— И ты знаешь, что все это обозначает? — восхитился Оскар.

— Представляю в общих чертах. Не как юрист, конечно, но все-таки по диплому у меня строительно-экономическое образование.

— А итальянский?

— Итальянским я увлеклась, когда начали читать историю архитектуры. Архитектура, это ведь — Италия! Но теперь именно язык и кормит меня. — Нора усмехнулась. — Поздновато я поняла, что на стройке для женщины нет карьеры.

— Ты хотела сделать карьеру?

— А кто не хочет? Ведь не все же, извини, получают компании в наследство.

— Ты тоже извини, я не виноват, что стал наследником, — хмыкнул Оскар. — Но мне интересно, почему ты все-таки поссорилась с Кармером?

— Так вот, Кармер говорит, дескать, раз я не юрист, он решит этот вопрос по-другому. Я думаю, решай, дружочек, решай, все равно ко мне вернешься. Я ведь знаю, что в его конторе нет никого, кто владел бы на итальянском такой тематикой. Часа через два опять звонок, ну, думаю, парень, попался! Но нет: Энн (это менеджер агентства) умоляет меня срочно встретиться с ней на полдороге и передать оригинал. Я начинаю догадываться, что таким манером Кармер решил вовсе не заплатить мне, и говорю: я сама привезу текст в контору. Потому что в конторе я потребую с него деньги. Не даст — не верну оригинал.

— Серьезно! — усмехнулся Оскар.

— Еще бы! Еду туда и вдруг понимаю, что Кармера-то в конторе не будет к моему приходу! Он же не дурак, он же понимает, зачем я согласилась приехать сама. Прихожу, Кармера нет, естественно. Я поупрямилась, да и отдала распечатку Энн. Он ведь ее выгонит, если она не заберет у меня оригинал, а она одна растит дочку. Куда она пойдет? В официантки? Ей скоро тридцать, и, кроме школы, у нее никакого образования, а в «Карме» она уже много лет, с первого дня. Ну, понимаешь, жалко мне ее стало! — Нора перевела дыхание.

Оскар выразительно покашлял, но опять промолчал.

— На следующий день, как обычно, вечером собираюсь отправить Кармеру по электронке очередную порцию текущей работы, — продолжила Нора. — Выхожу в сеть, а мне на почту поступает сообщение: «Полюбуйтесь на свою работу, миссис Доу! Предлагаю по шиллингу за страницу. Ну так и быть, по полтора!» Открываю приложение и вижу свой перевод с огромнейшим количеством красных вставок. То есть Кармер сравнил две версии — мою и ту, которую ему сделал какой-то другой переводчик. Начинаю вчитываться и вижу, что практически все то же самое, но вместо моего стремления к более человеческому языку — сплошная казуистика. И меня, понятно, трясет от тона его письма и от унизительной цены… Но, ничего, стараюсь успокоиться, читаю более внимательно, и тут приходят ко мне сомнения: например, на первой странице — я хорошо помню, первую страницу я все-таки перечитала перед тем, как отправлять! — было употреблено слово «договор», а не «протокол». Это у договора может быть срок вступления в действие, а у протокола — какой срок? Протокол — это запись на бумаге того, о чем только что поговорили. Какой тут срок? Поговорили — записали, и все!

Тем временем Оскар закурил в очередной раз. Нора помахала рукой, разгоняя дым.

— Извини. — Он смутился, встал с кресла и заходил по террасе. — Удивительно…

— Конечно, Оскар, удивительно и подтверждает мои догадки по поводу того, что все это афера! Одно название «Замок Афродиты» чего стоит! Но, чтобы доказать, нужен оригинал. Мало ли что могло мне привидеться после бессонной ночи? Понятно, у меня нет возможности оспорить правильность своего перевода, но хоть гонорар-то я могу потребовать сполна! Решаю не звонить, а тоже общаться с Кармером эпистолярно. Излагаю свои соображения: мол, редактируй я сама, красных чернил было бы не меньше и что при такой спешке всякие ляпы неизбежны, но особенно по поводу того, как бы обернулось дело, если бы за деньгами я приехала на другой день сразу, как он предлагал? И со своей стороны предлагаю рассчитаться со мной за всю работу вообще, за этот одиозный текст в том числе, и расстаться с наилучшими…

— И что он ответил тебе? — резко спросил Оскар.

В его голосе слышалось искреннее волнение, и это волнение за нее было ужасно приятно Норе!

— Послание опять короткое и в том же тоне. Мол, не кривите душой, миссис Доу. Вместо «внешние постройки» написано «внешние капитальные вложения», и это не ляп, а грубая ошибка. Но, так и быть, за одиозный текст он заплатит мне по обычной таксе, однако о вознаграждении за скорость и речи идти не может. И рассчитается со мной в конце недели.

— Ну и как отреагировала ты?

— Взяла и позвонила. Трубку взял сам Кармер и, услышав мой голос, определенно растерялся. Долго и вдумчиво рассказывал, что Энн больна, что якобы без нее выдать мне всю сумму он не может, но за оплатой последнего перевода я могу приехать хоть сейчас, и деланно удивлялся, что, оказывается, я больше не перевела для него ни строчки. Я уж было собралась поехать, чтоб получить хоть что-нибудь, но тут позвонила сестра. Я стала ей жаловаться, но она не захотела слушать: «Тебе просто надо отдохнуть, пока окончательно не сдали нервы», — сказала она и в тот же день отправила сюда. У них с мужем турагентство. Кстати, Оскар, ты ведь должен ее помнить. Джейн, мою младшую сестру?

— Джейн, твою младшую сестру? — рассеянно переспросил Оскар и подошел к краю террасы.

— Ну, вспомни, мы на Хэллоуин играли в бутылочку, и никто не хотел целоваться с тобой, потому, что, извини, у тебя были прыщи, а она поцеловала? Она же была моложе всех нас, и ей очень хотелось поцеловаться хоть с кем-нибудь…

Оскар стоял к Норе спиной и смотрел на побережье.

— Я тебя обидела? — догадалась она. — Но это же смешно!

Оскар вздрогнул и обернулся. Лицо было напряженным.

— Поцелуй меня, Оскар…

Он улыбнулся, только Норе показалось, что улыбка не очень веселая.

— С удовольствием. — Оскар подошел и поцеловал ее в волосы.

— А в губы?

Оскар сверху вниз заглянул в ее глаза и улыбнулся снова. Теперь улыбка была виноватой, и он вдруг ужасно стал похож на прежнего Вилли-очкарика.

— От меня табаком несет…

— Не страшно, — сказала Нора.

Он нагнулся, и они поцеловались, но табачный привкус его губ был действительно малоприятен.

— Нора, — выпрямившись, сказал Оскар. — Мне нужно уходить. Я видел Глэдис. Она идет сюда.

— Сюда?

Оскар хохотнул преувеличенно весело и снова чмокнул Нору в волосы.

— Надеюсь, что нет. Просто моя драгоценная направляется к гостинице. Причем одна. — Он быстро прошагал с террасы в комнату и начал одеваться. — Никаких итальянцев!

Нора метнулась за ним, едва не потеряв свое простынное одеяние.

— Ты что, считаешь, что я все выдумала?!

— А вдруг, дорогая? — игриво бросил Оскар.

Нора остолбенела. Мало того, что он считает ее лгуньей, так еще: она — дорогая, компьютер — очень дорогой, а его неверная жена — драгоценная!