Таким образом, у Кэт был очень высокий результат – пять баллов. И тем не менее, если бы вы встретили Кэт в возрасте от двадцати до тридцати лет, вы бы никак не связали ее неудачи с детскими травмами. Владелец рекламного агентства, откуда она ушла, считал, что она просто саботировала свой талант, ограничивая карьерные возможности. Примерно такого же мнения придерживались и ее коллеги-учителя. По какой причине саботировала – это было им неведомо. Друзья тех лет описывали ее как манипулятора, излишне остро на все реагирующего. Сама Кэт призналась мне: «В любых ситуациях я очень быстро представляла себя жертвой и обвиняла других людей в непонимании».

Большинство врачей, к которым обращалась Кэт, не задавали ей вопросов о ее детстве. То есть ее спрашивали только о том, были ли случаи онкологии или сердечно-сосудистых заболеваний в ее семье. Ей охотно выписывали новейшие многообещающие антидепрессанты, стероиды или иммунные ингибиторы, надеясь, что эти препараты устранят все симптомы.

Тщетно. Травма, которую пережила Кэт, изменила ее иммунную систему, превратив спустя некоторое время в легкую добычу болезней. И далеко не случайно, что все это вышло наружу в том возрасте, когда умерла ее мать: сработала программа, записанная в подсознании.

* * *

А как насчет Лоры? Итог Лоры по ACE был равен четырем. Давайте-ка вспомним. 1) Девочка, как и все дети, остро нуждалась в любви, но не получала ее. 2) Мать Лоры регулярно унижала и оскорбляла дочь. 3) Родители Лоры развелись, и со временем отец исчез из ее жизни. 4) У нее не было чувство защищенности, о ней никто не заботится.

Тем не менее в возрасте двадцати лет Лора казалась вполне благополучной девушкой, которой уготована чудесная жизнь. Вы бы никогда не догадались, что она постоянно «была охвачена невидимой дрожью». По сравнению с Кэт она сумела реализовать себя, но после сорока лет у нее возникли серьезные проблемы с сердцем.

Лора была удивлена, что существует связь между негативным детским опытом и благополучием во взрослой жизни.

– Я никогда не воспринимала свое детство как ужасное, – говорит она. – Я не единственный человек, который видел стычки родителей, да и родительский развод не мне одной довелось пережить. А что касается маминой критики: «Ты толстая, ты не так ходишь, ты не так говоришь…» – да, меня это задевало, но я знала о ее проблемах и поэтому прощала. Вернее, старалась не замечать. Я выкарабкалась, встала на ноги и пошла своей дорогой. Разве мы не все так делаем?

Но потом она все-таки призналась:

– Повзрослев, я часто размышляла, что со мной не так. То есть со мной все так, но недопонимание с клиентом или пустяшная ссора с мужем могли привести меня в состояние тревоги, даже страха, и это неприятное чувство долго не отпускало. Датчики моей тревоги порой зашкаливали. Может быть, поэтому у меня заболевание сердца и дефибриллятор в груди?

* * *

Результат Джона по ACE был бы равен трем: унижения со стороны отца; мальчик видел, как отец издевается над матерью; плюс классическое в проблемных семьях отсутствие интереса к собственному ребенку.

Результат Джорджии по ACE также был бы равен трем.

Кэт, Лора, Джон и Джорджия не одиноки в своих проблемах. Две трети взрослых американцев в детстве получили травмы, которые повлияли на их здоровье и благополучие.

И очень может быть, что случившееся с вами в возрасте пяти или пятнадцати лет уложит вас в больницу тридцать лет спустя. Попал ли ваш случай на передовицы газет или вы получили моральную, психологическую травму без свидетелей, в доме, где вы жили с родителями, не имеет никакого значения.

Ученые называют взаимосвязь между деятельностью мозга, детской травмой и благополучием во взрослой жизни «новой психобиологической теорией всего». Каждые несколько десятилетий эта теория помогает нам выработать свежий сценарий понимания того, почему мы стали тем, кем мы стали, – и как стали.

В начале двадцатого столетия теория психоанализа Фрейда приводила аргументы в пользу того, что нашей жизнью в большой степени управляет бессознательное, порождая концепт нашего эго.

Карл Густав Юнг, описывая психологические типы в одновременной работе, выделил три пары «психических полюсов»: экстраверсия – интроверсия, сенсорика – интуиция, мышление – эмоции. Эти пары помогали объяснить поведение человека, но, по мнению американских исследователей Изабель Бриггс Майерс и ее матери Кэтрин Бриггс, в предложенной Юнгом схеме недоставало одного звена. Не будучи профессиональными психологами, они нащупали его: восприятие – оценка. Позднее, в 1950-х годах, был разработан опросник Майерс – Бриггс (опросник MBTI), который широко применяется в США и помогает людям лучше понимать себя и свои таланты – то, что заложено социальной средой и воспитанием. Если у человека есть негативный детский опыт, то его таланты с большой долей вероятности могут не раскрыться, в том числе и по причинам физиологического характера – болезнь просто не позволит двигаться вперед.

Исследования по негативному детскому опыту показывают, что страдания любого порядка нарушают сложную работу иммунной системы, которая является главным центром контроля тела. Детские впечатления на уровне всех четырех пар психических процессов приводят к сбою работы этого центра.

Унифицирующий принцип «новой теории всего» заключается в следующем: ваша эмоциональная биография формирует вашу физиологию, и совместно они пишут сценарий вашей жизни.

Ребенку необязательно переживать серьезное насилие, чтобы с ним начали происходить глубокие биофизические изменения, которые позже приведут к хроническим заболеваниям.

«Наши исследования показали, что любой негативный опыт, даже незначительный, наносит ущерб. И, что бы ни переживал ребенок, результат будет примерно одинаковый», – говорит Феличчи. Вместе с Эндой они выяснили, что по своим последствиям рукоприкладство не уступает сексуальному насилию, а периодическое унижение со стороны родителей причиняет не меньший вред, чем откровенное равнодушие. Любые отклонения в нормальной взаимосвязи «ребенок – родитель» увеличивает шанс хронических заболеваний и депрессии во взрослом возрасте. Мозг как губка впитывает все обиды, ослабляя иммунную систему, которая рано или поздно дает сбой.

Кстати, о мозге. В 2014 году исследователи Кембриджского университета установили, что мозг семнадцати-, восемнадцати- и девятнадцатилетних, подвергавшихся в детстве различным видам психотравмирующих воздействий, меньше по объему, чем мозг их сверстников, выросших в нормальных условиях.

Анкета ACE показывает только «верхушку айсберга», и на самом деле травмирующих факторов в детстве гораздо больше. «Семейные» проблемы включают в себя напряженные отношения между родителями, не обязательно заканчивающиеся разводом, а также временные ссоры, которые быстро забываются взрослыми, но долго помнятся детьми. Сюда же можно отнести недостаток общения между членами семьи, а также постоянную занятость родителей, у которых не остается времени на общение с детьми.