— Нашла, кому отказывать! Мне торговлю из-за тебя закроют или таким налогом обложат, что ты за месяц по своим трактирам не отработаешь! Сколько лет я на тебя потратил, кормил и одевал, так нет, ты заразу архонтскую где-то подцепить умудрилась! Куда направилась?

Выбегая на улицу, последние слова Алиссен едва расслышала. «Моргват. Он должен быть на рынке. Только бы успеть!»

Каменные дома зажиточных кварталов остались позади, дорога вела вниз. Вот и колодец, в котором испуганная девочка хотела набрать воды одиннадцать лет назад. Теперь он полон воды и накрыт крышкой. Перебираясь через кривые доски, перекинутые через лужи, привычно и легко уворачиваясь от встречных прохожих, она мысленно очутилась в Дорине, осажденном скверной, сжигаемым пожаром. Но сейчас огонь горел в ее крови, а каждый человек на улице мог схватить и привести в крепость, бросить к ногам ария Кеодана.

На площади полно народа: искать здесь архонта — что иголку в стоге сена! Алиссен на ходу вскочила на первую же попавшуюся подводу и напряженно всматривалась в толпу, не обращая внимания на ругань возницы.

— Ты куда забралась с ногами, девка! Я еду, а ты стоишь! Хлыстом огрею!

— Замолчи, я быстро!

— Чего ты сделаешь? Родишь или под колеса мне свалишься?

Но Алиссен уже спрыгнула на землю опасно близко от лошадиных копыт и направилась дальше. Как выглядит Моргват? Да никак не выглядит! Он — обычный человек и похож на всех мужиков сразу, пока не заговорит! Тогда — во что он одет? В отчаянии девушка поняла, что не помнит и этого. «У него меч на боку!» — пришла спасительная мысль. Сколько бродяг с мечами толчется на площади? А нужен всего один-единственный!

Расталкивая людей и получая в ответ заслуженные тычки локтями, она металась из одного конца рынка в другой, пока не услышала знакомый смешливый голос:

— Тетка, ты мне одно показала, а в мешок другое кладешь! Мы так не договаривались!

«Сколько раз я прошла мимо него и не заметила?» Алиссен перевела дыхание и решительно выхватила покупку из рук опешившего Моргвата. Заглянув внутрь мешка, она завопила как могла громче:

— Это что, горох?! Он размером с бисер! И сморщенный, как старушечья рожа!

— Ты кто такая взялась? — возмутилась торговка, — а ну…

— Да он червивый! — громко ахнула придирчивая покупательница.

— Не замолчишь, я мужа позову, он тут рядышком, заткнет-то тебе глотку! — страшно пообещала баба, исподтишка показав кулак.

— А это что? Сыр или камень? Да он же заветренный!

Онемевший от неожиданности Моргват избавился еще от одной покупки.

— Не ори, погибель моя!

— Он мышами погрызенный! — не унималась Алиссен.

— Говори потише, девонька!

— Он воняет!

— Уймись, моя сладкая!

Доринцы, привлеченные перечислением столь сомнительных достоинств еды, останавливались, таращили глаза и уже начали вторить скандальной девице.

— В город лезут кто не попадя!

— Я эту тетку давно заприметил — дерет в три шкуры за товар и обманывает!

— Точно, и меня на два медяка обсчитала!

Алиссен на секунду замолчала, уперла руки в бока и приподняла правую бровь, твердо глядя на торговку, и та сдалась:

— Хватит голосить, нет, чтобы по-хорошему! Сама выбирай, девонька!

Она того и добивалась. Заглянув во все мешки и ящики, потрогав, понюхав и попробовав на вкус, Алиссен выбрала самое лучшее, а потом еще поторговалась, пока не получила скидку от уставшей бабы, которой и так не терпелось от нее избавиться.

Натолкав свертки в сумку Моргвата, девушка сунула ее в руки архонту и потащила его прочь. Выбравшись из рыночной толчеи на свободную улицу, она, наконец, остановилась.

— Вот, теперь не смей говорить, что я тебя обманывала!

— Да куда мне! Я тебя боюсь!

Архонт смотрел так, будто вот-вот расхохочется.

— Не смешно, тебя едва не надули.

— Ага. Один раз обманули, а второй — едва не получилось, а в сумме — у меня удачный день.

Моргват присмотрелся к ней повнимательнее, и лихорадочное возбуждение девчонки ему не понравилось.

— Ты меня искала. Что-то случилось?

— Да! Нет. Возьми меня с собой!

Архонт молча развернулся и пошел прочь. Чувствуя, как кровь приливает к щекам и губам, Алиссен двинулась следом.

— Дяденька, ты куда?

— На постоялый двор.

— А потом мы поедем в Архону?

— Кто «мы?» Я один.

— А я?!

Моргват шел дальше и не оборачивался. Алиссен забежала вперед и встала у него на пути.

— Ты мне кое-что предложил! Уже забыл?

— А ты отказалась, и я это запомнил.

— Я передумала! Я согласна!

— Тебе идет улыбаться и вертеть попой, а когда ты смотришь как ростовщик, требующий процентов, от тебя хочется сбежать подальше, — архонт невозмутимо обошел девушку и продолжил путь.

«Так вот цена за мою жизнь! Хорошо, я заплачу!» Алиссен снова догнала мужчину, схватила за пояс, вынудив остановиться, и заглянула в лицо. Такую смесь нежности, лукавства, и, одновременно, отчаянной решимости во взгляде архонт еще не встречал. Моргват позволил девушке обнять себя за шею и близко почувствовал магию, бурлящую в ее крови.

— Я всю ночь не спала, думая о нашей встрече! — начала она шепотом, борясь с волнением, — я плакала, пока не рассвело, долго сомневалась, но приняла решение — оставить дом, дядю и скучный город. Я хочу быть с тобой, Моргват!

Архонт приподнял брови. В его светло-карих, почти желтых глазах застыл интерес, но не больше. «Он похож на рысь», — почему-то подумала девушка и продолжила:

— В окно моей спальни видны только небо и кусочек дороги, но я так мечтаю повидать Мир!

Алиссен замолчала, чувствуя, как защипало в носу. Сколько раз она смотрела вдаль, положив локти на подоконник: ждала своего архонта или просто грезила! Там, за порогом лавки, ее наверняка ожидало нечто большое и хорошее, и если бы она смогла заработать достаточно, то однажды…

— Я буду такой несчастной, если мы расстанемся! Возьми меня с собой!

Моргват молчал, и Алиссен пустила в ход последнее средство — встала на цыпочки и поцеловала мужчину в губы.

— А теперь тебя должно вывернуть от омерзения, барышня. Надеюсь, на этом спектакль закончится, — невозмутимо ответил архонт.

— Что? Я не…

— Будь я лет на пятьдесят глупее, впал бы в экстаз от счастья. Но ты своего добилась: я высоко оценил твое вдохновенное вранье.

Алиссен отрицательно замотала головой.