И все же при встрече с ней в той жалкой общей комнатке в Вандербильте ничто не могло уберечь его от шока. Комната была маленькой, но с высоким потолком, тремя высокими окнами, выходящими на двор в форме подковы, и двумя узками дверями, ведущими в спальни. Первокурсницы только что заселились, и везде царил характерный легкий хаос: пол был заставлен коробками, и у девушек почти не было мебели, кроме шаткого светильника и просевшего кресла, придвинутого к давно не работающему камину. Мускулистая блондинка в беговых шортах – как он догадался, Лорен (скорее всего, из мединститута, хорошие оценки, капитан команды по хоккею на траве в своей филадельфийской подготовительной школе) – устанавливала на краю подоконника вертушку в винтажном стиле. Рядом стоял пластиковый ящик с пластинками. Кресло, привезенное из округа Бакс в Нью-Хейвен на грузовике, скорее всего, тоже принадлежало Лорен. Анна Брин (Хантсвилль, Техас; стипендия точных наук; солистка хора) сидела на полу, пытаясь собрать что-то похожее на книжную полку. Этой девушке было определенно не суждено вписаться в коллектив. Дарлингтон подумал, что она, скорее всего, начнет петь в какой-нибудь группе, а, может, ударится в религию. Что-что, а ходить по вечеринкам вместе с соседками по общаге она явно не станет.

Из одной из спален, неуклюже неся видавший виды рабочий стол, вышли еще две девушки.

– Обязательно ставить это здесь? – угрюмо спросила Анна.

– Нам нужно больше места, – сказала девушка в цветочном сарафане, которую, насколько знал Дарлингтон, звали Мерси Цао (фортепьяно; 800 по математике; 800 по навыкам устной речи; удостоенные наград сочинения о Рабле и причудливое, но убедительное сравнение абзаца из «Шума и ярости» с эпизодом о грушевом дереве из «Кентерберийских рассказов», привлекшее внимание кафедры английского в Йеле и Принстоне).

А потом из темного уголка спальни, удерживая худыми руками край стола, показалась Гэлакси Стерн (аттестат старшей школы отсутствует; диплом об общеобразовательной подготовке отсутствует; какие-либо достижения, помимо того, что ей удалось пережить свои невзгоды, отсутствуют). Одета она была в рубашку с длинными рукавами и черные джинсы, совершенно неуместные в такую жаркую погоду. На зернистом видео Сэндоу видны были ее гладкие, прямые, густые черные волосы, но не отточенность черт ее лица, не пустота и чернильная темнота ее глаз. Она выглядела истощенной, и под ее рубашкой выпирали острые, как восклицательные знаки, ключицы. В ней не было влажного блеска, только унылая сырость – не Ундина, всплывающая на поверхность, а скорее саблезубая русалка.

А может, ей просто нужно было перекусить и хорошенько выспаться.

Ладно, Стерн. Давай приступим.

Когда они поставили стол в углу комнаты отдыха, Дарлингтон постучал в дверь, вошел и широко, весело, доброжелательно улыбнулся.

– Алекс! Твоя мама велела мне тебя проведать. Это я, Дарлингтон.

Секунду она казалась совершенно растерянной, даже охваченной паникой, а потом ответила на его улыбку.

– Привет! Я тебя не узнала.

Хорошо. Она легко приспосабливается.

– Прошу нас представить, – сказала Лорен, глядя на него заинтересованным, оценивающим взглядом, и достала из ящика альбом «A Day at the Races» группы Queen.

Он протянул руку.

– Я Дарлингтон, кузен Алекс.

– Ты тоже из Джонатана Эдвардса? – спросила Лорен.

Дарлингтон помнил эту странную приверженность. В начале года всех первокурсников распределяли по корпусам колледжей, где они ели и спали, пока не покидали Старый кампус на втором курсе. Им предстояло купить шарфы цветов своих колледжей, выучить их кричалки и девизы. Как и сам Дарлингтон, Алекс принадлежала «Лете», но ее распределили в колледж Джонатана Эдвардса, названный в честь сурового проповедника.

– Я из Дэвенпорта, – сказал Дарлингтон. – Но я не живу в кампусе.

Ему нравилось жить в Дэвенпорте, нравилась столовая, просторная лужайка во дворе. Но ему не нравилось, что «Черный вяз» пустует, и денег, которые он сэкономил на проживании и питании, хватило, чтобы отремонтировать протечку, обнаруженную им в бальном зале прошлой весной. Кроме того, Космо любил общение.

– У тебя машина есть? – спросила Лорен.

Мерси рассмеялась:

– О боже, ну ты даешь.

Лорен пожала плечами.

– А как еще нам добраться до «Икеи»? Нам нужен диван.

Очевидно было, что она станет в их компании заводилой: это она будет выбирать, на какие вечеринки им ходить, она убедит их устроить тусовку на Хэллоуин.

– Извините, – с виноватой улыбкой сказал Дарлингтон. – Я не смогу вас отвезти. По крайней мере, сегодня.

«И никогда», – мысленно добавил он.

– А еще мне нужно украсть у вас Алекс.

Алекс вытерла ладони о джинсы.

– Мы тут пытаемся разобрать вещи, – нерешительно, даже с надеждой сказала она.

Он заметил круги пота у нее под мышками.

– Ты обещала, – подмигнув, сказал он. – И ты знаешь, как серьезно моя мать относится к семейным делам.

Он увидел вспышку неподчинения в ее масляных глазах, но сказала она только:

– Ладно.

– Можешь оставить нам наличных на диван? – спросила ее Лорен, небрежно засунув пластинку Queen назад в ящик.

Он понадеялся, что это не оригинальный винил.

– А то, – сказала Алекс и повернулась к Дарлингтону: – Тетя Айлин ведь обещала раскошелиться на новый диван?

Мать Дарлингтона звали Харпер, и он сомневался, что ей вообще известно, что такое «Икея».

– Серьезно?

Алекс скрестила руки на груди.

– Ага.

Дарлингтон вынул из заднего кармана бумажник и отстегнул триста долларов наличными. Он протянул деньги Алекс, а та отдала их Лорен.

– Не забудь написать ей благодарственную записку, – сказал он.

– Ой, обязательно, – сказала Алекс. – Я же знаю, как для нее важны приличия.

Когда они шли по газонам Старого кампуса, оставив позади красные кирпичные башни и зубцы Вандербильта, Дарлингтон сказал:

– Ты должна мне триста долларов. Я не собираюсь покупать тебе диван.

– Ты можешь себе это позволить, – невозмутимо сказала Алекс. – Похоже, ты из преуспевающей ветви семьи, братан.

– Я нашел тебе оправдание для частых встреч со мной.

– Брехня. Ты меня испытывал.

– Испытывать тебя – моя работа.

– Я думала, твоя работа – меня учить. Это не одно и то же.

По крайней мере, она не глупа.

– Справедливо. Но визитами к дорогой тете Айлин можно будет иногда объяснять твои поздние возвращения.

– Насколько поздние?