Как черная молния он оказался на высокой колонне сада, с нее перелетел на крышу открытой галереи, а потом скрылся между надстроек замка.

— Сложите оружие! Вы в меньшинстве! — кричали со стороны затихающего сражения.

Виктор глянул туда, выдохнул и выбежал из-за парапета, присоединился к битве.

* * *

Когда я очнулся, то оказался на крыше-козырьке этажа, в котором была расположена библиотека. Последние несколько минут я не помнил в подробностях. Это был какой-то калейдоскоп из картинок и воспоминаний. Знал я, что молох мертв, а роялистов жмут силы Фоминых. Помнил и о раненой Мире. Это беспокоило, но времени думать об это сейчас нет. Придет час заботиться о раненых. Сейчас главное, что драконица осталась жива. Надеюсь, что осталась…

Я понимал, что это была трансгуманизация в режиме черной споры. Однако, меня насторожило то, что в этой форме я не контролировал себя в полной мере. Это нужно было как-то исправлять. Кроме того, я слышал крик Кати. Или мне показалось, что слышал? В любом случае говорить с ней сейчас не было времени. Екатерина это понимала, потому что, как только я принял человеческий вид, она быстро проговорила обеспокоенным голосом:

— Эта сила, сила, что ты получаешь от режима черной споры и трансгуманизации, она черная и опасная. Я почувствовала такое возмущение в твоей душе, когда ты принял эту новую форму, что пришла в ужас. Такое было со мной лишь один раз.

— Когда? — ответил я мысленно.

— Когда я умирала. Эта эмоция навсегда сохранилась в моей памяти…

На этом наш разговор закончился. Ведь сейчас главным было нечто иное — необычная реакция этого «зверя» на то, что я услышал в его форме. Далекий голос Томы. И Викин крик.

Когда я ворвался на этаж через окно, шел бой. Причем бой был довольно странным.

— Убейте! Убейте ее! — кричал… Малиновский.

Неизвестно как оказавшийся внутри, он лежал у одной из колонн, поддерживающих потолок холла.

Двери библиотеки оказались распахнуты. Именно возле них, в холле шло сражение. Существо, напоминающее антропоморфную дикую кошку врукопашную билось с тремя магами. Один, с перекушенным горлом валялся у ее ног.

Ее фигура: утонченные, но мускулистые конечности, стройные бедра, скрытая густым мехом объемная женская грудь — все это указывало на то, что хищная кошка — женщина.

— Убейте эту суку!

Я сходу ударил черным Руптисом в Малиновского, однако он заметил это и успел укрыться за колонной. Грохнуло. Малиновский испуганно посмотрел на меня. Посмотрели и солдаты-маги. Один из них тут же схлопотал когтистой лапой по голове. Вскрикнув, рухнул на пол.

Второй же среагировал быстро на смерть соратника, увернулся от второй лапы. Я видел, что его проводник горел черным огнем. Маг поднырнул под удар кошки и порезал ее бедро. Кошка взвизгнула от боли.

Второй маг тут же оттолкнул ее магией черной споры: облако дыма ударило в хищницу. Она не издала ни звука, отлетела на середину холла, и тут же обернулась в Тому.

— Убью… — сжал я зубы и выстрелил в мага, что ранил Тому Руптисом.

Черный шип пронзил его насквозь. Мужик взорвался, разбросав куски своего тела и ошмётки внутренностей по всему коридору.

— Книга у нас! — поднялся Малиновский, кровь заливала ему белые волосы, — уходим!

Он дал деру. Оставшиеся в живых солдаты двинулись за ним. Я не пошел в погоню, а бросился к Томе.

Девушка лежала на полу без сознания. Джинсы на бедре были разорваны, но рана уже затянулась. Особенность работы личной трансгуманизации.

— Игнат, — слабым голосом проговорила она.

— Как ты? — стоя на коленях, я взял ее на руки, прижал к себе.

— Б-больно…

— Все будет хорошо, Тома, — ты умница. Ты защитила их.

Я бросил взгляд к дверям. Там, Вика и Стас выглянули в холл. За ними ошарашенно смотрели на останки мага остальные люди из прислуги.

— Я…— –

— Не говори, — проговорил я строго, — экономь силы.

Тома закашлялась и сплюнула. Но не кровью. Черная жижа вымазала ей подбородок. Девушка была отравлена черной спорой.

— Я… я люблю тебя, Павел Замятин, — выдохнула она.

Глаза девушки стали наполняться черным туманом. Такие же черные пятна пошли по коже.

— Я… хотела сказать тебе это… прежде чем я…

— Ты не умрешь, — строго мотнул я головой, — я тебе не позволю. Ты еще должна помочь мне с книгой.

— Книги-то… больше… нет… он… забрал… — ей было все сложнее говорить.

С криками и плачем к нам подбежали Вика и Стас. Они бросились к Томе, Стас схватил ее за руку.

— Как она?

— Что? Что с ней стало⁈

— Она ведь не умрет⁈ Не умрет⁈ — впадала в истерику Вика.

— Стас, — строго сказал я, — уведи сестру.

Мальчик посмотрел на меня взрослым сосредоточенным взглядом и кивнул.

— Пойдем, Вик, — проговорил он, увлекая за собой девушку.

— Ничего не говори, — остановил я тому, которая, было, уже распахнула почерневшие губы.

В голове вертелось только одно — сделать то, что я уже когда-то делал, когда в очередной раз столкнулся с черной спорой.

Высвободив руку, я коснулся Томиного лба.

— Что… ты…

— Не говори, я сказал, — проговорил я, почувствовав покалывания на коже.

Когда я отнял руку, увидел то, что и предполагал. Черная спора, просачивалась через кожу девушки и прилипала к моей. Быстро рассасываясь она исчезала внутри моего тела.

На миг закружилась голова, почувствовалась слабость в суставах, но я отбросил эти ощущения. Силой воли запретил себе о них думать. Было еще слишком много дел.

— Как чувствуешь себя? — посмотрел я на Тому.

Девушка удивленно раскрыла глаза. Пятна на коже пропали, а губы приняли привычный бледно-розовый цвет.

— Лучше… Намного! — сглотнула она, немного ошарашенно посмотрела на меня, — как… как ты?..

— Потом расскажу.

На самом деле я вспомнил про черную книгу, тогда в башне, после боя с магом крови Бояриновым. Черная спора, которой была пропитана книга, просто впиталась в мою кожу. Единственное, что я мог сейчас, это поступить с Томой также как тогда с черной книгой. И это сработало.

— Можешь встать?

— Сейчас попробую.

Мы поднялись, Тома пошатнулась, но я ее поддержал.

— Мне лучше, — вздохнула она, — лишь небольшая слабость. Паша… то, что я сказала…

— Сейчас не время, — мотнул я головой, — я должен вернуть книгу.

— Прости, — она подняла бровки, — я виновата… Не смогла защитить их.

— Хватит, — с улыбкой проговорил я и взял ее за плечи, — ты сделала очень много. И защитила всех, кого должна была. Остальное предоставь мне.

Глаза девушки заблестели, она кивнула.

— Возвращайся к остальным, — строго сказал я, — Я за Малиновским. Этой ночью он не уйдет живым.

* * *

Малиновский пытался покинуть Предлесье. Голова кружилась и болела. Для всех было неожиданностью, что девчонка воспользуется амулетом. Откуда он у нее? Замятин тоже был жив.

— Проклятье, — задыхаясь от бега, проговорил Малиновский в сердцах, посмотрел в окно второго этажа.

Окна выходили на задний двор. Было видно, как не пойми откуда взявшееся подкрепление Замятина, добивает силы роялистов.

Однако, Семен знал, куда бежать. Нужно было спуститься в самый низ, в цокольный этаж замка. Там, через кухню можно было попасть в тайный ход, ведущий в лес. Насколько помнил Малиновский, именно им воспользовался Замятин, когда проник в замок, чтобы убить Синицына.

Погони, казалось бы, не было, но они торопились. Через несколько минут, он и оставшиеся гвардейцы уже спускались по темному колодцу к туннелю

Всю дорогу Малиновский думал только о том, что Замятин остался жив. Надежда была теперь только на ловушку, которую они оставили в комнате Замятина. Однако, был и плюс — черная книга, которую он сжимал сейчас в руках.

Целью нападения она не была, но Малиновский надеялся, что сможет купить книгой себе жизнь. Ведь не станет же Сновидец убивать его за то, что он принес братству артефакт отступника Орловского, который роялисты так долго искали? По крайней мере, Малиновский надеялся на это.

— Быстрее! Уничтожь решетку! — кричал он одному из своих людей.

Раздался взрыв. Железные прутья вынесло наружу.

— Затеряемся в лесу! — крикнул Малиновский, выбираясь из туннеля, — оттуда нас заберут!

Солдаты вышли следом. Все побежали, петляя между стволами. Сухой подлесок хрустел под ногами. Сначала Малиновский не обращал внимания на этот хруст. Звук человеческих шагов был довольно естественным и терялся на фоне других звуков