Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возможно, главным для признания каноничности текстов было их непрестанное использование в Церкви – здесь, опять же, можно привести цитату из Евсевия: «Эти книги [иными словами, неканонические. – Авт.] никогда не удостаивал упоминания ни один из церковных писателей». Не просто древнее происхождение, но долгое использование – вот какой была важнейшая характеристика священной книги, и большая часть Евангелий и Посланий, отвергнутых Афанасием Великим и ему подобными, эту проверку, вероятно, пройти не могла. Такое использование, безусловно, подразумевало, что текст читали на литургии – как подтверждение его святости и нормативного характера. Комментарии, сделанные в Мураториевом каноне о «Пастыре», позволяют предположить, что на литургии во всеуслышание перед лицом собрания могли читаться и неканонические книги, но их отличали от книг Нового Завета – возможно, их читали в ином месте богослужения, а не среди «пророков» (ветхозаветных книг?) или «апостолов» (новозаветных книг?).
Если говорить прямо, как делает это Чарльз Хилл, то ответом на вопрос: «Кто написал Евангелия?» будет: «Никто» [14]. К ним начали обращаться, они стали незаменимыми, их защищали от нападок, им было суждено превратиться в важнейший ресурс Церкви – но никто и никогда не «выбирал» их согласно тем или иным критериям. Все оправдания для их принятия ретроспективны: книги каноничны, если принадлежат апостолам, но и апостолам они принадлежат, только если каноничны. Их принимали просто потому, что их принимали всегда. Этот момент хорошо подчеркнул Франц Штульхофер:
Стоит нам задуматься о той бесконечной непрерывности, с которой ранние христиане обращались к новозаветным книгам, и нас поразит «глубокая тишина, в которой родился канон, слышная наблюдателям из поздних поколений» (Франц Овербек). Это история, в которой не свершалось никаких революций. Все самое необходимое пребывает в ней изначально, и мельчайшие перемены случаются столь постепенно, что никто и не замечает их [15].
И что же нам сказать об исключенных книгах? В целом они появились значительно позже тех, что были приняты как канонические, и уступали по качеству – и хотя, конечно, это спорный вопрос, зависящий от точки зрения, но все же несложно почувствовать, что многие христиане пришли бы в смятение, если бы их попросили принять большую часть этих книг как Священное Писание. Возьмем, к примеру, «Евангелие детства от Фомы», книгу II века, повествующую о ранних годах жизни Иисуса (ее не следует путать с «Евангелием от Фомы», о нем смотрите ниже): в ней Иисус проклинает тех, кто причиняет ему беспокойство. Даже если Церковь и подавляла такие тексты, причину поймет любой. К некоторым из них в ранней Церкви явно обращались, хотя и не так часто, как к каноническим книгам; многие совершенно канули в забвение и были найдены лишь в наши дни: их открытие часто становилось искрой, из которой возгорались сенсационные пропагандистские кампании, – особенно это касается «Евангелия от Иуды» и «Евангелия от Марии», двух других гностических текстов, возникших не раньше конца II века.
Важнейшая археологическая находка околобиблейских Евангелий и посланий случилась в 1945 году в местечке Наг-Хаммади, в Египте, где обнаружили ряд любопытных текстов на коптском. По мнению некоторых ученых, только в одном из этих произведений – в «Евангелии от Фомы» – возможно, содержатся подлинные изречения Иисуса: несколько таких, известные как а́графа, встречались в сочинениях христианских учителей, как мы видели это в главе 10. Ориген и Евсевий явно знали о «Евангелии от Фомы». Это не повествование, а исключительно сборник изречений, примерно как Q (если он когда-нибудь существовал) – и порой они очень загадочны[52]:
(2) Иисус сказал: Если те, которые ведут вас, говорят вам: Смотрите, царствие в небе! – тогда птицы небесные опередят вас. Если они говорят вам, что оно – в море, тогда рыбы опередят вас. Но царствие внутри вас и вне вас. (3) Когда вы познаете себя, тогда вы будете познаны и вы узнаете, что вы – дети Отца живого. Если же вы не познаете себя, тогда вы в бедности и вы – бедность.
(7) Иисус сказал: Блажен тот лев, которого съест человек, и лев станет человеком. И проклят тот человек, которого съест лев, и лев станет человеком.
(11) Иисус сказал: Это небо прейдет, и то, что над ним, прейдет, и те, которые мертвы, не живы, и те, которые живы, не умрут.
(27) Иисус увидел младенцев, которые сосали молоко. Он сказал ученикам своим: Эти младенцы, которые сосут молоко, подобны тем, которые входят в царствие. Они сказали ему: Что же, если мы – младенцы, мы войдем в царствие? Иисус сказал им: Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделаете внутреннюю сторону как внешнюю сторону, и внешнюю сторону как внутреннюю сторону, и верхнюю сторону как нижнюю сторону, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним, чтобы мужчина не был мужчиной и женщина не была женщиной, когда вы сделаете глаза вместо глаза, и руку вместо руки, и ногу вместо ноги, образ вместо образа, – тогда вы войдете в [царствие].
(47) Иисус сказал: Будьте прохожими.
Другие, как кажется, заимствованы из четырех канонических Евангелий (или же были источниками для тех изречений, что присутствуют в них).
(9) Иисус сказал: Вот, сеятель вышел, он наполнил свою руку, он бросил (семена). Но иные упали на дорогу, прилетели птицы, поклевали их. Иные упали на камень, и не пустили корня в землю, и не послали колоса в небо. И иные упали в терния, они заглушили семя, и червь съел их. И иные упали на добрую землю и дали добрый плод в небо. Это принесло шестьдесят мер на одну и сто двадцать мер на одну.
(23) Ученики сказали Иисусу: Скажи нам, чему подобно царствие небесное. Он сказал им: Оно подобно зерну горчичному, самому малому среди всех семян. Когда же оно падает на возделанную землю, оно дает большую ветвь (и) становится укрытием для птиц небесных.
(69) Он сказал: У доброго человека был виноградник; он отдал его работникам, чтобы они обработали его и чтобы он получил его плод от них. Он послал своего раба, чтобы работники дали ему плод виноградника. Те схватили его раба, они избили его, еще немного – и они убили бы его. Раб пришел, он рассказал своему господину. Его господин сказал: Может быть, они его не узнали (в оригинале: Может быть, он их не узнал). Он послал другого раба. Работники побили этого. Тогда хозяин послал своего сына. Он сказал: Может быть, они постыдятся моего сына. Эти работники, когда узнали, что он наследник виноградника, схватили его, они убили его. Тот, кто имеет уши, да слышит!
(90) Иисус сказал: [Лисицы имеют свои норы], и птицы имеют [свои] гнезда, а Сын человека не имеет места, чтобы преклонить свою голову (и) отдохнуть.
(94) Иисус сказал: Придите ко мне, ибо иго мое – благо и власть моя кротка, и вы найдете покой себе.
Датировка «Евангелия от Фомы» – предмет ревностных споров. Если настаивать на аналогии с источником Q, то можно утверждать, что оно появилось раньше, нежели канонические Евангелия (равно так же, как раньше них мог появиться и Q): это позволит считать, что сборники изречений Иисуса предшествовали рассказам о его жизни – и, в общем-то, эта мысль вполне допустима. С другой стороны, параллели с каноническими Евангелиями могут быть знаком позднего происхождения, и автор просто подбирал из них изречения, подходящие для его целей. Так, предложенные датировки охватывают период от середины I столетия (это эпоха апостола Павла) до середины II века (чуть раньше дней Иринея). В общем и целом, «Евангелие от Фомы» – это единственное неканоническое произведение, которое, как полагают влиятельные библеисты, может быть столь же древним, как канонические Евангелия, а значит, может содержать изречения, подлинно восходящие к Иисусу [17].
