– С ума ты сошел, что ли, хочешь уподобиться американцам в Хиросиме и Нагасаки, чтобы в будущем нас все время в этом обвиняли! – возмутился представитель БЧ-7 лейтенант Леонид Ухов.

– А кто посмеет вякнуть, когда у нас такая дубина. Передадим одну боеголовку нашим, ну и все, что знаем о том, как примерно это работает. Пусть Курчатов со своими парнями под присмотром Берии создают свой вариант, пораньше этих янки.

– Про ядерное пока говорить не будем, – вставил Петрович, – да нам и не удастся ударить по Германии нашими ракетами, дальности не хватит.

– Почему не хватит, подойдем поближе и вдарим, – не унимался Винокуров.

– Ты сам подумай своей мудрой головушкой.

– Ну почему же, – кипел лейтенант.

– А много ты знаешь о войне на море времен Второй мировой?

– Ну, кое-что и знаю.

– Кое-что. А знаешь, сколько англичан с немцами набросали мин в Северное море? Чтобы не соврать – пару сотен тысяч точно наберется. И ты хочешь туда залезть?

– А мы вдоль норвежского побережья. Там глубины большие и мин наверняка нет. Да кроме «Гранитов» у нас два едрён батона на «Гранатах», они достанут любую точку Германии.

– Винокуров! Тебе ясно сказали, ядерная тема пока закрыта.

– Все понял, товарищ командир.

– Так пойдем в Мурманск, – нашелся кто-то в задних рядах, – там и решим, как помочь предкам.

– Ага, сейчас придем, здрасте, я ваша теща, мы пришли на блины, – ответил кто-то говорящему.

– Да, правильно, пока нам нельзя показываться на глаза предкам, – сказал я, – вы сами знаете, слыхали или читали, что за времена царили: недоверие, подозрительность, шпиономания. Нам просто не поверят. Во всяком случае, поначалу. Мы обязательно свяжемся с командованием Северного флота, но не сразу. А уже потом – с руководством страны, и втайне от всех союзников и противников. Никто не должен знать о нас.

Интересно, как связаться. Над этим стоит поломать голову.

– Я предлагаю устроить охоту на немецкие корабли, где бы они нам ни попались, – внес предложение подчиненный Бурова лейтенант Малышев. – Когда перетопим некоторое количество, или что-то одно, но очень значительное, помните, Маринеско на Балтике в сорок пятом «Густава», или как он там назывался, утопил, и до сих пор все об этом знают. Вот и нам такую же цель утопить, тогда будет с чем к предкам обращаться.

После такого предложения своего подчиненного заулыбался и сам Бурый.

Предложения, советы, споры продолжались еще с час, после чего все поделились на мелкие группы и стали расходиться по отсекам, продолжая обсуждать и переваривать услышанное.

Итак, мы решили двигаться на север, во время перехода меньше светиться. Ну а если нарвемся на немцев, будем топить, вот будет загадка для союзничков, поломают они свои союзнические головушки. Кстати, от них как раз будем уклоняться, нечего им на нас пялиться. Думаю, нам не составит труда от них оторваться, если повстречаем. После общего обсуждения столь непростой темы с экипажем я понял, что команда нас поддержала. Сейчас надо заглянуть к Санычу, пусть показывает свои записи по истории операций на море, особенно на севере. Кто, когда, какие операции проводил в это самое время. Надо помочь нашим предкам в этой войне, пока инкогнито, кося под англичан, а уж потом открыто. А Малышев молодец, дельную идею подсказал, как нам выйти на наших. С этим немцем надо тоже основательно поговорить, подыскать для него другое помещение и закрыть.

От Советского информбюро, 3 июля 1942 года

Наша авиация, действующая на Курском направлении, уничтожила несколько десятков немецких танков, до двухсот автомашин, пятнадцать зенитных орудий и взорвала склад с боеприпасами противника. В воздушных боях советские летчики сбили двадцать немецких самолетов и пять самолетов уничтожили на аэродромах.

1942 год, Атлантика, два часа спустя

«И куда мы так спешим на своем корыте? – размышлял механик траулера «Ле Тайгер», ныне боевого корабля английского военно-морского флота. – Поставили пушку времен Первой мировой, пару таких же пулеметов, с десяток глубинных бомб, и вот теперь мы – противолодочный корабль. Какой-то кретин, пролетая на «Каталине», увидел подводную лодку, которая здесь плескалась, и нас погнали это выяснять. Сам бы взял да и выяснил, какого, собственно, она там плескается. У него, видите ли, горючка на исходе была, теперь мы туда ползем. Что мы можем сделать с этой подлодкой, у нас парадный ход десять узлов, а она все пятнадцать может дать, нам за ней не угнаться. Загнать под воду и не давать ей высунуться, чтобы не подзарядилась, пока помощь не подойдет. Да эти горе-вояки из своего антиквариата со ста метров в остров не попадут. А у нее наверняка тоже орудие есть. И комендоры – не чета нашим. Да она за это время уже смылась от греха подальше, конечно, если самолет заметила».

В это время на мостике происходил разговор между капитаном Робертом Арунделом и его артиллерийским офицером.

– Ну что раскис, Генри, сейчас пробежимся туда-обратно, и попадешь ты к своей красотке. Да не переживай, ни одной смазливой девчонки не пропускаешь. И больше трех дней с ними не проводишь, а тут уже скоро месяц, и все с одной. Что, так хороша? Или никак в постель завалить не можешь? Так ты позови нас, мы поможем положить ее, – смеясь, произнес капитан.

– Тебе бы только зубоскалить. Самому погулять нельзя, женатый ты наш, вот и завидуешь.

– Удачливый. Смотри, наломают тебе бока обиженные родственнички обиженных девочек, оторвут, что в штанах болтается, кому тогда ты нужен будешь такой удачливый.

– Не оторвут, не дамся, вы же поможете отбиться, а я их всех передам вам в наследство, чтобы никто не завидовал. А на этой я решил жениться. Она такая! Такая!..

– Сэр, слева на десять какой-то мусор плавает и, похоже, масляное пятно, – доложил сигнальщик.

– Сейчас глянем, что за мусор, может, лодка кого-то отправила на дно морское, пока мы сюда топали. Хотя маловероятно, далековато от основного маршрута, да и мусора маловато для корабля.

– Всем смотреть в оба! – крикнул Генри, глядя на свое разношерстное воинство, копошащееся у пушки.

– Подходим, смотреть внимательно, – раздался голос капитана.

– Человек за бортом, похоже, утопленник, – заключил сигнальщик.

«Нам тоже надо быть осторожнее, а то словим рыбку в борт и рядом с этим плавать кверху брюхом будем», – размышлял Генри, глядя на труп.

– Эй, рулевой, держи поближе к трупу, машина, самый малый вперед! – крикнул капитан в переговорную трубу. – На палубе! Определить сможете, какому флоту принадлежит этот рыбий корм?

– Судя по форме – это ганс.

– Вот так дела, и как он здесь оказался? Упал с лодки и утонул? Тогда откуда этот мусор и пятно? Кто-то же отправил этих на дно, а нас не предупредили. На фиг мы плелись сюда, как полные идиоты? Вот вернемся на базу, все им выскажу по этому поводу.