– В натуре? – изумляюсь я.

– В окно посмотри!

Припадая на затекшую ногу, ковыляю к окну и приоткрываю плотную штору.

Н-н-да... на улице уже солнышко. Ну, ни хрена ж себе подремал! Начинаю поворачиваться в глубь комнаты, и тут взгляд цепляет что-то на улице.

Что там?

Толпа.

Здоровенная, такой я тут еще не видел.

– Это что там за торжественная встреча? – киваю в сторону окна. – Епископа ждем? Самое время бы ему прибыть...

– Нет. За ним, естественно, послали, но он пока еще не приехал.

– А какого ж тогда хрена?

– Пока ты спал, слухи о произошедшем разнеслись по городу.

– Неудивительно!

– И вся эта куча народу, неся зажженные факелы, двинулась к дому.

– Так вроде бы утро уже начиналось? Или тут такие обычаи – с факелами днем ходить?

– Они хотели сжечь дом со всеми его обитателями. Народ верит, что только таким путем можно остановить Шерн.

Н-н-да... ни одно доброе дело не останется безнаказанным... прямо как у нас...

– На случай попытки прорыва в толпе шло несколько сотен арбалетчиков.

Лихо они тут сорганизовались! Эти-то таланты – да на благое дело бы!

– Ты меня обрадовал! И почему мы до сих пор не в аду? Они не решаются подойти к дому?

– Его можно поджечь и издали. Горящими стрелами.

– Продолжай в том же духе...

– Толпа уже собралась поджигать дом, а мы приготовились на прорыв. Ты спал, и разбудить никак не удавалось. Поэтому мы завернули твое бесчувственное тело в плащ из шкуры морха и положили на носилки.

– С носилками понятно. А плащ тогда зачем?

– Шкура морха не пробивается стрелой. Ее можно только разрезать или распороть.

– Хренасе у вас тут бронежилеты! А что ж в ней тогда полгорода не щеголяет? Уж бандюки точно бы на себя не то что плащи – трусы бы меховые напялили!

– Такую шкуру, как эта, можно встретить один раз в десять-пятнадцать лет. Этот плащ граф Дарен купил, покрыв его золотыми монетами в один слой.

Так это все-таки мой плащик? Хорошо хоть платить за него не буду. А то тут никакого бабла не хватит...

– Ну, хоть здесь ты меня обрадовал! Я-то хотел эту шкурку Мирне на плащ организовать.

– Безопаснее было бы повесить ей на шею мешок с золотом. Если она будет носить такой плащ, тебе придется посылать за ней отряд охраны не менее чем в двадцать человек!

– Шутишь? Где я их возьму?

– Такие плащи носят только короли. Ну... может, еще некоторые весьма знатные люди.

Ага, так покойный граф загодя к этой роли готовился? Интересно, а еще какие приготовления он успел сделать? Кстати...

– Слушай, а толпа вот эта... чего они там ждут? Когда мы выйдем?

– Я думаю, что они ждут тебя.

– Чтобы порезать на мелкие кусочки?

– Видишь ли, когда мы уже собрались пойти на прорыв, появился священник. Надо полагать, все эти события были и для него некоторым потрясением.

– Надо же!

– Он вышел перед толпой и спросил – что они хотят сделать?

– А это было не очевидно?

– Кому как... – пожал плечами Кот. – Ясное дело, что ему тут же пояснили суть их намерений. Все-таки церковь тут уважают, и оставить без внимания прямой вопрос священника... это как-то нехорошо.

– Лорда своего поджаривать, стало быть, в порядке вещей?

– В ответ на разъяснения он спросил – знают ли люди о том, что Серого рыцаря нельзя отравить?

– А это действительно так? Что ж я тогда тут так выеживался?

– Не знаю. Может быть, и так. Священник дословно сказал следующее: «Вы знаете, что Серые рыцари смертны. Его можно убить, как любого из нас. Но кто-нибудь слышал о том, что Серого удалось отравить?» Таковых в толпе не нашлось. И тогда он снова сказал: «Ничто не угрожало вашему лорду. Он мог просто уехать и бросить дом вместе со всеми. Он – Серый, и законы нашего королевства к нему неприменимы. Но лорд остался и попытался спасти тех, кто уже был поражен Шерном. Для этого, помимо всего прочего, он отдал в чужие руки свое оружие, которое могло в этом случае принести смерть уже ему самому. И люди были спасены, угроза того, что Шерн выйдет в город, – устранена. А сейчас ваш лорд лежит в беспамятстве, отдав все свои силы для спасения других. Вы напуганы и озлоблены, и я вас понимаю...»

– А он-то все это откуда выведал?

– От него под утро служка приходил, спрашивал, когда ты сможешь повидаться с отцом Дерихом.

– Кто это?

– Так это здешний священник и есть!

– Блин! Не знал, извини!

– Так что служке-то все и рассказали. В дом он не входил, говорили с ним через дверь, так что опосля таких новостей парень вообще исчез почти мгновенно. Он быстро смотался в церковь, вот отец Дерих и успел сюда в самый раз.

– Да, в самый интересный момент и подоспел.

– А то! Мы еще выйти не успели, как он перед дверями дома появился. Вот... Ну а как закончил говорить, взял у кого-то факел и вышел вперед. Повернулся к толпе и сказал: «Тот, кто еще хочет сжечь лорда и его людей – пусть выйдет сюда и возьмет у меня этот факел!»

– И что?

– Вон этот факел, до сих пор лежит на земле. Давно уже потух.

– А толпа чего ждет?

– Если через два дня никто не умрет и не станет одержимым – ты победил яд. Вот они и ждут, пока это станет очевидно.

– Стало быть, нам тут еще два дня сидеть?

– Да.

– А жрать мы что будем?

Смущенный Кот почесал в затылке.

– Вот с этим-то у нас незадача... Никто же сначала не знал, как именно пытались тебя отравить? Вот и собрали по моему приказу все съестное и... того.

– Что?

– Сожгли. Костер во внутреннем дворе развели и туда все побросали. Простыни и занавески – тоже. Ону... в общем, ее тоже сожгли.

– М-м-да... жаль. Я ее по-человечески похоронить хотел... Ну, да что теперь говорить-то? Пить у нас тоже нечего?

Лексли встряхнул в воздухе флягой.

– Это то, что я думаю, – или?

– Или. Это вода.

– Много ее у нас?

– Тебе хватит.

– Лексли!

– Полведра.

– Атас... Ну, два-то дня мы тут продержимся. А вот если больше...

День тянулся медленно, как-то совсем неторопливо, словно нехотя.