Вписала десять кроватей, матрацев, сорок комплектов постельного белья на случай потери или порчи основного, а так же для смены грязного. Десять тумбочек способных вместить некоторое количество одежды и чемодан, решила, что в спальнях и так мало места, незачем занимать его громоздкими шкафами.

Дальше в список попали стройматериалы. Вот знать бы еще, откуда в моей голове столько информации как и из чего делать ремонт!

Обоев я насчитала три сотни квадратных метров и это только для спален и коридора второго этажа, вписывая эту цифру в список я переживала, что король не даст добро и прекратит финансирование, тогда стоимость проживания в сутки за номер придется очень сильно уменьшить, никто не захочет жить в грязи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Или захочет? Судя по тому ремонту, который здесь был, останавливались в этом постоялом дворе далеко не купцы.

Что ж, моя миссия исправить это недоразумение.

Цвет обоев выбрала персиковый, почему-то он казался мне самым уютным из всех. Полы и лестницу нужно будет зашкурить и покрыть коричневой краской, краски я думаю, хватит литров двадцать, наверное даже останется, но лучше напишу с запасом, чем потом не хватит.

Аро пока молчал, только иногда заглядывал в листок, когда я писала и одобрительно хмыкал.

— Шторы то забыла! — воскликнула, когда мы уже собирались уходить вниз.

— Это же дешевый постоялый двор, какие шторы? — удивился Аро, а я удивилась его вопросу.

— Ну хотя бы простые занавески…

Занавески я тоже вписала, голые окна портили весь вид и никакого уюта не добавляли.

Стекла! Их насчитала одиннадцать, по одному в каждой комнате и одно в конце коридора. Аро сбегал вниз и притащил линейку найденную в коробке, я порадовалась предусмотрительности Герольда и принялась измерять оконные рамы.

Метр на полтора должно быть каждое стекло, это тоже вписала, и мы отправились на первый этаж.

— На втором вроде не так много работы, верно? — с надеждой на положительный ответ зачем-то спросила у Аро. Очень уж мне хотелось поскорее сделать тут ремонт!

— Да, думаю за месяц, полтора могут все сделать.

— Так долго?

— Смотря сколько рабочих пришлет Его величество.

Аро в этот момент выглядел не по годам серьезным, рассудительным, он смотрел по сторонам с видом человека разбирающегося в ремонтных работах.

— Сколько тебе лет?

— Двенадцать, скоро тринадцать. Мой день рождения на сто восьмидесятом дне года.

Пока я соображала, что значит эта дата, Аро наблюдал за мыслительным процессом на моем лице.

— В твоем мире другое летоисчисление?

— Да, я забыла только свою жизнь, но вот остальную информацию помню. У нас год разделен на двенадцать месяцев и у каждого свое название. В месяце тридцать и тридцать один день, а у вас считается годами…

— А сколько лет тебе?

— Не помню, — вздохнула я. Выгляжу лет на двадцать максимум, но кто знает, может я просто хорошим кремом пользовалась.

Эльфов, я, кстати, тоже вспомнила. Видела в каком-то фильме. В целом Его величество очень был похож на тех, кого знаю я, но вот в фильмах не было эльфов-разбойников, а так же не было эльфов из низжего слоя общества. Как тогда Аро попал в приют? Про эльфийские приюты я даже в книгах не читала.

— Как получилось так, что ты остался сиротой? — осторожно спросила и проследила за реакцией мальчишки. Аро вздрогнул, словно от удара и поспешно отвернулся. — Прости, можешь не отвечать!

— Да нет, я расскажу. Ты и так наверное думаешь, что зря меня с собой взяла, я ведь вор. Зачем ты кстати это сделала? Из жалости, наверное…

Ну не скажу же я ему, что да, из жалости! Но и врать не хотелось, так что поджав губы отвернулась, сделав вид, что осматриваю окна. С линейкой побрела к ним, чтобы измерить размеры стекол, на ходу бросила:

— Расскажи о себе, если хочешь конечно, я не заставляю. Но в любом случае знай, что с тобой мне будет лучше, чем без тебя. Как минимум не скучно. И не так страшно, если честно.

— Я родился в какой-то деревне далеко от столицы, это все, что знаю. Родителей никогда не видел и ничего о них не слышал, мамки в приюте меня не любили и за каждый вопрос о родственниках били розгами, — Аро замолчал на минуту, собираясь с мыслями. — Я ведь и на воровство пошел только из-за того, чтобы сбежать навсегда. Каждый день слышал, что из меня не выйдет ничего путного, что глупый и вообще… Хотел продать сокровище, а на вырученные деньги жить где-нибудь очень далеко.

— Почему ты выбрал такой путь? Почему именно королевская реликвия? — тихо спросила я, замерев с линейкой у оконной рамы. Слова Аро трогали до глубины души, от жалости на глаза наворачивались слезы, но я не разрешала себе расплакаться.

— Друзья натолкнули на эту мысль. Они утверждали, что я не способен украсть ничего, кроме горстки конфет на рынке. Про перстень рода Эренджен ходят легенды. Говорят, его воровали уже сотни раз, но почему-то никто так и не удосужился запереть его хотя бы в сейф, не то что в сокровищницу спрятать. Наверное, не такая уж ценная вещь, вот только никто не знает, как она все время оказывается вновь во дворце. Каждый раз после продажи она возвращается королю, так что фактически я бы украл не у него, а у того, кто купил этот перстень. У богатеев деньги куры не клюют, я бы не стал просить много! У меня даже получилось, но эта противная старая горничная знает всех детей прислуги в лицо, и меня разумеется не узнала. Я хотел притвориться сыном садовника, мы примерно одного возраста, но не вышло.

Честно признать, серьезность, с которой Аро рассуждал, меня слегка пугала, но в целом никакой опасности от ребенка не чувствовалось, поэтому я была спокойна. Ну подумаешь, воришка… На Земле таких сирот сотни тысяч и они гораздо хуже! А у этого мальчишки просто нет воспитания, а про отсутствие любви я вообще молчу.

Вернулась к измерению оконных проемов. В харчевне они были метр в ширину и два метра в высоту, а всего насчиталось семь окон. Записав нужное количество, я долго смотрела на входную дверь, раздумывая, стоит ли ее заменить.

— Я бы еще решетки установил на окна, — вальяжно прогуливаясь между столов подсказал Аро. — Выбить стекло легче простого, а вот решетки хоть какая-то защита.