Но чем ближе они подъезжали к поместью, тем тише становился Уильям. Когда вдали показались буковые рощи, в честь которых была названа усадьба, он посмотрел на Элизабет с сомнением и сказал:

– А может, ты права, и все-таки лучше было бы остаться в Лондоне. В моих воспоминаниях дом в это время года не очень приветлив.

Жена ничего не ответила. Она рассматривала внушительную усадьбу, на территорию которой въезжал их лимузин. «Буковый замок» – так называлось родовое поместье Вандероя – был построен в тюдоровском стиле. Без особой помпы, скромный и даже немного отталкивающий своей холодностью трехэтажный дом вздымался ввысь.

Просторный парк с большими старыми деревьями и молодыми буками окружал дом. В ста метрах от здания виднелся скалистый морской берег Бристольского залива. Уильям галантно помог Элизабет выйти из машины и дал ей возможность оглядеться. Было прохладно, воздух пах морем и можжевельником.

– Ну как первое впечатление? – спросил Вандерой, наконец.

– Ну не знаю… величественно.

Они подошли к парадному входу, где прислуга выстроилась в ряд. Элизабет всех поприветствовала, но не запомнила все имена, которые ей сообщил дворецкий Джеймс. С краю стояла женщина средних лет. Элизабет немного смутилась – настолько пронзительным был оценивающий взгляд ее серых глаз. Женщина была не похожа на прислугу, ее можно было бы назвать хозяйкой дома, но никак не служанкой. Она была среднего роста, полная, с темными волосами, уложенными в строгую прическу.

– Миссис Бакстер, экономка, – представил ее дворецкий.

Элизабет протянула ей руку, но та намеренно не заметила жеста девушки и только произнесла:

– Добро пожаловать в «Буковый замок»!

Прозвучало, однако, не очень доброжелательно. Элизабет обменялась коротким взглядом с Уильямом, который, казалось, не заметил ничего необычного в поведении этой дамы.

– Ну что ж, моя дорогая миссис Бакстер, – сказал Уильям приветливо. – Я прошу вас показать жене ее комнату, а я пока быстро просмотрю почту. Любимая, ты ведь меня извинишь? Через полчаса я вновь полностью в твоем распоряжении!

На возражения не было времени, Уильям исчез, оставив ее стоять там, где она и стояла. Слуги покинули холл, остались только миссис Бакстер и Элизабет.

– Следуйте за мной, миссис Вандерой, – сказала экономка и махнула рукой в сторону лестницы.

Элизабет, конечно, было бы приятнее, если бы ей все показал Уильям. Эта странная дама не понравилась ей сразу. Но деваться некуда, и она пошла за экономкой, разглядывая портреты, висящие на стенах.

Экономка поднялась на самый верх и остановилась на последней ступеньке.

– Видите последний портрет? Это леди Изабель, она была женой сэра Уильяма.

Элизабет задержалась и осмотрела картину. Девушка почувствовала укол ревности: леди Изабель была очень хороша собой – настолько, что Элизабет усомнилась в своей собственной красоте.

Миссис Бакстер с удовлетворением заметила, что девушка побледнела и снисходительно обронила:

– Изабель была настоящей леди. У нее была неповторимая грация и красота. Да, вот уже много лет она мертва, а сэр Уильям одинок. Но он еще не стар.

Элизабет смотрела на экономку с удивлением. Она с трудом придала своему голосу жесткость и строго спросила:

– А что, в этом доме принято, что прислуга вмешивается в личные дела хозяев?

Серые глаза экономки блеснули, на секунду показалось, что она сейчас ответит так же колко. Но та, лишь улыбнувшись, сказала:

– Проследуйте, пожалуйста, за мной. Я покажу вам ваши комнаты.

Элизабет повернула направо, но женщина придержала ее:

– Восточное крыло здания закрыто, там находились комнаты леди Изабель, никто не имеет права туда входить, так захотел сэр Уильям. Ваши комнаты – в западном крыле, рядом с его спальней.

Элизабет последовала за миссис Бакстер с нехорошим предчувствием.

* * *

Первую ночь в новом доме Элизабет долго не могла уснуть. Она одна лежала в огромной кровати под шелковым одеялом и никак не могла расслабиться, хотя за день очень устала. День был долгим и странным. Сначала ее поразил ужин, который был накрыт в помещении, слишком большом для двоих. Элизабет было не по себе из-за отношения к ней миссис Бакстер, и своим чувством она хотела поделиться с мужем. Но то дворецкий постоянно заходил в комнату, то другие слуги – в обществе чужих Элизабет жаловаться постыдилась.

Когда в конце концов супруги оказались наедине в комнате с камином, Элизабет с тихим упреком рассказала мужу о разговоре с экономкой.

– Я тебя умоляю, Элизабет! Миссис Бакстер работает тут уже много лет. Она, без сомнений, сказала это ненароком. Понимаешь, она очень любила мою первую жену и хотела просто показать, что к ней нужно относиться с уважением, даже несмотря на то, что ее смерть была ужасна. Да и вообще – ты вскоре привыкнешь и не будешь обращать внимания на то, о чем судачит прислуга. Оно того не стоит.

И вновь Уильям объяснил все настолько доходчиво и понятно, что девушка зарделась от стыда: она опять предстала глупой и простодушной!

Потом Уильям пошел в свой кабинет, где надолго пропал, и остаток вечера Элизабет мужа не видела. Она попробовала немного поиграть на скрипке, но никак не могла сконцентрироваться. В итоге она решила, что пора спать.

Элизабет долго лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Завывал ветер, буки склоняли свои голые ветки, будто это были причудливые чучела, отбрасывающие тени в лунном свете. Элизабет чувствовала себя одинокой и мечтала, чтобы Уильям быстрее пришел к ней, ведь когда он был поблизости, она забывала обо всем. В конце концов она заснула.

Элизабет не знала, как долго она спала, когда ее разбудил странный звук. Девушке понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, где она находится, потом она нащупала выключатель. Маленький светильник осветил комнату. Элизабет заметила, что вторая половина кровати все еще пустует. Она забеспокоилась. Почему муж не в кровати? Будильник показывал без нескольких минут четыре.

Ветер усилился, и, видимо, из-за него возникали незнакомые Элизабет странные звуки. «Должно быть, это ветер завывал, проникая в дом и коридоры, – подумала Элизабет. – Он, вероятно, и разбудил меня. А Уильям, наверное, заснул в кабинете».

Девушка решила пойти поискать мужа. Она высунула из-под одеяла свои длинные стройные ноги, схватила халатик и вышла из комнаты.

В доме царила тишина. Нигде не было света. Элизабет долго шарила по стене в поисках выключателя. Наконец, она его нащупала и включила освещение в холле.

Дом в своей безжизненной тишине производил жутковатое впечатление, эта тишина только усиливалась из-за непогоды за окном.

Элизабет пересекла холл и огляделась: ее не покидало чувство, что за ней наблюдают. Она дошла до кабинета мужа. В щель под дверью пробивался свет. Она постучала.