«Милый Патрик», – прочел он в первой строке и криво усмехнулся.

Но тут же продолжил читать:

«Не понимаю, почему ты так поступаешь со мной? Ты больше не приходишь ко мне и перестал писать. Я просто теряюсь в догадках и не знаю, что думать, что делать. А ведь ты клялся, что будешь любить меня и никогда не бросишь. Но, похоже, ты все же разлюбил меня. А я гак рассчитывала на твою поддержку. Я оставляю тебе нашу девочку, потому что знаю, что не смогу сама обеспечить ее будущее. Это наш с тобой ребенок, и ты не должен забывать об этом. Надеюсь, ты полюбишь ее и вырастишь из нее настоящую принцессу. Уверена, что она будет счастлива и обеспечена. Ты хорошо знаешь, что мне одной с этим не справиться. Но я по-прежнему люблю тебя и буду любить всегда. Твоя Тайная Возлюбленная».

– Неплохо придумано – Тайная Возлюбленная, – иронично сказал он, постукивая открыткой по столу.

Лилиан напряженно следила за ним.

– Ты, конечно же, прочла это, – сказал он и заглянул в ее дивные зеленые глаза.

Лилиан густо покраснела. Она понимала, что не имела права вмешиваться в чужие дела.

– Я… я прошу прощения, – пролепетала она. – Я не думала…

Он пропустил ее извинения мимо ушей.

– Но это не важно. Важно то, что все это ложь, – сурово сказал он и бросил открытку на стол.

– Ложь? – переспросила она.

– Конечно, – сердито продолжал он. – Я понятия не имею, кто эта женщина. Как я могу быть отцом ее ребенка?

Лилиан пристально посмотрела на него. Так вот, оказывается, какую позицию он выбрал! А она надеялась, что он, по крайней мере, почувствует угрызения совести и пообещает девушке поддержку.

А может, он говорит правду? Может, и в самом деле это не его ребенок? Лилиан почувствовала, что начинает сомневаться. Она была бы рада поверить ему. Но записка казалась искренней. Женщины обычно знают, кто является отцом их детей. К тому же она сомневалась, что женщина могла вот так подбросить своего ребенка, не зная, что будет с ним дальше.

– А я полагала, что ты, по крайней мере, знаешь, кто эта женщина, – сказала она, продолжая сверлить его глазами.

– Я сказал тебе, что понятия не имею.

Она задумчиво нахмурилась, будто что-то подсчитывала. Девочке, по всей вероятности, месяца три-четыре, не больше.

– Ладно, попытайся вспомнить, где ты был чуть больше года назад? Я думаю, что это могло произойти именно тогда.

– Я был в Октавии. Боролся с подпольным движением бунтовщиков, – холодно ответил он.

– Но эта женщина тоже могла быть в это время в Октавии, – осторожно предположила она и заметила, как у края его глаза дрогнула мышца.

Он крепко сомкнул губы и криво усмехнулся.

– А ты не думаешь, что это какая-то местная девица, которая услышала историю о принцессе Аньес, вдохновилась и решила испытать свою судьбу? – спросил он, удивляясь ее дерзкой настойчивости.

Он поймал ее взгляд, и какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза. Атмосфера между ними накалялась, напряжение росло. Лилиан почувствовала, что ей становится трудно дышать. И она догадывалась почему. Не зная, как справиться со своим смущением, она стала легонько покусывать губу и заметила, что он как-то странно смотрит на ее рот. Тут она совсем растерялась и на миг забыла, о чем они говорили.

– Во всяком случае, тебе незачем так беспокоиться об этом, – наконец сказал он и беззаботно пожал плечами. – Рано или поздно мать найдется.

Лилиан глубоко вздохнула. Его беззаботность и безответственность начинали раздражать ее.

– И это все, что ты можешь сказать по этому поводу?

– А что ты хочешь от меня услышать? – спокойно спросил он.

Он выглядел теперь абсолютно безучастным, как будто был выше всей этой суеты.

– О, не знаю, не знаю, – торопливо заговорила она. – Можешь, например, сказать, что тебе жаль эту брошенную малютку, можешь сказать, что попытаешься сделать что-нибудь, чтобы найти ее мать… – Она развела руками. – В конце концов, можешь хоть как-то показать, что тебе не совсем наплевать на эту историю!

А что, если ему и в самом деле наплевать?

Он едва удержался, чтобы не сказать это. А очень хотелось. Женщины, которые бросали своих детей в надежде, что королевская семья вырастит их, как-то мало интересовали его. Такие вещи происходили здесь с тех пор, как он помнит себя. И единственное, чем этот случай отличался от других, было то, что на этот раз отчаянная мамаша сочинила душещипательную записку, навязав ему роль отца. И еще то, что новая работница почему-то приняла эту историю слишком близко к сердцу.

Однако самое интересное было то, что он испытывал к этой новой работнице откровенное, почти непреодолимое влечение. Такого с ним не было очень давно. Женщины часто заигрывали, флиртовали с ним и открыто давали понять, что готовы лечь с ним в постель. Но эта девушка была какой-то необычной. Он видел, что нравится ей, но при этом замечал, как упрямо она пытается подавить свои чувства. И он понимал, что эту преграду ему нелегко будет преодолеть.

Он так же понимал, что до тех пор, пока он не предпримет какие-то действия для решения проблемы с ребенком, она не успокоится.

– Если тебе станет от этого лучше, я могу поручить это дело опытному, надежному человеку, – сказал он и подошел к телефону.

– Алло! Густав! У меня есть для вас поручение. Встретимся через пять минут в моем кабинете.

С чувством выполненного долга он повернулся к ней и сказал:

– Это мой камердинер. Самый надежный человек в мире. Он уладит эту проблему в два счета.

Лилиан опустилась в кресло и задумалась. Что она могла на это ответить? Ей хотелось, чтобы он проявил больше энтузиазма и участия. Она надеялась, что ему захочется докопаться до сути этой таинственной истории, узнать ее причину. А он просто отмел все это в сторону, как нечто маловажное и малозначительное, и, как это свойственно всем богатым и властным людям, не стал вникать в проблемы мелких людишек. Именно это качество она больше всего ненавидела в монархах. Это было одной из причин, побуждавших ее раз и навсегда покинуть королевский дворец.

Наконец она снова подняла глаза и увидела, что он стоит у двери.

– Ну что ж, мне пора, – сказал он. – Кстати, ужин – в семь, в Игровом зале.

– Я не приду, – сухо ответила она.

Он недовольно наморщил лоб.

– Это почему же?

– Я не могу оставить ребенка.

– Я пришлю сюда Эмму, горничную с первого этажа, и она подменит тебя на время ужина. Она часто присматривает за детьми брата.

– Я не приду, – упрямо повторила она.

– Лилиан!

От его тона она вздрогнула.

– Я требую, чтобы ты явилась на ужин, – стальным голосом проговорил он. – Итак, в семь часов, в Игровом зале.