— Ничего не выйдет, — раздался смешок прямо в моих мыслях.

Вот и ответ насчет подслушивания — Катрина слышит все то же, что и я. Ничего от нее не скрыть. Это скверно. Как избавиться от того, кто в курсе всех твоих каверз?

— Что если укус серпопарда сотрет тебя, а не меня? — спросил внутренний голос. — Ты готова так рискнуть?

У кого-то в мыслях живет внутренняя богиня, а у меня — злобный тролль. Вот уж повезло так повезло.

— А что ты хочешь ссстереть? — спросил Аякс.

Я чуть не пропустила его вопрос из-за Катрины. Трудно общаться с двумя собеседниками, один из которых — у тебя в голове, из-за чего второй его не слышит.

— Да так, ничего, — махнула я. — Спи.

От идеи стереть память при помощи укуса серпопарда я полностью не отказалась, но решила с этим повременить. Возможно, найдется другой способ, безопаснее.

Остаток ночи я лежала без сна и размышляла — как долго Агэлар будет травить мою еду? А главное — как долго я продержусь?

Утром я получила ответ на свой вопрос — так долго, как потребуется.

Агэлар был настроен решительно. Он приказал Джеки вынести всю воду из покоев. Из-за этого мне даже умыться было нечем. Но и утолить жажду чем-то без зелья я тоже не могла.

Завтрак был отравлен. Я сразу поняла это по подсказкам своих стражей. Впрочем, Агэлар тоже кое-что понял. Он быстро догадался, что его предали, и даже не удивился. А главное — не разозлился, что особенно странно. Видимо, был на сто процентов уверен в своей победе.

— Догадалась, — хмыкнул Агэлар. — Эти подсказали, — кивок в сторону Аякса с Джеки. — Ничего, долго без еды и воды ты не продержишься.

— Это мы еще посмотрим, — я скрестила руки на груди. — Рано или поздно зелье закончится.

— Аверсин сделает еще, — пожал плечами Агэлар. — А вот у тебя всего одна жизнь.

— Все равно не буду, — я отодвинула от себя поднос. — Можешь унести.

— Нет, пусть стоит здесь, — коварно улыбнулся этот змей-искуситель.

И ведь знал, что делает! Еда пахла просто божественно. Она соблазняла. Я наворачивала круги вокруг стола и облизывалась. В конце концов, не выдержала, схватила поднос и отправила его содержимое в камин.

— Посуду зачем бить? — расстроился Агэлар. — Это один из лучших сервизов. Был.

— А нечего меня искушать, — проворчала я.

В результате обед мне подали в деревянной посуде. Что ж, в этом есть плюс — она отлично горит. Обед отправился в камин вслед за завтраком. Там же вечером очутился ужин.

Но это только внешне я была полна решимости. На самом деле я умирала от голода. Про жажду вообще молчу. Она сводила с ума. Последние часы я только и могла, что думать о глотке воды. Такой прохладной, такой освежающей. Ммм.

Аякс и Джеки мне сочувствовали, но помочь не могли. Разве что поддержать морально.

Так прошел день. Ночь я провела то ли во сне, то ли в бреду. Мне снилось озеро, в которое я прыгаю с разбегу. Жаль, это был всего лишь сон.

К завтраку на следующий день я решила вовсе не выходить. Не видишь еду — не хочешь есть.

Я устроилась в спальне перед трюмо и расчесывала волосы. Монотонные движения успокаивали. Я немного расслабилась и прикрыла веки, а когда подняла их, обнаружила, что сижу за столом в гостиной. В правой руке у меня ложка. Пустая. А на языке тает вкус каши.

— Что за?.. — я вскочила, одновременно отбросив ложку.

— Я пытался тебя остановить, — вздохнул Аякс. — Но ты сказала, чтобы я не лез не в свое дело.

Я, конечно, слышала, что люди от жажды и голода впадают в забытье. Но я не настолько долго голодала!

— Это все ты, — я бросилась к трюмо и ткнула пальцем в зеркало. — Зачем ты это сделала? Хочешь умереть?!

Я обращалась к Катрине. Без сомнений, это была она, больше некому. Этой гадине удалось перехватить управление телом и заставить меня съесть отравленную пищу. Она вообще на чьей стороне?

— Мне надоело голодать, — ответил шепот в моей голове. — Ничего с нами не случится, не истери.

— Откуда такая уверенность?

— Ты в самом деле думаешь, что снять отворот Великого Дракона можно какой-то цветной водичкой? — хохотнула Катрина.

Когда кто-то чужой смеется в твоей голове — это неприятно. Я передернула плечами и отвернулась от зеркала. В отличие от Катрины я не была уверена, что все в порядке. Кто знает, на что способен этот Аверсин. Может, он гениальный зельевар.

Терять мне было нечего, и я поспешно вернулась в гостиную, где выпила залпом несколько чашек воды. Хорошо!

Я бы и кашу доела, да не успела — потайная дверь открылась, и вошел Агэлар. В руке он держал фляжку с синим зельем. Крышка была отвинчена, как будто он только что сделал приличный глоток. Видимо, следил за мной. Зелье-то надо принимать одновременно.

Что ж, сейчас узнаем, какой из Аверсина зельевар.

Почему-то страшно не было. Даже когда Агэлар шагнул ко мне, обхватил за талию и привлек ближе к себе. Наверное, подействовали слова Катрины. Ее убежденность, что ничего не будет, передалась и мне. Даже стало любопытно проверить — как сработает отворот на этот раз?

А еще, возможно, сказалось действие зелья. Не удивлюсь, если в нем был возбуждающий компонент.

Я не боялась Агэлара, а следовало бы. И вовсе не потому, что он может забрать душу Великого Дракона, а вместе с ней и мою жизнь. Оказывается, это не самое страшное, что могло случиться. Гораздо хуже, что он мог забрать мою душу.

В полумраке спальни единственным источником света был камин и мой собственный свет. Отблеск последнего падал на лицо Агэлара, расчерчивая его тенями.

На долю секунды мы застыли, словно завороженные глядя друг другу в глаза. Странно, но Агэлар не торопился заполучить меня. Он будто сомневался в правильности своего решения.

В нем шла борьба, я это четко видела. Я не могла повлиять на исход сражения, лишь ждать, что победит — жажда власти или совесть.

Агэлар колебался всего мгновение, а потом в нем словно что-то сломалось. Он резко втянул воздух через сжатые зубы и наклонился ко мне. Горячие губы впились поцелуем. Агэлар целовал меня и раньше, но никогда так беспощадно. Словно мстя мне за то, что я заставила его усомниться в принятом решении. За минуту слабости, когда он почти был готов меня отпустить.

Но еще в прикосновении его жестких губ, в движении языка сквозила страсть. И вот она меня действительно напугала. Тем, что вызвала в теле ответное томление. Все вдруг стало ощущаться слишком остро. Судорожные вдохи, скользящее по щеке прерывистое дыхание, влажные движения языка и особенно сжимающие меня в объятиях руки. Их сила и напор. То, как они держат мою талию, как стискивают затылок, как, гладя, скользят по лифу платья.