Вася тоже проводил большую часть жизни на работе, только хозяйка находилась в офисе, а Вася – в разъездах по разным странам, континентам и Петербургу. Иногда они с хозяйкой проводили вечера вместе. Нет-нет, никакого интима между ними не было! Их отношения скорее напоминали отношения матери и сына или старшей сестры и младшего брата. Они обсуждали стратегию фирмы, конкретные сделки, вообще говорили за жизнь. Хозяйка очень сожалела, что Вася никак не может устроить личную жизнь, но ничем помочь не могла. Ей было не с кем познакомить Васю. Молодую блондинку модельного типа, умненькую, толковую, не хищницу, которая полюбит самого Васю и с которой Васе будет о чем поговорить, было крайней сложно найти.

На рейсе Петербург – Париж Вася осмотрел попутчиков и попутчиц. Попутчиц он окрестил «экскурсантками», то есть отправляющимися в столицу Франции исключительно для того, чтобы просвещаться культурно. Вася ни разу в жизни не был в музее, ни в каком, ни в одном городе. Его совершенно не интересовали достопримечательности. Дворцы он рассматривал только с одной точки зрения: хотел бы он там жить или нет. Вообще многие наши так делают – из тех, кто смог вовремя срубить бабки. Иностранцам не понять принцип покупки недвижимости нашими гражданами. Например, англичане и французы так и не врубились в это самое «пришел, увидел, заплатил». Но если домик понравился. И времени лишнего нет. Тебя прокатили на вертолете над замком, потом ты прошелся по комнатам и решаешь: беру, домик как раз в моем вкусе. И, естественно, плачу наличными. И вообще у меня на счетах в пятнадцати банках лежат суммы, достаточные для покупки ваших домов.

То есть знакомство с интересной женщиной опять исключалось. И выпить было не с кем, а Васе, как уже говорилось, в самолете требовалось выпить. Но и мужиков, с которыми можно было бы это сделать, не нашлось. А Вася специально прихватил в дьюти-фри хорошего коньяка и виски. Мало ли, что они в пакеты жидкости запечатывают. Предполетный досмотр прошли – и вперед. К приземлению никаких жидкостей не останется. Но на этот раз осталось. Обе бутылки остались. В полете Вася выпил только банку пива. Но что такое банка пива для мужика ростом под метр девяносто и весом под сто килограммов?

В столице Франции Васе требовалось пересесть на другой рейс, Париж – Дакар. Сенегал не был конечной целью его путешествия, и из Дакара, скорее всего, придется следовать к цели или водным путем, или каким-нибудь частным самолетом. Но к месту Васиного назначения не было прямых рейсов ни из Петербурга, ни из Парижа. Однако Вася всегда отличался находчивостью, и это знали все люди, с которыми он работал. Поэтому он и летал для ведения переговоров в самые отдаленные части планеты.

За это тоже надо было благодарить маму. Еще в советские времена, в бараке, в Кронштадте она заставляла его учить иностранные языки. Помогло то, что с одной стороны от их десятиметровой комнатушки жила учительница английского языка, а с другой – французского. Через много лет Вася понял, что ни та ни другая не знали современного языка, в особенности пожилая француженка, которая сама учила язык еще в царской гимназии в Гатчине… Но обе вбили Васе в голову грамматику, то есть скелет, на который он потом нанизал лексику. Им Вася тоже был благодарен, только теперь ни одной уже нет в живых.

Английского и французского Васе хватало. Еще ни в одной стране у него не возникло проблем. И вообще не существовало проблем, которые бы Вася не мог решить.

Спустившись на французскую землю и перейдя в другой терминал, Вася принялся за поиски соотечественников, с которыми можно бы было выпить.

Мне мокро.

Это была первая мысль, которая ворвалась мне в сознание.

Я поняла, что лежу в воде, в теплой воде. Мне не было холодно, но было мокро. Локоть упирался в песок, голова лежала на согнутой в локте руке. Иногда вода накатывала на руку и лицо. Я приоткрыла рот. Вода оказалась соленой.

Где я?

И тут я все вспомнила… Частный самолет Дмитрия, главы какой-то финансовой группы, брошенную им Маргариту с «поясом шахидки», вспышку…

Значит, я осталась жива? Упала в море? А разве при падении с такой высоты выживают? Я где-то читала, что во время крушения самолета пассажиры гибнут в течение двух минут. Не мучаются. Но ведь вроде живут на земле люди, выжившие в авиакатастрофах? Кстати, а в каком состоянии мое тело?

Наконец я открыла глаза. У меня было такое ощущение, что я очень долго и очень крепко спала. Я никогда в жизни не пила снотворное, но предполагала, что после сильного снотворного ощущения могут быть как раз такими, как я испытывала в эти минуты. Голова была тяжелая и дурная. Глаза уже не слипались, но открылись с трудом.

Я лежала в воде, на мелководье, справа простирался пляж, слева в бесконечность уходило море. Вдали пляж заканчивался какими-то скалами. Справа – растительностью.

Я села, поняла, что одета точно так же, как когда садилась в самолет, – джинсы, футболка и летняя джинсовая курточка, на ногах – кроссовки. Все, конечно, было мокрое. И в этой одежде мне было жарко, так как солнце хорошо припекало. В Ницце с утра похолодало, поэтому я и надела курточку. Я посмотрела на безоблачное небо – солнцу было еще далеко до зенита. Интересно, насколько тут жарко в полдень? Кстати, а ведь полдень уже миновал. Я же из Ниццы вылетала где-то около часа дня по Питеру, то есть в одиннадцать по Франции. Или я что-то путаю?

На песке у самой кромки воды стояла моя сумка. Я первым делом заглянула в нее. Ничего не промокло! Ноутбук был абсолютно сухим. Но ведь должен был быть удар… И еще на песке под сумкой оказались мои часы. Как они туда попали? Как они могли слететь с моей руки и оказаться под сумкой? Но часы работали. Это меня очень обрадовало. Они у меня были переведены на время Ниццы. На Петербург я их перевести не успела. Я же оставалась в Ницце. По французскому времени было десять утра. Значит, в Петербурге полдень. А здесь?! Ничего не понимаю.

Я скинула одежду и разложила на песке. Рядом поставила сушиться кроссовки. На мне остались трусики и бюстгальтер. Хорошо, что я ношу белье только из натуральных тканей, в синтетике я бы тут с ума сошла. Часы временно засунула в боковой кармашек сумки.

Но где обломки самолета? Или не обломки, а целый самолет? Где остальные люди? Как я оказалась на этом пустынном берегу со своей сумкой? Кстати, у меня же есть мобильный.

Я сунула нос в сумку, но трубку не нашла. Я точно клала ее в сумку. Я всегда так делаю. Сумка была застегнута. Где же трубка? Я проверила документы, деньги и косметичку. Все на месте. Как раз посмотрела на себя в зеркало. Хороша…

В самолет я обычно не крашусь, потому что если засну с накрашенными глазами, мне потом долго не избавиться от раздражения. То есть никакой смазанной косметики не было просто из-за ее отсутствия. Но лицо очень сильно опухло, а волосы… Я тут же выхватила из сумки щетку и расческу и принялась за свою гордость…

Потом я заплела косу, закрепила ее на затылке заколкой и решила окунуться. Конечно, вода была слишком теплой для того, чтобы у меня в голове прояснилось, и я не собиралась окунаться с головой, но после купания все равно стало легче.