И тут выясняются прелюбопытнейшие обстоятельства! Первое: Запад идти в Чечню не хочет. Хорошо осведомленный эксперт Британской военной академии Д. Шерр в интервью «НГ» нервно заметил: «…»Миротворцы» становятся частью проблемы, не говоря о том, что они становятся заложниками и объектами нападений» («Независимая газета», 07.09.2004).

Да, Чечня — это не Европа, даже в косовском варианте. И в самой-то Приштине натовские «миротворцы» все меньше чувствуют себя защищенными. А передислоцироваться в Грозный, где, помнится, надменным англосаксам отрезали головы, у них и вовсе нет желания.

Второе обстоятельство: создав своими руками два исламских анклава в Европе (Босния и Косово), Запад откровенно опасается появления третьего. Тем более в виде Кавказского халифата от моря до моря, о котором мечтает тот же Басаев. Конечно, пробудить этакий вулкан на Южной окраине России — задача заманчивая, но беда в том, что и до самой Европы от Кавказа недалеко.

Вот почему, понося Москву за «чрезмерное» применение силы, западная пресса, тем не менее, отмечает: «…Европе должно стать ясно, что исламские террористы атакуют Россию в ее самом слабом месте — на Северном Кавказе. Так же как и в других охваченных огнем регионах, они видят здесь шанс на успех. Но поскольку необходимо воспрепятствовать их победе над западной цивилизацией, то Европе этот регион не может быть безразличен (здесь и далее выделено мною. — А. К.). Россия срочно нуждается в помощи Запада» («Франкфуртер альгемайне цайтунг»). Органу деловых кругов Германии вторит французская «Либерасьон», призывающая помочь России «во имя стабильности континента» (цит. по: «Независимая газета», 08.09.2004).

Как мы могли убедиться, Запад не очень-то искренен в подходе к чеченской проблеме. Победы Басаева он боится не меньше, чем русского торжества. Цель наших демократических «союзников», скорее всего, заключается в том, чтобы, воспользовавшись ситуацией (а точнее, спровоцировав ее!), ослабить Россию. Создать дополнительные трудности, чтобы остановить ее рост и сделать более податливой. Можно будет, к примеру, поставить вопрос о безопасности ядерных объектов — и попытаться взять под натовский контроль ракетный потенциал. Можно потребовать уступок в Южной Осетии, в СНГ. Да и на Ближнем Востоке. Просматриваются и более глобальные сценарии, но пока остановимся на самых очевидных.

Показательно: на встрече иностранных политологов и журналистов с Путиным сразу после Беслана президенту задавали вопрос — не собирается ли Россия теперь послать войска в Ирак? Представьте: еще не похоронены все погибшие, а ситуацию вовсю используют для торга о поставках «пушечного мяса» для Америки.

И вновь в трогательном единомыслии с западными «модераторами» выступают московские подголоски. Не успела еще весть о захвате школы долететь до Москвы, а в «Независимой газете» уже выступил Л. Радзиховский. 1 сентября опубликовал статью «Две стратегии» с подзаголовком «Откуда исходит для нас угроза терроризма — вот в чем вопрос».

Радзиховский убеждает: позиция нейтралитета в борьбе США с исламизмом недопустима: «…Поражение США = гибель России». Поэтому враги Америки должны стать нашими врагами. А «любой «американский Саакашвили» — наш потенциальный союзник».

Спорить — непродуктивно. Незадолго до появления статьи «американский Саакашвили» позволил выступить по грузинскому телевидению не кому-нибудь — Аслану Масхадову (см. «МК», 26.08.2004).

Любопытнее другое: с аналогичной статьей Л. Радзиховский выступил в газете «Сегодня» 11 сентября 1999 года — сразу после взрыва на улице Гурьянова. Как будто под копирку написано! Одна и та же схема. Одна и та же задача — подчинить наши интересы американским.

Воспользовался ситуацией и Тель-Авив. Депутат кнессета Ю. Штерн направил руководителям Госдумы и Совета Федерации письмо с предложением, чтобы «парламенты наших стран выступили инициаторами сотрудничества в борьбе с терроризмом» («Время новостей», 06.09.2004).

О реакции парламентариев пока не слышно. А вот министр иностранных дел России С. Лавров с завидной оперативностью — уже 6 сентября — подписал со своим израильским коллегой С. Шаломом «Меморандум об углублении сотрудничества между министерствами иностранных дел РФ и Израиля». Создана совместная рабочая группа по противодействию терроризму («Независимая газета», 07.09.2004).

Информация к размышлению: в последние месяцы, когда операции израильских войск на палестинских землях приобрели особый размах и жестокость — ракетные обстрелы с воздуха жилых домов, автомобилей и просто уличных толп, в Европе начали раздаваться голоса протеста. Робкие (Израиль — не Россия, осуждение политики Тель-Авива немедленно влечет обвинение в антисемитизме), однако все более многочисленные. Израилю срочно потребовался союзник, разделяющий ответственность за войну с исламом и оттягивающий на себя как критику европейцев, так и ненависть мусульман. Меморандум Лаврова и Шалома оказался в этой ситуации как нельзя кстати.

Разные силы и в разных целях пытаются вовлечь Россию в свою собственную игру, пользуясь нашей слабостью. Эта слабость с особой наглядностью проявилась в Обращении к нации президента РФ. Заявив «Мы имеем дело с прямой интервенцией» и призвав к «мобилизации нации перед общей опасностью», Путин так и не решился назвать противника. Да, президент говорил о «международном терроризме», но у него должны же быть базы, центры финансирования, интеллектуальные штабы. Где все это расположено? Кто оказывает чеченским боевикам политическое покровительство? Как можно противостоять интервенции, если не назван адрес, не обозначен враг?! Представьте, как бы закончилась Великая Отечественная, если бы Сталин в обращении к нации 3 июля 1941 года не сказал о немецко-фашистской агрессии?

Тот же Буш после 11 сентября, объявив о нападении «мирового терроризма», быстро определился с адресом — и всей мощью Америки нанес удар по Афганистану. Другой вопрос — почему выбрали именно эту цель. Но как бы то ни было, очевидно: вести безадресную борьбу невозможно.

Я не забываю о словах начальника российского Генштаба Ю. Балуевского о том, что Москва готова нанести превентивные удары по базам террористов в любом регионе мира. Угрозу повторил министр обороны С. Иванов. Однако как раз эти «громы и молнии» ярко высветили наше бессилие.

Ведущий военный эксперт генерал-полковник Л. Ивашов взялся оценить ударную мощь российской армии. Приведу обширную цитату: «…Авианосцев в России практически нет. …Авангард российской Дальней авиации составляют всего 15 бомбардировщиков Ту-160 и несколько десятков Ту-95. В основном они ориентированы на нанесение ядерных ударов. Кроме того, их количества явно недостаточно для массированных ударов по базам террористов за пределами России… С террористами можно еще бороться силами ВДВ… Однако, как показали учения на Дальнем Востоке, военно-транспортные мощности невелики, даже при мобилизации гражданской авиации» («Независимая газета», 09.09.2004).

Короче говоря, у России нет военных средств, чтобы достойно ответить на вызов. Отсутствует и нечто не менее важное — политическая воля. По примеру американцев заявив о превентивных ударах, наши стратеги тут же испугались собственной смелости и прикусили язычок. Достаточно было генсеку ООН Кофи Аннану погрозить пальцем начальнику российского Генштаба: «В борьбе с терроризмом нельзя нарушать закон и основные права граждан» («Известия», 10.09.2004), как Балуевский пустился в уточнения — мы, де, сначала поставим в известность руководство страны, на территории которой находятся террористы, попытаемся заручиться его поддержкой и лишь в случае отказа примем решение самостоятельно.