— Это не чепуха, это правда, — ответила Айна. Она была совершенно в этом уверена.

Гест открыл было рот, намереваясь рассказать, что бывает с детьми, которые слишком много выдумывают. Но не успел он произнести ни слова, как к нему подскочила Мири.

— Спроси у нее еще что-нибудь! — взволнованно воскликнула она. — Ну, давай!

Гест разозлился. Мири слишком уж любила всюду лезть и мешала ему отчитывать детей.

— Спроси сама, — буркнул он.

— Хорошо, — кивнула Мири. — Айна, кто первым придет в Гарлесье?

Айна снова стала сурова и серьезна.

— Дядя Орбан. Он поранился.

— Да откуда… — начал Гест. Не успел он ничего добавить, как в ворота ввалился Орбан со сломанной рукой.

— Повстречал великана, — убитым голосом сообщил он. — К вам было ближе всего. — Поймав потрясенный взгляд Геста, он раздраженно рявкнул: — Что я тебе, привидение?!

Гест взял себя в руки и должным образом поприветствовал Орбана. Он отвел его к Адаре, чтобы положить руку в лубок. Мири в страшном волнении суетилась вокруг. Ей было ясно, что Айна обладает Даром Ясновидения, которого в Гарлесье не знали вот уже два поколения. Больше всего Мири радовало то обстоятельство, что Орбан здесь, а значит, очень скоро обо всем узнает и Каста. Гест и Адара поначалу не были так уж уверены в способностях дочери. Однако после тщательных расспросов они согласились, что Айна, судя по всему, действительно обладает Ясновидением. Гест сходил к золотых дел мастеру и заказал ему гривну двойного кручения, которая теперь полагалась Айне.

Эта новость несказанно всех взволновала. Гарлесяне столпились вокруг Айны, чтобы узнать будущее. Кое-кто вспомнил, что Дар — это семейное, и попытался на всякий случай расспросить и Гейра. Гейр ничего не смог ответить. Ему стало стыдно. Он попробовал было говорить первое, что придет в голову, но это вскоре обнаружили и потеряли к Гейру всякий интерес. Гейр понял, что он всего-навсего обыкновенный мальчик.

Адара заметила, как он понуро и смущенно стоит с краю окружившей Айну взволнованной толпы. Она показала на него Гесту.

— Возьму его на охоту, пусть утешится, — не подумав, сказал Гест.

Так сбылось первое пророчество Айны. Гейра, к полнейшему его восторгу, взяли на настоящую охоту. Он был уверен, что все это ему страшно нравится. Он еле поспевал за взрослыми, ноги у него разболелись от непомерного старания, его ели комары и пробирала до костей ночная сырость. На подметки налипла грязь, и башмаки стали втрое тяжелее обычного, а пальцы на ногах онемели. Но тем не менее Гейр был уверен, что все это ему страшно нравится.

Больше это не нравилось никому. Взрослым охотникам пришлось постоянно возвращаться за Гейром, поджидать Гейра, умолять Гейра вести себя тихо, все Гейру объяснять и то и дело обнаруживать, что Гейр суется под копье. Дважды Гейра теряли в густой осоке. Она вымахала в рост взрослого мужчины, и для Гейра это был настоящий бамбуковый лес. Наконец Гест выдохся и попросил приглядеть за Гейром одну из девушек. Девушка старалась как могла, но Гейр был слишком горд, чтобы позволять себя нести, и не желал держать ее за руку. К тому же он беспрерывно задавал вопросы, а ответов не понимал, потому что был еще маленький.

Полная луна зашла. К этому времени Гест уже зарекся когда-либо брать Гейра на охоту. Он был готов отправиться домой, но из-за Гейра они почти ничего не добыли. Пришлось продолжать охотиться. К рассвету добычи оказалось достаточно, но охотники забрели слишком далеко в болота. Гейру это больше не нравилось. Он ужасно устал и еле брел. Гест поговорил с прочими насчет того, чтобы остаться в болотах на дневку, но решил, что для Гейра это будет слишком. Тогда Гест доверился высокой белесой траве, и охотники повернули к дому.

Ближе к полудню они нарвались на компанию великанов.

Гейр не успел понять, что творится. Земля дрожала. Кругом вились перепуганные птицы, но все охотники куда-то подевались. Не было видно ни одной живой души, даже ни одного пса. Одна трава.

Гест поглядел сквозь траву и обнаружил, что Гейр застыл у всех на виду, прямо на пути у великанов. Ругнувшись, он прыгнул на мальчика и вместе с ним укатился в мокрые кусты у ближайшей канавы.

— Что за?.. — громко спросил Гейр.

Гест ткнул его лицом в землю.

— Это еще что? — послышался гулкий голос великана. — Зверь, что ли? — Голос звучал встревоженно.

— Кролик, — предположил второй громоподобный голос.

— Крупноват он для кролика, — пророкотал третий. — Барсук, наверно. Давайте-ка попробуем его поймать.

Еще несколько великанов стали с треском и топотом ломиться сквозь кусты по краю канавы. У них были толстенные палки, и они тыкали этими палками во все подряд и кричали. Кусты качались. Земля тряслась. Гейр лежал, придавленный тяжестью Геста, и ему было очень неудобно и невероятно страшно. Оторвав лицо от торфяного дерна, он видел, как в канаву валятся куски берега. Вывернув шею в другую сторону и прищурясь, он видел дико трясущиеся ветви. Один раз на эти ветви с хрустом наступила громадная грязная ножища. Гейр сморщился. Тело над такой ножищей было, наверное, просто кошмарно огромное.

К счастью, великаны не заметили, где залегли Гест с Гейром. Потоптавшись кругом минут пять, они заскучали и, хохоча и рокоча, затопали прочь вдоль канавы. Берег понемногу перестал трястись. Гест осторожно сдвинулся. Гейр, красный и бурлящий от ужаса и негодования, выбрался из-под него.

— Это же были великаны! Почему ты их не убил?!

Гест задумался, как бы объяснить, что единственный способ обращения с великанами — это не иметь с ними никакого дела.

— Великанов гораздо больше, чем наших, — нашелся он. — Стоит нам обидеть великана, и они перебьют всех жителей Низин. Вставай.

Гейр понял, что сказал отменную глупость. При мысли об этом, а также о сотнях могучих великанов он так огорчился, что по лицу у него потекли слезы.

Гест взял его на руки и нес всю дорогу домой. По дороге он пытался втолковать Гейру про великанов.

— Они сильнее нас, Гейр, отлично умеют колдовать и от этого еще опаснее. И они воруют детей. Если бы они заметили, что ты там торчишь, они бы забрали тебя с собой. Я точно знаю. Они украли одну девочку с Ольстрова.

— А почему? — спросил Гейр. Из-за того, что его укачивало в теплых отцовских руках, он стал сонный и раздражительный.

— Наверное, они думают, будто лучше умеют растить детей, — объяснил Гест.

— Ну так скажи им, что ничего такого они не умеют, — предложил Гейр.

Гест вздохнул и объяснил Гейру — несколько раз, — что с великанами нельзя иметь никакого дела. Никакого.

— А особенно с нашими, местными великанами, — говорил он. — Понимаешь, ну, на них лежит проклятие. От этого они еще опаснее.

— А почему? — спросил Гейр и немедленно заснул, не успел Гест ответить.