—Тебя подвезти?— Кималь Саренто ожидал меня возле главного входа. Его карета стояла неподалёку. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы осознать — ректор желает продолжить наш внезапно прервавшийся разговор. Пришлось соглашаться, всё равно мне каким-то образом нужно вернуться домой. Пока ещё домой.

Вот только вместо поместья мы отправились в академию. Вновь Кималь Саренто предупредил помощницу, что его теперь точно ни для кого нет, после чего налил два бокала вина. Дело принимало интересный оборот. Просто так разбрасываться своим уникальным вином ректор не привык.

—Что на самом деле произошло в Кострище? Только давай без сказок про атаки фанатиков. Я знаю Элеонору. По такой безделице она никогда бы с тобой не связалась. Тем более ты в моём присутствии предупредил её этого не делать на время встречи.

—Расскажешь, где Аделина?— ответил я вопросом на вопрос.

—Её вызвали в клан пять дней назад. Говорит, что-то случилось, но подробностей рассказать не может из-за обязательств перед кланом.

—Наира тоже уехала в родное поместье четыре дня назад. Связь улавливаете?

—Клану Бартоломео что-то угрожает, и они консолидируют силы, чтобы противостоять этой угрозе?

—Не просто клану Бартоломео. Всем тёмным. Как и светлым. Твари, что разломали Стену, называются каменоиды. Кто такие и с чем их едят — без понятия. В Кострищ нагрянула делегация из Храма Скрона, желая привлечь меня к уничтожению монстров. По их словам, этих каменюк не берёт ни физическая, ни магическая сила. Только тёмная аура. Мне даже обращённого выдадут, чтобы я как можно скорее вернулся в Кострищ.

—То, что сказал верховный епископ по поводу заражённых разломов, правда?

—Абсолютная. В этом мире больше не осталось ни одного заражённого разлома. И верховный епископ это прекрасно знает. Почему? Вопрос очень злободневный, и у меня есть не самый популярный ответ.

—Намекаешь, что наш общий знакомый может иметь какое-то отношение к появлению заражённого разлома на турнире?

—Какое-то? Прямое! Этот разлом был создан или им самими, или по его прямому приказу. Стопроцентных доказательств у меня нет, но их и не требуется. Не тот случай. Я не собираюсь останавливать графа Вяземского или армию генерала Хабенского. Если каменоиды их случайно прикончат, печалиться не стану. У меня другая задача. До тех пор, пока тёмные не прознали о том, что заражённых разломов больше не существует, хочу присвоить все ресурсы разломов. Мне ещё с вами торговаться.

—Меня напрягает твоя открытость. Раньше из тебя слова было не вытащить, сейчас ты сам всё выкладываешь,— заметил Кималь Саренто.— Заболел?

—Мы сейчас на одной стороне, господин ректор. И чем больше вы знаете о том, что происходит, тем эффективней сможете принимать решения. Встреча, что только что произошла, наглядно показала настоящий расклад сил. Хабенский и Вяземский. Третьего не существует. Если этой парочке в чём-то не угодить, начнётся то, что происходит с моим Кострищем. Так что пока угроза не устранена, мы в одной лодке. Насколько я помню, у графа Вяземского к вам тоже имелись какие-то претензии. Если внезапно меня не станет, все наработки по лишению репутации обратятся против магической академии. Так что диверсионные группы, неприятности и устранение провокаторов наш нынешний путь. И в нём нужно друг другу доверять. Хотя бы на верхнем уровне. Раз пошёл такой разговор, про доверие, у меня возник вопрос. Как думаете, Заракская империя сильно опечалится, если внезапно центральная крепость ночной гильдии прекратит своё существование? Включая всех обитателей, что в ней засели в настоящий момент?

—Силёнок-то на такое хватит?— недоверчиво спросил ректор.

—Хватит. Если кто-то думает, что ему позволительно нападать на моих гонцов, то он глубоко заблуждается. Я с лёгкостью закрою глаза на пренебрежение договорными обязательствами. Просто больше не буду работать с этими людьми. Я проигнорирую попытки изолировать мой город или натравить на нас фанатиков. Это глупо и бессмысленно, и говорит только о скудном воображении человека. Но убийство моих людей прощать не намерен. Так что я собираюсь войти в центральный дом гильдии убийц и всех там уничтожить. К слову — я не спрашиваю разрешения, вопрос с этим уже решён. Я интересуюсь последствиями такого действия. Ибо у меня нет планов умалчивать о том, кто это сделал и по какой причине. Заракская империя должна понять, что произойдёт, если люди из Кострища начнут умирать.

—Во дворце ночной гильдии, как ты назвал этот дом, находятся несколько десятков пленников. Некоторые из них имеют вполне ощутимую ценность. Например, Миральда Лертан. Я ошибся, отпустив её на вольные хлеба. Император почувствовал силу и начал пренебрегать прежними договорённостями. Если тебе удастся вытащить истинную наследницу Заракской империи из плена и спрятать её в Кострище, моей признательности не будет границ. Это опасно — убийцы гарантировали императору, что его племянница мертва, но сохранили её жизнь для лучших времён. Ибо все в этом мире хотят контролировать друг друга. И Император, и убийцы сделают всё, чтобы Миральда не дожила до двадцати одного года. Когда она может заявить о своём праве на трон. Но, если ты готов рискнуть — принцессу можно сделать символом Кострища. Обложкой. Использовать против графа Вяземского его же оружие — слухи и искажение информации.

—Сделать Кострищ не пристанищем тёмных, а местом спасения истинного наследника трона?— идея, которую продвигал Кималь Саренто, попахивала авантюрой, но мне она нравилась. Тем не менее слепо следовать её никто не собирался. Вначале поговорю с Элеонорой. Мне хватило уже общения с герцогом Турбским, фанатиком, жаждущим вернуть прежнюю власть. Таких, как он, хватает и они могут стать той силой, на которую я смогу опереться в противоборстве с графом Вяземским. Вот только нужно ли мне это? Как только Миральда почувствует власть, то превратится в полную дуру. Уже проходили. В Кострище и без того напряжёнка, чтобы там ещё и полоумная принцесса бегала. В общем, нужно думать.

Тем не менее идея Кималя Саренто навела меня на мысль, что мне стоит пройтись по логову ночной гильдии более продуктивно. Не просто уничтожая всех направо-налево, а делая это с пользой для Кострища. Ресурсы, золото, драгоценности. Всего этого должно иметься у убийц в огромном количестве, так зачем мне всё это им оставлять? Эти люди сами выбрали свою судьбу.

—Адрес подсказать?— ухмыльнулся Кималь Саренто, когда я поднялся с кресла.

—Найду по запаху. Очень надеюсь, что в логове не будет ваших людей, господин ректор. Потому что жалеть сегодня я никого не намерен. Гильдия убийц взялась не за тот контракт. И сегодня будет тот день, когда им об этом в открытую объявят.

Огромное здание находилось неподалёку от центральной площади Турба. Ночная гильдия настолько утратила страх, что даже не пряталась. Каждый раз, когда против убийц выступала какая-то сила, эта сила по той или иной причине быстро заканчивалась. Или умирала, или передумывала, так как родственники внезапно попадали в лапы безжалостных тварей. Дошло до того, что гильдия стала обрела вес в политическом мире. С её мнением начали считаться. Управляли убийцами три меняющихся главаря. Ротация была постоянной, так что в тот или иной момент времени вся верхушка ночной гильдии побывала на этой должности. Считалось, что это крайне эффективное средство против любой агрессии — бесполезно вырывать зубы змее, если она тебя душит. Конечно, ходили ещё некоторые слухи о лидере, что, собственно, и курирует процесс смены власти в гильдии, но подтверждений этому нигде не было. И, как мне кажется, никогда не будет. Убийцы тщательно следили за такой информацией.