— О, простите, конечно, — в разрез словам Корни расплылся в улыбке еще сильнее, — просто, у вас такой замученный вид, возможно это возраст сказывается… может не стоит звать рабыню каждую ночь, я за вас переживаю..

— Я тебя сейчас поколочу, — зашипел на наглеца принц, — ну-ка марш на кухню.

Но Корни и так уже убежал.

***

Я сладко потянулась и открыла глаза. Потом резко вскочила, не сразу поняв, где нахожусь. Это же покои принца. Только вот принца самого нет. И судя по яркому солнцу, пробивающемуся даже сквозь задвинутые шторы, уже давно день. Меня, получается, никто не посмел потревожить и отправить выполнять свои обязанности. Что ж, неплохой бонус к положению наложницы.

Я откинулась на подушки и улыбнулась сама себе. После вчерашнего откровения, что я здесь лишь временный гость, жизнь снова обрела краски. Если это не навсегда — это можно пережить! Представим, что за какие-то грехи я попала в сказочную тюрьму. К тому же по сравнению с тюрьмой настоящей здесь достаточно не плохо. Красивая, экзотичная для меня природа, приличная еда, относительная свобода передвижения… есть конечно небольшой нюанс: обязанность ублажать господина. Но… глупо врать самой себе, принц как мужчина мне очень нравился. Перед глазами пролетели картинки вчерашней долгой жаркой ночи и я почувствовала, как от одной мысли сладко защемило внизу живота. Да я даже вскользь о нем подумать спокойно не могу. Положа руку на сердце, нельзя сказать, что он меня к чему-то принуждает. Как бы ни хотелось мне быть другой: стойкой, непорочной, правильной.

Просто надо все время помнить, что это история не про отношения и чувства, а про взаимное использование друг друга. Я ведь тоже могу получить свои выгоды из этой ситуации: вот к примеру сегодня можно спать до полудня. Еще одной тучей на горизонте моих мыслей была перспектива потом по наследству достаться Майлсу. Я вообще не воспринимала его как мужчину. Но решила как мисс О'Хара «подумать об этом завтра». Я встала, не торопясь оделась и спустилась на кухню.

Эби, завидя меня, театрально всплеснула руками:

— А кто это у нас тут идет! Никак наша спящая красавица. Совести у тебя нет, милая, вот что я скажу! Не давала моему любимому господину спать всю ночь, ему вставать ни свет ни заря, а сама значит нежится до обеда, — начала причитать Эби громогласным голосом, раздающимся на всю кухню. Я мысленно закатила глаза.

— Бедный мальчик, он чуть в чашке кофе не уснул. Говорят, досталось ему спросонья сегодня на уроке боевых искусств этих, — тут Эби засмеялась и подмигнула мне, — да не переживай ты, ишь как побледнела, жив твой принц, правда слегка потрепан, но ему даже полезно, а то после этих орков-бестолочей непобедимым себя считает, а маги это тебе шутки.

Ладно, садись давай быстрей есть, а то голодная небось, и поможешь на обед подавать, — и Эби поставила перед мной тарелку ароматнейшего рагу. Я с благодарностью посмотрела на нее и накинулась на еду.

— Какие новости? — спросила я у Эби, дожевывая булочку с сахарной присыпкой.

— Ну главная новость, что давеча советник Лейпиц Далию вызывал, так она до сих пор не спустилась, чертовка. Уж я ее знаю, будет теперь безвылазно в его покоях сидеть, лишь бы не работать. Платьев себе выпросит парчовых, ожерелий на шею, все ей хочется светской дамой стать. Кто знает, Лейпиц может на старости лет и пойдет у нее на поводу, совсем одуреет от такой красоты. Лишь бы она к нам не лезла, у молодого господина все наказаний для слуг выпрашивала, только он не слушал ее, ему ее речи что ветер за окном, а Лейпиц не таков, он сам напакостить и без нее рад. Ох, не к добру этот союз, чует мое сердце. И ты ей на глаза лишний раз не попадайся, злится она на тебя из принца сильно.

— Я ее не боюсь, — пожала плечами я.

— Ну и зря, — сказала Эби, глядя мне в глаза так, что мне стало не себе.

***

— Ай, Корни, ты покалечить меня хочешь? — Сквозь зубы прошипел Макс, когда слуга натягивал на принца свежую рубашку к обеду.

— Ну, по-моему, это уже сделали и без моей помощи, — весело заметил парень, многозначительно оглядев торс господина. Все бока и спина Макса были в ссадинах и кровоподтеках. Придворный врач уже осмотрел принца, сказал, что все ребра целые, отпустил пару метких шуток по поводу рвения господина обучить боевому искусству молодежь, от чего Макс чуть не показал пару приемов на нем и оставил банку от гематом на прикроватном столике, сказав хорошенько натереть пострадавшие участки на ночь.

— Даже не думал, что вы такой нежный, — нараспев рассуждал Корни, делая вид, что не замечает угрожающие взгляды господина, — Стать похожим цветом на баклажан из-за парочки магов-первокурсников…

— Их было семнадцать, — проворчал Макс.

Корни пропустил это замечание мимо ушей и продолжал:

— А теперь вот даже и пальцем Вас не тронуть, как же вы переживете, когда я буду мазь втирать, может попросим у доктора дурманчай…или я могу вас просто вырубить, — задумчиво бормотал шельмец.

— Я не собираюсь допускать тебя к своему телу, ты у нас такой умелец, что все кости мне от усердия переломаешь, и как тебя девушки терпят, наверно говорят: «Корни, только без рук»— съехидничал Макс.

— Ну с девушками главное не руки, — слуга заговорщицки подмигнул, — и кто же это тогда будет интересно. Неужели маленькая рабыня? Я думал, вы сегодня будете не в настроении ее видеть, все-таки такие страшные раны…

— А ты перестань думать, Корни, тебе не идет. — сказал Макс, приподняв одну бровь.

***

Я как обычно прислуживала гостям во время обеда у императора. Сегодня помимо уже знакомых мне лиц за столом по правую руку от Агора сидел немолодой величественный мужчина с красивым, но очень строгим лицом и проницательными, хищными, почти черными глазами. Когда-то иссиня черные волосы сейчас благородно серебрились на висках и были аккуратно зачесаны назад, высокие скулы, нос с горбинкой, тонкие пальцы, украшенные двумя тяжелыми перстами, все в нем выдавало породу. На меня он конечно не смотрел, кто я такая для него, так, ходячее подобие комода, а вот присутствующих господ мужчина прожигал взглядом каждого по отдельности, заставляя их невольно съеживаться. Судя по всему, это был очень влиятельный и наверно достаточно опасный человек. По крайней мере, такое впечатление он производил.

— Ну где этого бездельника носит, — меланхолично произнес неизвестный, раскладывая на коленях кружевную салфетку, — он вообще способен