– Похоже на то, – Панкрат вздохнул. – А кроме посредника и винить некого.

– А Лексею ты про планы свои не рассказывал? Сам-то он парень надежный, да девки всякие вокруг него вечно вьются.

Панкрат отрицательно покачал головой.

– Я у него только снаряжение прикупил, – сказал он. – И вот ее тоже.

Панкрат кивнул в сторону Ти.

– Сосватал он тебя всё-таки? -старик усмехнулся. – Да не тушуйся ты, дело хорошее. Пусть не человек, зато не болтливая. В наше время даже не знаешь, что лучше.

Старик сплюнул в угол и скомандовал:

– Залезай!

Панкрат осторожно, стараясь даже не дышать в сторону дорогущего монитора, забрался в кресло. Щупальца зашевелились. Панкрат откинул голову назад, коснувшись затылком края чаши. Старик деловито крутил регуляторы. Пара щупалец легла на лоб Панкрата. На ощупь они оказались холодные и склизкие. Еще одно пошарило по затылку, и само нашло гнездо импланта. В ушах раздался протяжный писк, постепенно переходящий в ультразвук. Панкрат поморщился. Вокруг засияли зеленые звездочки, обозначая границы псионического поля.

Панкрат закрыл глаза и сконцентрировался до состояния сгустка энергии салатового цвета. По бокам появились руки – одни кисти в белых перчатках. Впереди нарисовались врата. Выглядели они строго функционально: два квадратных столба по краям и толстые прямоугольные створки между ними. Когда Панкрат приблизился, врата беззвучно распахнулись перед ним. Часть левой створки при этом проехала сквозь правую. За вратами начинался знакомый коридор из зеленых линий. Панкрат вошел в него и путь преградила черная стена. На ней вспыхнули три зеленых символа. Панкрат уверенно назвал все три, и с последним ответом в стене открылось окно. По ту сторону стояла Алёна Май.

– Ну, здравствуй снова, – сказал Панкрат, не делая попытки войти.

– Ты вернулся! – Алёна рванулась было к нему, но невидимая сила удержала ее на месте. – Ой, мне не выйти отсюда.

– Может быть, это такое наказание? – вслух предположил Панкрат. – Врать вообще не хорошо, а в мире мертвых, говорят, особенно.

– Но я… Я не лгала тебе!

– Да ладно, – отозвался Панкрат. – А не ты ли говорила, будто бы ты – моя душа?

– Но это правда!

Панкрат покачал головой.

– Слушай, – сказал он. – Вот так, сходу, это еще прокатило, но дальше эта легенда просто никуда не годится. Моя душа давно при мне, и сдается мне, это душа твоего брата Павла. Так ведь?

Алёна вздохнула. Потом она покачала головой, потерла нос и проделала еще десяток мелочей, которые обычно делают люди, которые собираются признать неприятную правду. Наконец, она сказала:

– Ну да. Я тебя сразу узнала. Знаешь, ты совсем не изменился.

– Не знал, – ответил Панкрат. – Я себя-прошлого ни разу не видел. Значит, ты решила воспользоваться моментом и отомстить за свою смерть?

– Что? О, нет, я даже не знаю, кому мстить.

– Есть версия, что мне, – сказал Панкрат, внимательно глядя на девушку.

Та не менее внимательно уставилась на него.

– Ладно, признаю, такая мысль приходила мне в голову, – сказала Алёна. – Чёрт побери, да я триста лет сидела тут и думала – кто же меня угробил?! Только об этом! Триста лет! Я перебрала всех, кого только знала. Родственников, друзей, знакомых, соседей, случайных попутчиков. Ты даже не представляешь, сколько всего можно вспомнить за триста лет. Но я не хочу мести, честное слово. Раньше, может, и хотела, но давно уже остыла. Может, я даже не хочу уже знать, кто и за что меня убил… О, нет, вру, – девушка печально вздохнула. – Вот как сказала это, сразу поняла: хочу! Очень хочу. Так хочу, что не уйду, пока не узнаю.

– А если всё-таки попробовать?

Панкрат провел перед собой рукой. Кисть в перчатке легко прошла внутрь зеленой рамки. Алёна тотчас схватилась за нее двумя руками, но стоило Панкрату потянуть девушку на себя, как невидимая сила отбросила Алёну вглубь комнаты. Девушка грохнулась на спину, помяв перья, но та же невидимая сила тотчас бережно разгладила их и восстановила.

– Вон там то же самое, – пожаловалась Алёна, махнув рукой на большое окно, из которого по-прежнему падал ослепительный солнечный свет. – Мне не выйти. Послушай, знаю, что всё это выглядело не очень красиво, но я тут зависла и сама не выберусь. Помоги мне. Пожалуйста.

Окончание фразы прозвучало совсем жалобно. Печальный взгляд взывал ко всему рыцарскому, что еще оставалось в душе Панкрата.

Оставалось, надо признать, не так и много, и этому немногому еще пришлось выдержать суровую схватку с прагматизмом, который, в свою очередь, призывал утопить мозг в заливе и стремительно рвать когти подальше отсюда. Рыцарская часть не менее практично напомнила, что удирать от незнамо кого – плохая затея. Вначале надо разобраться в проблеме. Практичная часть натянула на себя сверкающие рыцарские доспехи, и в свою очередь напомнила, что у Панкрата теперь есть Ти, и если его убьют, пока он разбирается в чужих проблемах, то у бесхозного палёного клона в современном мире весьма незавидные перспективы.

Схватка завершилась вничью. Панкрат коротко кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Я помогу тебе, но вначале ты поможешь мне. И не вздумай больше врать! Договорились?

– Конечно, – тотчас согласилась Алёна. – Всё, что скажешь.

– Ладно, тогда давай начнем с тех двоих, что пытались добраться до тебя там, в хранилище. Как они выглядели?

– А-а… Извини, но я их придумала, – Алёна напустила на себя виноватый вид. – Подумала, что тебя это подстегнет, и ты вытащишь меня оттуда.

– Ну, это сработало, – Панкрат криво усмехнулся. – Подстегнула. Но вот в чём проблема: за мной действительно гоняются два бандита. И гоняются, как я понимаю, из-за тебя.

– Из-за меня?! Но что я им сделала?

– Этого я не знаю, но они не выглядят трехсотлетними старцами.

– Но я не вру! В этот раз не вру!

– Хорошо, допустим, – сказал Панкрат. – Но это не снимает вопрос: чего им от тебя надо?

– Не знаю! О, господи, да у меня и нет ничего.

– Это верно, – признал Панкрат. – Права твои, конечно, сохранились, но прибыли с них – ровно ноль. Последний раз твою песню заказывали двести лет назад.

– А что за песня? – сразу заинтересовалась Алёна.

– Жар-птица, – сказал Панкрат.

– О, моя любимая.

– Я тоже так думал, – кивнул Панкрат. – А почему в ассоциациях поставила "Слезы дождя"?

– В каких еще ассоциациях? – не поняла Алёна.

– На входе в хранилище, – пояснил Панкрат. – Набор ассоциаций, который ты оставила корпорации, чтобы сюда к тебе попасть.

– А-а… – Алёна слегка даже растерялась. – Прости, но я ничего корпорации не оставляла. А, наверное, это мой продюсер. Он занимался всякой такой ерундой.

– Нет, набор ассоциаций – это личное, – возразил Панкрат. – Это могла быть только