двадцать лет. Авансы вы все мне отдали, конечную часть, как и договаривались, получу после финального результата и успешной операции. Но… Я это к чему… Вы подыщите для меня тоже какой-нибудь сосуд, может, деньгами вас не удивлю, но связей у меня много, в долгу, поверьте, не останусь точно.

— Ох, Артём Се… Точнее… Кжм. В общем, шутник вы! Я и не забывал про вашу просьбу. В течение месяца-двух будет ваш заказ, да и просьб у меня не будет. Более того, в моих интересах, чтобы вы жили вечно, будем, так сказать, поддерживать друг друга.

— Ну, удачи вам.

Звонок завершился, и Фёдор убрал телефон в карман.

— Нет, Ань, у нас ещё много дел, позвал я тебя не для прекращения нашего сотрудничества — опережая желающие спросить что-то сентиментальное глаза Ани.

— Ох, прекрасно, просто я подумала, что вы для этого и позвали меня.

— Нет-нет, брось.

— А для чего же тогда?

— Я хотел тебе признаться.

— И я вас — перебив босса, бросилась ему на шею и стала засасывать.

Вот вы представляете, какое же недоразумение случилось? Он то хотел, в передышке от сложной работы, рассказать