На Кик упала чья-то тень. Какого-то мальчика.

Очень большого мальчика.

Мальчик сунул палочку для выдувания пузырей в баночку с раствором и наклонился к Кик.

– А-га-а, кто это тут у нас?

Кик помедлила. Друзей, конечно, хотелось. Неужто будет так просто?

– Э-э… привет… дружок.

Поросяче-розовые веснушки мальчика раздвинулись – лицо растянулось в улыбке.

– Позволь предложить тебе счастливую монетку. Как известно, столетие на исходе, и Проклятие вступает в силу. Имея такую счастливую монетку, ты будешь защищена от всякого зла, в том числе проклятий, первоклашек и прочего.

Внутри у Кик всё осело.

– Не бывает никаких проклятий.

– А-а. Ты, похоже, тут новенькая. Ну так давай объясню. Раз в сто лет все дети Скукотауна…

– Да знаю я эту байку. Враньё это всё.

– Нет, не враньё. И я предлагаю тебе защиту всего за один доллар.

Кик чуть не захлебнулась.

– Доллар! За мелкую монетку!

Продавец оберега – про себя Кик уже успела окрестить его Торгашом – выпрямился. Вместо бровей у него были широкие чёрные полосы, и сейчас одна из них выгнулась в дугу.

– Наценка идёт за счёт благословения на удачу – монетка же сама по себе приносить ничего не будет. С ней надо работать, знаешь ли, я же должен эту удачу в неё как-то вселить. – Он метнул взгляд через плечо, будто высматривая учителей. – И потом, наценка покрывает мои риски.

– Не нужна мне никакая счастливая монетка.

– Ну как хочешь. – И парень, слегка усмехнувшись, оглядел её презрительным взглядом. – Может, в образе монстра ты поприятнее будешь.

– Вполне может быть, – заключила Кик и, гордо подняв голову, направилась прямиком к школе.

В шестом кабинете было полно народу. Ребята сидели на партах, толпились в проходах, переговаривались через весь класс и поверх чужих голов – но никто не сидел на своём месте.

Никто, кроме Каролины. Она сидела смирно у окна. Судя по всему, здесь все садились куда хотели, и Кик заняла место в противоположном конце класса у стены. Обе сестры сделали вид, что друг друга не видят.

Впрочем, вокруг творилась такая суета, что они почти и не видели. Кик достала пару чистых тетрадок, свой старый потрёпанный блокнот и пенал. Потом устроилась так, чтобы блокнот поместился на коленях. Никогда не знаешь, когда в голову придёт очередная гипотеза. Лучше всегда быть наготове.

Бр-р-р-рын-н-нь!

Кик вздрогнула. Звонок в этой школе ревел, как Батлер, если прищемить ему дверью хвост.

– Ну привет. – У парты Кик затормозила Дженна Г. Сегодня на ней красовалась ярко-розовая футболка с блестяшками. – А я как раз про тебя вспоминала.

У Кик по спине пробежал холодок, но она постаралась придать своему голосу беспечный тон.

– Да?

Из-за плеча Дженны Г. выглянуло личико Дженны Б. На ней тоже была розовая футболка, только без блестяшек.

«Да тут мода на розовый», – подумала Кик.

– У нас по пятницам тусовки у Дженны Джейн. С ночёвкой, – продолжила Дженна Г. – Всегда очень круто. Может, тоже придёшь?

У Кик внутри всё встрепенулось.

– Я, э…

Девочки расступились, и вперёд вышла Дженна Джейн. На ней была самая розовая и самая блестящая футболка.

– Дженна Джейн, как думаешь? – спросила Дженна Г., и её хвост на затылке запружинил. – Пусть Кик тоже приходит?

Дженна Джейн окинула Кик взглядом с головы до ног, затратив на это ровно столько времени, сколько потребовалось Кик, чтобы мысленно оттарабанить «пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста», и, наконец, накрашенные губки слегка растянулись в тонкой улыбочке.

– Ещё чего.

От этого приговора на Кик разом нахлынуло полное опустошение. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не произнесла ни звука. Даже вдохнуть не получилось.

Это только рассмешило Дженн.

– Доброе утро, ребята!

Дженны захихикали и скользнули на свои места позади Кик, ближе к концу класса. Кик прижала ладони к парте, чтобы унять дрожь в руках, пока мимо по проходу пробиралась вперёд учительница. У миссис Флэгг были блёклые светлые волосы, мягкое пузико, выпиравшее вперёд из-под платья, и такая усердная улыбка на лице, что глазам на этом лице было уже тесно. Дойдя до своего стола, учительница повернулась к классу, сощурилась ещё больше и спросила:

– Ну что, дети, вы готовы начать этот потрясающий день?

– Да, миссис Флэгг! – хором грянул весь класс.

Весь, кроме Кик. Та неотрывно следила за Торгашом, который мастерски поигрывал в пальцах одной из своих якобы счастливых монеток.

Миссис Флэгг растянула улыбку ещё чуть-чуть, и её взгляд заскользил по головам, пока наконец не остановился на Кик.

– Вот ты где! Кэрис Зим…

– Кик.

Учительница хлопнула глазами. Двумя пальцами поправила очки, поднесла к носу список и сощурилась в него.

– Ах, да-да, Кик, вижу-вижу.

«Что-то сомнительно, что вы что-то видите», – подумала Кик, судя по тому, как учительница продолжает то и дело прижимать очки к переносице. Но вслух она этого не сказала. Оглядев миссис Флэгг, она заметила на синем платье пару налипших алых ниток, а на большом пальце пятна клея и задумалась, какой бы вердикт вынесла, исходя из этих деталей, бабушка Миссури.

«Чтобы быть экстрасенсом, – говаривала ей частенько бабушка, не забывая подпускать нотки таинственности в голос, – надо научиться извлекать правду о человеке, который сидит внутри, но проявляется снаружи – знай только смотри повнимательнее».

«Похоже, любит творчество и рукоделие», – решила Кик.

Учительница встала у доски и сложила ладошки.

– Ребята, у нас в классе новенькая. Прошу любить и жаловать, Кик Зимовер.

Никто ничего не ответил, но это, похоже, ничуть не смутило миссис Флэгг. Она повернулась к Кик, улыбнулась ещё шире и спросила:

– Не хочешь выйти перед классом и рассказать что-нибудь о себе?

«Легче облизать раскалённую горелку», – подумала Кик, но вслух опять ничего не сказала. В конце концов миссис Флэгг не по своей инициативе спросила. Уж наверняка это где-то у всех учителей прописано, что новеньких надо просить рассказать о себе, а как наглядно показал последний эксперимент, если что-то прописано, это надо делать.

– Давай, зайка, – подстегнула её миссис Флэгг. Сзади кто-то гоготнул – кто-то, очень и очень похожий по звуку на Дженн.

«Давай, иди», – приказала себе Кик. Она нехотя поднялась с места и потащилась по проходу. У доски оказалось ещё хуже. Кик уставилась на ребят. На неё уставился весь класс.