социализма в отдельно взятой стране, что было отрефлексировано В. И. Лениным и его строгим последователем И. В. Сталиным. Вот как Сталин чётко и внятно объясняет эти события как реализацию открытого Лениным закона неравномерного развития при капитализме[30]: «1) …капитализм старый, домонополистический, перерос и развился в капитализм монополистический, в империализм;

2) раздел мира на сферы влияния империалистических групп и держав уже закончен;

3) развитие мирового хозяйства протекает в обстановке отчаянной смертельной борьбы империалистических групп за рынки, за сырьё, за расширение старых сфер влияния;

4) это развитие происходит не равномерно, а скачкообразно, в порядке вытеснения с рынков забежавших вперёд держав и выдвижения вперёд новых;

5) такой порядок развития определяется возможностью для одних империалистических групп быстрейшим образом развивать технику, удешевлять товары, захватывать рынки в ущерб другим империалистическим группам;

6) периодические переделы уже поделённого мира становятся, таким образом, абсолютной необходимостью;

7) переделы эти могут происходить, таким образом, лишь насильственным путём, в порядке проверки могущества тех или иных империалистических групп силой;

8) это обстоятельство не может не вести к усиленным конфликтам и к грандиозным войнам между империалистическими группами;

9) такое положение неизбежно ведёт ко взаимному ослаблению империалистов и создаёт возможность прорыва империалистического фронта в отдельных странах;

10) возможность прорыва империалистического фронта в отдельных странах не может не создавать благоприятных условий для победы социализма в одной стране.

Чем определяется обострение неравномерности и решающее значение неравномерного развития в условиях империализма?

Двумя главными обстоятельствами: во-первых, тем, что раздел мира между империалистическими группами закончен, «свободных» земель нет больше в природе и передел поделённого путём империалистических войн является абсолютной необходимостью для достижения экономического «равновесия»;

во-вторых, тем, что небывалое раньше колоссальное развитие техники, в широком смысле этого слова, облегчает одним империалистическим группам перегонять и опережать другие империалистические группы в борьбе за завоевание рынков, в борьбе за захват источников сырья и т. д.

Но эти обстоятельства развились и дошли до высшей точки лишь в период развитого империализма. Да иначе оно и не могло быть, ибо только в период империализма мог закончиться передел мира, а колоссальные технические возможности появились лишь в период развитого империализма.»

Владимир Ульянов (Ленин) и Иосиф Джугашвили (Сталин)

Так было в прошлый раз, когда мир был в похожей ситуации. Неравномерность развития капитализма сохранилась. В какой форме она приведёт к созданию новой формы организации труда в нашу эпоху — история нам покажет. Мы же можем порассуждать на эту тему со знанием современных обстоятельств.

Например, американский инвестор и автор Рэй Далио пишет в сентябре 2020 года:

«… в фактор, влияющий на большинство людей в большинстве государств на протяжении времён, превратилась борьба за производство, получение и распределение материальных благ и власти. Безусловно, борьба велась также на почве других вещей, и наиболее важными представляются идеология и религия. Я видел, как происходят эти схватки, не отступая от неизменных и универсальных направлений на всем историческом пути. Наблюдал я и то, какое огромное влияние оказывали данные противоречия на все аспекты человеческих жизней, начиная с процессов, происходящих в налогообложении, экономике, а также с того, как граждане вели себя по отношению друг к другу в ходе периодов подъёма и депрессий, мира и войны. Довелось мне, к тому же, заметить, как данные периоды разворачивались по принципу цикличности, подобно морскому приливу и отливу»[31].

Таким образом, он подчёркивает, как ведущие факторы истории классовую борьбу, борьбу за экономическую и иную власть и противоречия, ими разрешаемые. Таким образом столетие спустя американский инвестор встал на ленинско-сталинские позиции рассмотрения империализма и его противоречий. Примечательно, что ещё в работе того же автора 2018 года «Большие долговые кризисы» он видел лишь кредитные циклы и их разрешение через распределение плохих долгов между различными субъектами… с соответствующей борьбой и ошибками.

Труд, должным образом организованный (делать все необходимое, не делать ничего лишнего), способен стать источником инновационного, прогрессивного развития общества. Это даёт шанс для иного способа развития, кроме постоянных циклов «новый мировой порядок — процветание — долговой пузырь — пропасть по уровню благосостояния — лопается пузырь — эмиссия денег и кредита — революции и войны — реструктуризация долга и политики — новый мировой порядок»[32]. Для этого необходимы субъекты, стремящиеся к общеэкономическому максимуму, способные его создать и компенсировать свои затраты за его счёт. Переходной формой к таким субъектам хозяйствования способны стать достаточно крупные монополии, оптимизирующие свою собственную деятельность, у которых экономический эффект за счёт внутренней оптимизации (работа в рамках крупной компании на внутреннего потребителя, чья экономия затрат оправдает затраты на проект) во многих случаях превышает эффект от работы на рынок. То есть ещё не общеэкономический объём оптимизации, но сопоставимый с ним по масштабу.

Абзацем выше мы говорили о новом общественном институте, который должен начать замещать собой рынок труда. В этой части работы ещё рано подробно его определять, но уже понятно, что должно стать его зародышем.

Если первые случаи экономического развития за счёт стремления к общеэкономическому максимуму должны начаться в монополиях (как технологических, так и в госсекторах), а первыми проектами могут стать проекты, направленные на внутрикорпоративных потребителей, то институтами этих изменений должны стать корпоративные образовательные системы, включающие в себя корпоративные университеты и акселераторы инновационных проектов. Эта мысль будет подробно развита в третьей главе.

3. Современные монополии против собственных интересов

Означает ли сказанное, что такие переходные формы гарантированно появятся эволюционным путём и выиграют в конкурентной борьбе? Нет. Рыночная среда хотя теоретически и позволяет достичь появления глобальной монополии, однако постоянная борьба между предпринимателями, выражающаяся в том числе в борьбе между финансовым капиталом (то есть банковским, который управляет промышленным капиталом и заинтересован в его развитии) и спекулянтами (структурами, занятыми паразитическим перераспределением стоимости, но не управлением производственным капиталом и созданием прибавочной стоимости), постоянно откладывает этот момент. Уже более столетия. То есть надежды на стихийное, неорганизованные развитие себя не оправдывают.

Такие спекулятивные механизмы, как кредитные и инвестиционные рейтинги, модели управления стоимостью бизнеса, модели управления рисками на биржевых торгах, были адекватны эпохе роста ныне устаревающих отраслей и их рынков, в том числе за счёт кредитного стимулирования конечного спроса. В настоящий момент потенциал их использования исчерпан полностью и, по-видимому, в мировом масштабе. Дальнейшее подчинение производства спекулятивным механизмам приводит к торможению развития производства. Зачем производить прибавочную стоимость, если её можно перераспределить через эмиссию ничем не обеспеченной валюты?

Также не стоит игнорировать стремление замаскировать крупнейших реальных бенефициаров этих структур (такое стремление, безусловно, также связано с их нацеленностью на перераспределение, а не производство богатства). Выше мы говорили, что