Никита зашагал в указанном Светкой направлении, а та, приотстав, подозвала Костю.

— С этих двоих глаз не спускай. Если до утра сюда не придем — вали их в болото и как хочешь, но добирайся на завод к Петровичу! Сможешь?! — прошептала она испытующе. — Покажешь ему дорогу и вообще…

И побежала за Никитой.

— Где ж этот Сергуня, блин? — проворчал Саня. — По-моему, уже второй час валдохается!

— Кассу Герину берет… — произнес Маузер. — И правильно, не фига крутить с народом.

— А вода-то к колесам уже подошла, — осторожно высунулся Сеня-повар. — Может, поторопимся, а?

— Молчи, половник! — рявкнул Маузер. — Ты вообще здесь сидишь только потому, что Серый тебя велел прихватить.

— Маузер! — серьезно сказал Саня. — Ну-ка, давай метров на сто вперед проедем. А то сейчас и впрямь дорога поплывет, и ты на этой броне по кардан сядешь.

Завели моторы и прокатились по залитой колее на сто метров поближе к Московскому шоссе. Прождали еще, вода все подступала. А время шло. Краешек разлива уже вновь подходил к колесам фургона.

— Пара часов уже прошла, — заметил Саня. — Видишь вон ту елку в том конце?

Она метров шесть была, а сейчас уже на треть ушла.

— Ладно, — сказал Маузер после некоторого раздумья. — Сам просил через два часа считать себя коммунистом… Либо сейф крепче оказался, либо денег слишком много. Столько, что с нами, дураками, и делиться жалко. Конечно, мог и утонуть.

Хрен с ним! Телефон у него есть, позвонит, если выплывет. Заводи, Санек!

— Уфф! — вырвалось у Маузера, когда фургон следом за джипом вывернул на асфальт, и он бросил прощальный взгляд в боковое окно. Вся колея уже почти доверху заполнилась водой, и то, что тяжелый бронефургон не сел на кардан, было исключительно счастливым случаем.

Теперь им было, в общем, на все плевать. Этот чертов лес мог весь под воду уйти, со всеми живыми и дохлыми обитателями.

— Смотри, — толканув повара в жирный бок, хмыкнул Маузер, указывая на группу оборванцев, стоящих на автобусной остановке, когда проезжали какое-то село километрах в восьми от въезда в Бузиновский лес. — Наши бузотеры кукуют!

Автобус только в семь вечера пойдет! Так им и надо, сучарам!

— А их мало… — заметил Сеня. — Есаула нет, Лысого, Механика… Наверно, частника поймали до города!

— Ну да! — очень довольный возможности позубоскалить, произнес Маузер. — Есаул небось увел коня в ближайшем колхозе — и на Дон, к Деникину! Лысый, тот, должно быть, лег на дорогу и покатился — хрена ли ему, под Колобка скосит! Ну а Механик, тот дело знает: выкатил из кустов «Т-34» — и на Берлин, за «Мерседесом»!

Сеня счастливо расхохотался… Для этой тройки все кончилось благополучно.

Однако относительно судьбы Есаула, Лысого и Механика был не прав не только хохмач-Маузер, но и прагматик-повар.

…Есаул с Механиком хоть и выскочили за мостик самыми первыми и даже до просеки добежали раньше других, здорово запыхались, тем более что здоровье оба давно прокурили и пропили. Поэтому, выбежав на просеку, оба остановились перевести дух. Остальные, не обратив на них внимания, промчались мимо.

— Ишь, сыпанули! — пропыхтел Есаул, утирая кровянку с разодранной о проволоку щеки. — Крепко их Серый пуганул! Похоже, прямо на шоссе дернули.

Никто на точки, конечно, не пойдет — утонуть побоятся.

— И зря, между прочим, — пробормотал Механик. — Запросто еще успели бы добежать, нычки откупорить. Не все же сдавали, на фиг? Может, пройдемся слегка по лесу?

— А ты что, знаешь, где у кого чего лежит? — прищурился Есаул.

— Ну, не у всех, конечно, но кое у кого знаю… — подмигнул Механик. — Из тех, кто убежал, конечно.

В это время на просеку выбрался Лысый, почесывая места, в которые пришлись напутственные пинки от Сани и Маузера.

— А вы чего стоите? — удивился Лысый. — Все уже вон, за поворот ус вистали…

— Догоняй, догоняй, мы тебя не держим… — произнес Есаул с усмешкой. — Ща рванем по сто пятьдесят — и вперед. Я даже когда падал, родимую не разбил!

И он показал свою початую бутылку.

— На точки забежать решили? — догадливо пробормотал Лысый. — Пока не затопило? Хошь покажу, где Колун с Репой двенадцать коронок держат? Они вон усвистали и не вспомнили…

— Ладно, — сказал Есаул, — приведешь к пустому месту — тут останешься.

Хлебни!

Все трое присосались к бутылке. Тут откуда-то из глубины леса донесся шум автомобильных моторов.

— Это Маузер с Санькой, — определил Механик, — у них гаражи где-то в лесу устроены, машины угнанные прячут…

— Бежим-ка за завал! — опасливо произнес Есаул. — Эти замочат — и не почешутся!

Вся троица торопливо юркнула под прикрытие завала и, прячась в тени, увидела, как из секретной просеки, выбив фальшивые кусты, выехал сначала джип, потом фургон.

— Вот они, денежки-то! — алчно пробормотал Лысый. — Видишь как, паскуды, целый фургон заныкали! Ну, Серый, ну,падла!

— Иди, попроси у них! — хмыкнул Механик. — Добавят, если мало получил…

— Да нет, — заметил Есаул, — здесь они шутить не станут… Просверлят из немецкого винта, и лет через двести, Лысый, похоронят тебя, как героя Великой Отечественной…

— Только хрен поймут, отчего у него кости светиться будут. Не иначе, подумают, что немцы ядерное оружие имели, — хихикнул Механик.

— Чего ж они встали-то? — беспокойно произнес Лысый.

— Серого ждут, — прикинул Механик. — Он сейчас, наверно, сейф у Геры ломает… Наводнение все спишет!

— А может, они и тех ждут, кто с точек побежит, — предположил Есаул. — Нас-то чего, мы пустые убежали, а те пойдут с колечками, с коронками, со всяким иным… Тут они их и почикают! Вот что, пацаны, надо нам валить поглубже в лес и повыше в гору. Боюсь, захочется этим козлам зеленку зачистить…

Это показалось резонным. Осторожно все трое стали уходить в глубь заросшей просеки. Но она вела вниз, к болоту, а Есаул, Механик и Лысый еще не все мозги пропили.

— Тормози, братаны! — сказал Есаул. — Вода подошла, сворачиваем…

И они повернули на ту тропу, которой утром прошел Светкин отряд. А она после некоторого подъема снова пошла вниз.

— На кабанью надо сворачивать, — решил Есаул, и все потопали по склону вверх. Хоть и не высоко, да и не круто, но запыхались снова. Механик аж зашелся кашлем.

— Ты, Мех, похоже, тубик поймал, — поставил диагноз Есаул, — пора в диспансер сдаваться!

— Ага, — проворчал тот, — побежал! А прописка у меня есть? Опять же в розыске я, не забывай.