— По-моему, я просто обязан это сделать, — ответил бывший агент.

— Нет! Нет, ты не можешь так поступить!

Руиз отступил немного от искаженного отчаянием огромного лица чудовища и настроил укрепленный на запястье передатчик дистанционного управления. Он хотел взорвать мины, находясь на достаточном расстоянии от машины.

— Какой из меня Император мира, — проговорил он, чувствуя, как сожаление об упущенной возможности наполняет его сердце, — я не тяну на божество.

Генш по-прежнему терпеливо ждал у дальней арки. Руиз поманил его, и тот медленно подполз.

— Можешь оказать мне одну услугу? — спросил человек.

— Если это в моих силах.

— Вполне.

Разведчик подошел к Кореане, которая, по-видимому, все еще не пришла в себя, снял перчатку и пощупал пульс у нее на шее. Пульс был сильным и ровным. Он снова надел перчатку, схватил женщину за ворот брони и поднял.

Генш стоял возле Механического Орфея, погрузив щупальце в недра машины, прямо над страшным глазом. Чудище наконец замолкло, его гигантское уродливое лицо застыло в жалком смятении.

Пока Руиз волок ее, Кореана пришла в себя и попыталась вырваться, но сваренные вместе рукава брони не позволяли сопротивляться как следует. Она взглянула на наемника, потом на божество. Бывший агент заставил себя посмотреть в ее широко открытые глаза. Похитительница рабов ничего не говорила, но на лице ее последовательно отразились недоверие, ужас, а затем раскаленная ярость.

Но она все равно молчала.

Тяжелее всего Руизу было видеть выражение ее лица в момент, когда щупальце генша впилось в ее мозг. В промежутке между двумя ударами сердца все прожитые годы, казалось, растаяли. Она выглядела немыслимо молодой, вся ее красота снова вернулась, только усиленная ментальным пламенем.

Женщина улыбнулась, и это была улыбка облегчения. Она закрыла глаза, линия ее рта изменилась и губы нежно округлились, словно она ждала поцелуя.

Руиз не мог это вынести и отвернулся.

Геджас все еще держал под контролем волны сражений, кипевших перед крепостью Юбере. Он вернулся на свой истребитель, и хотя командир судна и большая часть экипажа были убиты при попытке отразить нападение берсеркеров Обелиска, там он чувствовал себя сильнее и увереннее. Единственная причина, по которой пираты до сих пор не овладели небоскребом, заключалась в том, что отдельные кланы не смогли договориться и яростно дрались между собой за эту добычу. Но в течение последнего получаса пираты отступили, и «Голос» беспокоился, что за это время они успели столковаться и станут теперь бороться не между собой, а против него.

Родеригианские подкрепления приближались. Это было единственным светлым пятном во всей неприглядной ситуации. Они могли уже давно прибыть, если бы не строгие законы шардов, которые запрещали передвижение крупных флотилий.

В перерывах между сражениями Геджас бросался к экрану канала оповещения, ожидая следующей передачи от Руиза Ава.

Кореана ждала его у выхода вместе с молодым геншем. К лицу ее как будто приросла маска покорности и смирения, хотя Руизу, все еще одурманенному ментальным пламенем, она казалась просто живым трупом. Осколочное ружье все еще было у нее в руках, и бывшему агенту пришлось собрать остатки мужества, чтобы повернуться к ней спиной.

Он заговорил с клоном Низы, медленно и четко — так, чтобы она и техники «Глубокого сердца» правильно поняли, что от них требуется.

— Теперь я ухожу, но оставляю камеру. Удалившись на безопасное расстояние, я взорву Орфея, а вы сможете зафиксировать его уничтожение на пленку. Но я не хочу, чтобы вы показали это событие по общему каналу раньше чем через час… или до тех пор, пока солдаты не достигнут дна шахты. Если это произойдет, генш даст вам знать. Я надеюсь, что пауза позволит нам выбраться из небоскреба незамеченными. Вы понимаете?

— Да, — ответила дрожащим голосом копия Низы. Руиз вспомнил, что этот голос принадлежал той Низе, которую он любил. Он хотел сказать что-нибудь еще, чтобы успокоить ее, но выяснилось, что он забыл все нежные слова.

— Ты знаешь, насколько дорога мне, а теперь больше, чем когда-либо.

— А ты — мне, — ответила девушка и замолчала. А потом вдруг проговорила: — Я надеюсь, что ты возьмешь ее в такое место, где вам ничего не будет угрожать и где вы сможете любить друг друга долго и счастливо.

— Спасибо, — неловко откликнулся Руиз. А потом с трудом выдавил: — До свидания.

Он снял шлем и положил его в нишу в стене, чтобы камера могла заснять разрушение Механического Орфея — он постарался разместить объектив так, чтобы разорванное тело клона не попало в кадр. Потом произнес в камеру несколько слов и застегнул на себе другой шлем, тот, который снял с Малыша.

Победитель махнул рукой Кореане, женщина кивнула и повела их из лабиринта.

Проходя мимо генша, человек почувствовал некую отрешенную благодарность. Он оглянулся на машину и увидел, что та безуспешно пытается дотянуться руками-языками до мин. Голоса чудовища слились в бессмысленный гул.

Уже находясь на дальнем конце лабиринта, Руиз повернул взрыватель и через несколько мгновений ощутил толчок ударной волны. На миг ментальное пламя вспыхнуло в его мозгу так ярко и страшно, что он ослеп и оглох. Потом все стихло, и вернулись обычные чувства.

Может быть, дело было только в исчезновении дурмана, но бывший агент ощутил, как по анклаву распространяется холодная и роковая пустота.

— Пойдем, — обратился он к своей новой машине.

Кореана бесшумно и ловко провела его через туннели. Руизу не хотелось с ней разговаривать: он боялся еще больше ужаснуться тому, что сделал с ней.

Ни одно живое существо не попалось им навстречу. Они прошли мимо того места, где Малыш отбил фараонцев у солдат дельтанского корпуса, но бывшая работорговка едва взглянула на останки своих людей.

Руиз на миг задержался возле трупа Мольнеха, который некогда был фокусником высокого ранга на Фараоне, но потом превратился в органическую машину. Руиз от всей души пожалел, что весельчак не выжил. Разведчик по праву победителя наследовал имущество Кореаны и попытался бы провести эксперимент, как советовал ему в свое время ученый-моряк Гундред, — приказать Мольнеху действовать только по велению собственного сердца… Чтобы тот снова стал самим собой.

— Прости, — произнес он и тронулся дальше.

Когда они достигли поля битвы, где Малыш сражался с прислужниками геншей, бывший агент велел остановиться и устроил среди жалких тел человекоподобных безумцев военный совет.

Скоро они выйдут к центральной шахте небоскреба и, если очень повезет, найдут Низу и остальных на платформе поезда под охраной оставшихся дельтанцев Кореаны. Видимо, Малыш в обмен на помощь и лояльность обещал вывезти их на подводной лодке.

Руиз постарался взвесить все аспекты положения, проследил возможные нити предательства и прикинул, как использовать ситуацию с максимальной выгодой для себя.