– У меня создалось впечатление, что, не будь она монахиней, пошла бы за Киана, особенно если бы он приказал. Знаешь, как бывает – хочется, но неловко. Проще, когда кто-то другой берет на себя полную ответственность. Все-таки они брат и сестра, хоть и сводные.

Моргана потупила глазки. Потом снова подняла их на Руина.

– Ты меня дразнишь? – спросила она.

– Ничуть не бывало. Просто пытаюсь заинтересовать тебя делами Провала. Может, все-таки решишься побывать там? Твой пример успокоил бы Делию, может, убедил бы ее стать более благосклонной к Киану. Воин действительно любит ее, искренне. С ним ей было бы хорошо. Жалко Киана.

– Ни за что не поеду в Провал. Не покажусь там ни за что. Киан, я думаю, сам решит свои проблемы, – холодно ответила Моргана.

Руин понял, что этот вопрос лучше оставить.

Мимо них проплывали другие пары. Вокруг было множество белокурых женщин – мечта романтика. Кудри женщин клана Мортимер демонстрировали все оттенки светлого – от чистейшей, почти молочной белизны до густо-медной прически с отливом в благородное золото. Почти все клановые женщины были красивы, дурнушки среди них встречались едва ли не реже, чем колодцы в пустыне. Женщины Мортимеров славились не только красотой, но и царственностью осанки и манер, а также особой «изюминкой». У каждой был свой характер – непредсказуемый, пылкий, полный неожиданностей и тайн, и ни одна из леди Мортимер не казалась безликой, какими иногда бывают самые обычные красивые женщины, чьи интересы узки, как загроможденный коридор общежития.

Но Моргана выделялась даже на фоне своих родственниц. Самая красивая среди них, самая величественная и самая необычная. Руин поглядывал на сестру с удовольствием, с которым мать смотрит на свое чадо, только-только научившееся ходить и уже бойко ковыляющее на своих слабых ножках.

Руин улыбнулся и, поскольку музыка закончилась, вновь подставил локоть. Отвел сестру к столику.

– Освежишься? – Он подал ей бокал белого вина.

– Спасибо. – Моргана пригубила. – Между прочим, отец тоже здесь. И, кажется, даже Дэйн. Он в парке, там, где фейерверки. И другие родственники. А ты общаешься только со мной. Это невежливо.

– Ты права. – Руин заметил неподалеку Мариту Мортимер, мать своего отца, и вежливо кивнул ей. Женщина – цветущая, прелестная и юная – ласково кивнула в ответ. – Светский человек должен вести себя иначе. Но я соскучился.

– Иди, иди, – фыркнула девушка. – По остальным ты должен был соскучиться не меньше. – И она направилась в залу с фонтаном.

Руин потянулся к тарелке с креветками. В этот день он почти не ел, и теперь голод восстал в нем с неожиданной силой. Возможно, здесь сыграли роль соблазнительные яства, расставленные на столах. Слуги только-только принесли из кухни огромные блюда с жареным мясом и торопливо нарезали его маленькими, тонкими ломтями, сворачивали рулетиками и укладывали красивыми горками. Руин завладел маленькой серебряной вилочкой и принялся за еду. Мясо он запивал отличным красным вином. На фуршетах вино принято разносить уже разлитым по бокалам, но у Мортимеров поступали иначе. Между блюдами и подносами были расставлены большие графины, полные до краев, слуги обновляли запас напитков и чистых бокалов, и каждый гость сам решал, что взять или налить.

Так что гости чувствовали себя в метрополии Мортимеров очень свободно, почти как дома.

Оглядывая толпу гостей, Руин вдруг заметил девушку, которую прежде никогда не видел. В первое мгновение, в профиль, она показалась ему похожей на сестру, но потом незнакомка повернула голову, и молодой человек понял, что ошибся. Она нисколько не походила на Моргану, может, лишь чуть-чуть – правильностью черт лица, густыми вьющимися волосами, тонкой и изящной длинной шеей и сдержанными плавными движениями, в которых чувствовались стесненность и смущение. Девушка была одета очень скромно и все льнула к одной из родственниц Руина по клану, ей явно было не по себе в метрополии Мортимеров.

Она показалась мужчине хрупкой и трогательной, как первый росток подснежника, проглянувший из-под земли ранней весной. Не особенно красивая, она тем не менее почему-то остановила на себе его взгляд. Руин почувствовал, что ему хочется улыбнуться ей.

Он отставил бокал, отложил вилочку и направился к девушке. Церемонно наклонил голову, протянул руку. Она смотрела на него растерянно и зачарованно.

– Позвольте пригласить вас на танец, – сказал он.

Вместо ответа девушка протянула ему руку.

Она танцевала неплохо, хоть и очень неуверенно. Но в танце власть была в руках мужчины, и именно он повел ее, с легкостью исправляя все недостатки ее движений. Музыка все играла, и он, сперва танцевавший с нею молча, решил спросить:

– Как вас зовут?

– Катрина, – едва слышно ответила девушка. Подняла голову, смутилась, улыбнулась слегка. – Катрина Айнар. Айнар – это небольшое семейство. Не клан.

– Иначе бы я знал о нем. – Руин постарался смягчить тон, чтоб девушка, ни дай бог, не подумала, будто он считает ее ниже себя лишь потому, что она – внеклановая, в отличие от него. – Но уверен, рано или поздно ваша семья станет кланом.

– Надеюсь, сударь.

– Меня зовут Руин. Руин Арман-Мортимер, что в свою очередь означает, что я принадлежу к маленькому семейству Арман в рамках клана Мортимер.

Девушка фыркнула, и когда вновь подняла на него глаза, в них прыгали чертенята не хуже, чем у Мортимеров. Она все больше и больше нравилась молодому человеку, хотя он вполне отдавал себе отчет в том, что его новая знакомая по красоте Моргане – идеалу женской красоты в его глазах – и в подметки не годится. Но зато Катрина обладала чем-то иным, вполне искупавшим недостаток красоты. Хоть и не слишком красивая, она была очаровательна.

Руин и Катрина проплывали мимо гостей патриарха Мортимеров, и вряд ли кто-то из них заметил красивую белокурую девушку с причудливой прической, откуда густые волны волос опускались ниже талии, девушку, которая проводила эту пару внимательным и довольно мрачным взглядом.

Когда закончился вальс, Руин отвел девушку к одному из столиков, где ее уже ждала подруга – Элевера Мортимер, которая, собственно, и привела Катрину на празднование дня рождения патриарха. Элевера посмотрела на Руина с проницательной улыбкой и тут же потянула подругу к столику, где слуги как раз расставляли вазочки с мороженым, залитым разноцветными соусами. Тут же были готовы креманки с кусочками фруктов, желе и ароматными ликерами, которыми все это было сдобрено. Леди Мортимер подсунула Катрине одну из таких креманок – она-то знала, что подобным лакомством подруга едва ли баловала себя хоть раз в жизни.

Она знала, что подруга бедна, но старалась не показать, что понимает трудности ее положения. На этот вечер Элевера вытащила Катрину едва ли не силой, предложила ей одно из своих платьев, потому что знала – у той нет и не может быть хорошего вечернего платья, ей не на что купить себе дорогую выходную одежду. Айнар согласилась и теперь оглядывалась с восхищением, стараясь не показать, как она очарована великолепием обстановки, богатством убранства, обилием угощения.