Денни с удовольствием пролистал весь альбом. Потом показал девушке картинку с его номером.

— Вам повезло, сэр. Он как раз освободился. Вчера французский профессор, который читал лекции в нашем университете, вернулся на родину. Итак, милости просим. Давайте, я запишу в журнал вашу фамилию и прикажу поднять в номер ваши вещи.

— Записывайте. Мое имя Дэниел Грант.

Денни специально не сильно изменил свое имя, чтобы не привыкать к новому. Деннис и Дэниел это ведь почти одно и то же, и он не будет озираться по сторонам, когда его назовут другим именем.

— А где ваши вещи, мистер Грант? Я пошлю за ними.

— О нет, никаких сумок и саквояжей. Я путешествую всегда налегке. Все, что нужно, у меня есть. Объясните лучше, где у вас в отеле парковка. Я бросил машину на улице. А поскольку у меня с ней нежные отношения, я бы хотел, чтобы о ней позаботились.

Энн взяла у него ключи от машины и позвонила предупредить служащих о новом постояльце. Потом вручила ему ключ, и он направился к себе в номер. И только тогда Энн перевела дыхание.

Энн пыталась стереть со стойки несуществующие пылинки. Она уже несколько раз провела по отполированной поверхности рукой, желая навести порядок не столько на рабочем месте, сколько в своей душе. Нет, она не должна так реагировать на мужчин. С нее достаточно! История ее первой пламенной страсти закончилась катастрофой, и она не намерена больше становиться жертвой мужских манипуляций. То, что никому из мужчин нельзя верить, она твердила себе вот уже месяц.

Если бы ей три года назад рассказали, что ждет ее и чем все закончится, она бы посмеялась предсказателю в лицо. Слишком уж банальная и смешная получилась история. Влюбленная дурочка служит ширмой для адюльтера. Прекрасный сюжет для комедии, но не для жизни.

Энн закусила губу и поняла, что сейчас опять расплачется. Слезы стояли у нее в горле все время в течение этих мучительных тридцати дней. Она обливалась холодной водой, делала по утрам утомительную китайскую гимнастику, читала статьи по психологии, занималась аутотренингом, но ничего не помогало. Как только она вспоминала свою наивную веру в совершенство любимого мужчины и глупый лепет, когда она объясняла ему и себе, почему они не могут в очередной раз провести уикенд вдвоем, ей становилось так мерзко, что она готова была разрыдаться от злости на себя.

Джилл Хинкли, точно так же как мистер Грант, возник однажды у ее стойки и попросил поселить его в номер. Энн было тогда всего девятнадцать, и еще ни один мужчина не тронул ее сердца. Как любая девушка, начитавшаяся любовных романов, она грезила о чудесном появлении возле ее дома рыцаря в блистающих латах. Энн не обольщалась по поводу своей внешности и знала, что рассчитывать на то, что какой-нибудь мужчина будет потрясен ее невероятной красотой, она не может.

В ее лице и фигуре не было ничего примечательного. Пожалуй, только глаза и волосы. Она унаследовала от отца удивительный разрез глаз, совершенно не характерный для англичанки. Они были то, что называется «миндалевидные», и смотрелись на ее лице несколько инородно. Когда она закрывала платком нос, щеки и подбородок, из зеркала на нее смотрела восточная красавица, но стоило соединить все вместе, как эффект пропадал и появлялась бледная девушка, заурядная и неинтересная. Именно поэтому она нашла самые некрасивые очки, которые существовали в мире, и носила их, скрывая угнетавшее ее несоответствие.

Можно было бы попытаться изменить прическу, но Энн считала, что распущенные по плечам волосы или современная стрижка не подойдут и будут еще больше подчеркивать ее обыкновенность. Косметикой она тоже не пользовалась. Полюбите нас черненькими, беленькими нас всякий полюбит, говорила она себе. Энн считала, что настоящая любовь появляется свыше или из глубин человеческой души и внешность тут совершенно ни при чем. Любят ведь и физически неполноценных людей, убеждала она себя. Тот, кому я предназначена судьбой, сумеет заглянуть в глубину моего сердца и понять, что такой преданности и нежности он не найдет ни у кого другого.

Все это было достаточно глупо. Но не могла же она изменить свою природу? Энн знала, что она хорошо сложена. Это только в платье она производила впечатление хрупкого подростка, на самом деле у нее было вполне женское тело, гладкое и мускулистое. Узкие, но округлые бедра, маленькая крепкая грудь красивой формы, плоский живот, стройные ноги. Но выставлять это напоказ, одеваясь в соответствующие наряды, ей казалось неприличным. Кому будет нужно, тот сам увидит. Пусть полюбят ее саму, а не форму, в которую заключена душа. С этими решительными убеждениями она и жила, пока на пороге гостиницы не появился Джилл.

Когда она увидела его, то в первую же минуту горько пожалела, что она не ослепительная блондинка с пышными формами. Такие мужчины делают стойку только на красавиц с глянцевых обложек журналов. Ему нужны были яркие сочные губы, крутые бедра, соблазнительное декольте и тому подобные штучки. Потому что сам он был воплощением скрытых желаний любой женщины. Не то чтобы он был очень красив... Невысокого роста, гибкий и быстрый, как пантера, великолепно сложенный и очень, очень чувственный. Казалось, сексуальность обтекала всю его фигуру. Лицо было не главным. Да, тут были и пронзительно синие глаза, и ямочка на подбородке, и жесткие скулы, но что-то другое делало его страшным и притягательным одновременно. У Джилла был довольно крупный нос и слегка оттопыренные уши, что в определенном смысле составляло его притягательность, потому что в сочетании с улыбкой это делало его похожим на фавна, игривого и порочного.

Каждый его жест, каждый поворот головы, гримаса на лице заставляли сердце Энн замирать от благоговейного ужаса. Она чувствовала себя подопытной крыской, над которой занесен скальпель естествоиспытателя. Но ужас смешивался с непреодолимым желанием почувствовать это страшное прикосновение.

Джилл еще не произнес ни слова, он только оглядел Энн с головы до ног, а она уже трепетала, зная, что, если он захочет взять ее прямо здесь, за стойкой, она не посмеет ему отказать. Энн завороженно смотрела, как он приближается к стойке. Однако надежды ее не оправдались — молодой человек не накинулся на нее, а приветливо улыбнулся и попросил стакан воды, ссылаясь на жару и жажду. Ни минуты не раздумывая, Энн помчалась в бар, оставив без присмотра журнал регистрации и ключи. Если бы он захотел воспользоваться этим, то взял бы все без особых усилий.

С удовольствием выпив воды и дав понаблюдать Энн за его движущимся кадыком, Джилл тыльной стороной ладони вытер губы и послал ей воздушный поцелуй. Он вел себя вызывающе, но это еще больше разжигало неопытную девушку.

— Возьмете меня к себе жить? — спросил он, вполне отдавая отчет, что вопрос звучит более чем двусмысленно.

— Да, — пролепетала жертва.

— Тогда пойдемте посмотрим номер.

— Но я не сопровождаю постояльцев в номера, — попыталась возразить Энн. — Я могу предложить вам каталог, и вы сами выберете то, что вас устраивает.

— Неужели? — спросил он и наклонился к самому лицу Энн. — Не бойтесь меня, я мягкий и пушистый, как котенок. Мне просто будет приятно побыть с вами еще несколько минут. Попросите кого-нибудь подежурить и проводите меня.