Она не двигалась.

Откуда-то из-за спины послышался шорох. Ренни шумно глотнул воздух, и потом опять заскулил Данбар:

— Я… Я на самом деле не очень хорошо себя чувствую…

Логан схватил его за воротник рубахи, толкнул, и он врезался спиной в голую кирпичную стену.

— Слушай, ты, больной кусок дерьма!

Глаза Данбара расширились и засветились ужасом. Логан замер. Отпустил воротник рубахи и отошел в сторону. Данбар этого не стоил. Он этого не стоил… Но Логан действительно хотел избить его до полусмерти.

Вздрагивая от напряжения, он повернулся и медленно, аккуратно пошел по пластиковой пленке, чувствуя, как она движется и скользит под его ногами, — все шел и шел к избитому телу, стараясь ненароком не наступить на какую-нибудь улику. Поскольку он был первым офицером полиции, появившимся на месте преступления, его обязанностью было убедиться, не нуждается ли жертва в медицинской помощи, даже несмотря на то что было совершенно очевидно, что она мертва. Господи, она выглядела так, будто ее переехал зерноуборочный комбайн. На теле не было ни одного места, которое не было бы покрыто синяками или ссадинами. Может быть, действительно настало время Майклу Данбару нечаянно упасть с лестницы. С искаженным лицом Логан натянул на руки латексные перчатки и присел на корточки рядом с телом, разглядывая изуродованное лицо, пытаясь узнать в этой каше черты какой-нибудь женщины, которую он мог встречать, прохаживаясь в районе «красных фонарей». Она, наверное, предлагала хорошо провести время в обмен на наличные, а вместо этого получила такую смерть от рук…

Между опухших губ появился и лопнул кровавый пузырь. Она все еще была жива!

В допросной комнате номер четыре воняло чем-то немытым, и казалось, что от этого Майклу Данбару было очень неуютно. Он сидел на самом краю стула, явно стараясь не ерзать. Логан велел Ренни подготовить пленки и сказать вступительные слова. Они притащили Данбара в участок, зарегистрировали и сунули в допросную номер четыре, так и не поговорив с детективом-инспектором Стил: по информации, полученной от Большого Гари, она все еще занималась с Клэр Пири и не хотела, чтобы ее беспокоили. А значит, Логан все еще был за главного.

— Ну так что, Майкл, или ты хочешь, чтобы я называл тебя Майки? — сказал Логан, усаживаясь на стуле.

— Майкл. Пожалуйста. Майкл. Не Майки.

— Хорошо, Майкл так Майкл. — Логан улыбнулся ему. — Почему бы тебе не рассказать нам про двух женщин, которых мы нашли сегодня в твоем доме? Если хочешь, можешь начать с той, которая еще жива.

— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, — сказал Данбар, тупо уставившись на магнитофон, наблюдая за тем, как крутятся за стеклом колесики.

— Не глупи, Майкл, мы нашли их в твоем доме! Ты там был, помнишь?

Он глубоко, до дрожи, вздохнул:

— Я на самом деле не очень хорошо себя чувствую.

— Да? Ну, а дежурный врач сказал, что с тобой всё в порядке. Чего не скажешь о той несчастной, которую мы вытащили из твоего погреба, — у нее перелом челюсти, сломаны ребра, ноги, руки, пальцы, внутреннее кровотечение… ты, наверное, не особенно стеснялся и избивал ее в любое время.

— Она крутила роман на стороне. — Слова звучали глухо и монотонно. — Она… — Он закрыл глаза, глубоко вдохнул, задержал дыхание и потом сделал длинный, с дрожью, выдох. — Его звали Кевин, он был сертифицированный бухгалтер. Я… однажды вечером я пришел домой, а они ТРАХАЛИСЬ в нашей кровати, а дети на первом этаже смотрели мультфильмы… Они даже не знали, что я там был. — Он горько засмеялся, потом вытер набежавшую слезу. — Тогда я решил отомстить: пошел в город, нашел в доках шлюху погрязнее и поимел ее. Потом пришел домой и трахнул Трейси. Точно так же, как он ее трахал…

— И она всё поняла, не так ли?

Данбар снова грустно засмеялся:

— Через три дня у меня с конца закапал гной, и я начал ссать колючей проволокой. Конечно, и она это подхватила. И ее дорогой Кевин. — На этот раз смех получился более натуральным. — Пусть будет уроком для этого лживого ублюдка!

Данбар помолчал, смотрел, как в тишине медленно крутится магнитофонная пленка.

— Она ушла от меня. Забрала детей, забрала свои вещи и ушла из дома…

Логан вытащил пачку фотографий и приставил одну к магнитофону, прямо перед Данбаром: голая женщина лежала на спине в темном переулке.

— Расскажи мне о Рози Вильямс. — Данбар отвернулся, чтобы не смотреть на изуродованное тело, но Логан поставил перед ним другую фотографию. На мокрой лесной земле на боку лежала голая женщина. — Нет? А как насчет Мишель Вуд? — Еще одна фотография: завернутое в полиэтиленовую пленку тело в багажнике машины. — Или Холли Макьюэн? Нет? А как тебе вот эта? — Избитое окровавленное лицо: фотография была сделана час назад, когда они ждали приезда «скорой помощи». Последняя фотография была из коллекции полицейского управления: Вонючка Агнес Вокер, анфас и в профиль. Данбар застыл.

Логан постучал по фотографии пальцем:

— Она была первой, не так ли?

— Грязная сука… — едва слышно отозвался тот.

Наступила длинная беззвучная пауза, прерываемая только монотонным жужжанием магнитофона да скрипом чьих-то ботинок по линолеуму в коридоре за дверью.

— Тиффани. Та, которая в подвале. Она сказала, что ее зовут Тиффани. Снял ее вчера вечером — тачка у меня крутая, новая, вся блестит, — отвез на пляж в Болмеди. — На губах его заиграла легкая улыбка, когда в памяти начали всплывать воспоминания. — Заплатил ей, чтобы отсосала… Когда закончила, врезал молотком по затылку. Затолкал в багажник. Привез домой. Затащил в подвал, связал. И так удачно все сошлось, знаете, почему? — Он наклонился вперед и прошептал: — Потому что предыдущая уже умерла.

Что-то холодное вдруг заворочалось у Логана где-то в самом низу живота.

— Предыдущая умерла?

— Умерла. Целых три дня продержалась. Знаете, после того как с первыми двумя мне все сошло с рук, я подумал: а какого черта? Куда спешить? Почему просто не привезти ее в дом и не заставить по-настоящему заплатить мне за то, что наградила меня этой грязной болезнью? И чтобы не спешить… Чтобы заплатили за все…

Лицо Ренни побелело.

— Господи…

А потом пошло и пошло. Шлюзы открылись, и теперь Майкл Данбар хотел рассказать им всё. До самой омерзительной мельчайшей детали. Как он их бил, потом насиловал, а потом еще немного бил. Как ломал им ногами ребра, переламывал руки и ноги. Заставлял их платить за всё, что они сделали с его браком, с его семьей, с его детьми и со всей его жизнью. Как раздевал их догола, чтобы не оставлять следов. И как избавлялся от их тел, когда они становились слишком холодными и играть с ними было уже неинтересно…

Детектив-констебль Ренни потащил Данбара вниз по лестнице в камеру временного содержания, а Логан вышел в коридор и прислонился спиной к стене. К горлу подступала тошнота. Завтра, в девять часов утра, Охотник из Шор-лейн будет доставлен в суд, где ему будет отказано в праве быть отпущенным под залог, и он будет отправлен в Крейгинчиз дожидаться суда. И, принимая во внимание абсолютное признание и собранные улики, ничего, кроме обвинительного приговора, его не ждало. Все было сделано по правилам.