Пол взял всю вину на себя, однако уверял всех, что продолжает гордиться фильмом, который, по его словам, следовало рассматривать «скорее как образец абстрактной живописи». Для него само исполнение битлами «I Am the Walrus» за вычетом их животных масок, освоение бессмысленных слов Джона и визуальных эффектов в духе маркиза де Сада — как в прошлом, когда им приходилось приноравливаться к битломании, Гамбургу и муниципальному зальчику в Литерлэнде, — делало все предприятие достойным усилий.

С музыкальной точки зрения оно оправдало себя значительно лучше. В Британии шесть треков из фильма были выпущены до Рождества в виде двух старомодных дисков-«миньонов» вместе с 28-страничным буклетом и всеми текстами. Притом что из-за меньшего формата диска альбому пришлось конкурировать не в альбомных, а сингловых чартах, он все-таки добрался до второго места (первое занимала «Hello, Goodbye») и к Новому году было продано 600 тысяч экземпляров. В Америке, дополненный «Hello, Goodbye» и другими недавними синглами, он вышел нормальной долгоиграющей пластинкой и достиг верхней строчки, получив заодно номинацию на «Грэмми».

После смерти Брайана Пол и Джейн, казалось, сблизились снова. Декабрь они провели в покое и уединении на Кинтайре, а на Рождество — когда Британия еще с нетерпением ждала завтрашнего подарка от Beatles — объявили о помолвке.

Тысяча девятьсот шестьдесят восьмой стал годом, когда в жизни Джона и Пола появились две женщины, которые, каждая совершенно по-своему, разорвут связь между ними и тем самым сделают распад Beatles неминуемым. Парадокс в том, что это произошло на фоне консолидации и диверсификации их бизнеса, которая, как они верили, должна была гарантировать им куда бо́льшую долговечность, чем одна только музыка.

На протяжении предшествующих трех лет, в условиях колоссального успеха, почти ничего не делалось для того, чтобы защитить коллективные заработки Beatles от действовавшей в Великобритании высшей ставки налога на доходы, которая имела, по сути, штрафной характер. Брайан Эпстайн по натуре оставался старомодным провинциальным лавочником, который считал непатриотичными любые, даже вполне законные способы ухода от налогов. Однако в последние месяцы его жизни на кону оказалась сумма, превосходящая все, с чем ему приходилось иметь дело раньше. EMI Records, задолжавшая Beatles около 2 миллионов фунтов потиражных отчислений, планировала выплатить их единовременно. Согласно совету бухгалтеров, единственным способом избежать передачи почти всех этих денег налоговому инспектору было инвестировать их в коммерческое предприятие.

Еще в 1963 году они стали равными партнерами в компании с ограниченной ответственностью The Beatles Ltd, налоговые плюсы которой были минимальны. В апреле 1967 года ей на смену пришло более сложно устроенное партнерство, Beatles & Co., 80 % которого должны были принадлежать корпорации, аккумулировавшей все доходы группы, за исключением авторских прав на песни. Это означало, что теперь им нужно было платить только корпоративный налог, который был гораздо меньше налога с физических лиц; кроме того, каждый, став формально наемным работником новой корпорации, получил колоссальную выплату в 200 тысяч фунтов.

Под эгидой Beatles & Co. появилась целая группа компаний, деятельность которых включала все, чем они и без того уже занимались: звукозапись, издание музыки и кинопроизводство. Для корпорации придумали общее название Apple («Яблоко»), ассоциирующееся с простотой, свежестью, невинностью — даже с райским садом, — а выбор торговой марки оказался просто безукоризненным. В один прекрасный день Роберт Фрейзер зашел на Кавендиш-авеню с полотном Рене Магритта 1966 года, которым, он был уверен, Пол захочет пополнить свою домашнюю коллекцию того же художника. На картине, носившей название «Le Jeu de Mourre» («Игра Морро»), было изображено идеальное гладкое и зеленое яблоко с написанной на нем наискосок фразой «Au revoir» («До свиданья»). Пол что-то снимал в саду за домом, и чтобы ему не мешать — проявив выдержку, которая должна была гарантировать успех сделки, — Фрейзер ушел, оставив картину стоять на столе в столовой.

Знаменитый логотип Apple — версия магриттовского образа минус «Au revoir» — впервые появился незаметно для всех на тыльной стороне обложки Sgt. Pepper. Права на само название также были зарегистрированы примерно в 30 странах — шаг, окупившийся неисчислимой выгодой четверть века спустя.

После смерти Брайана концепция Apple претерпела дальнейшую эволюцию в групповом сознании Beatles. По предложению Клайва Эпстайна, который ориентировался на их собственный с братом семейный бизнес, было решено попробовать себя в розничной торговле — огромной растущей отрасли «свингующего Лондона», флагманами которой была сеть магазинов «Хэбитат» Теренса Конрана и бутик «Биба» Барбары Хуланики. Пола особенно воодушевила эта перспектива, и он уже рисовал в своем воображении универмаг, в котором все будет белым: мебель, одежда, фортепиано и даже домашние животные.

Поскольку в разработке идеи участвовали все четверо и рядом не было никакого авторитета, способного удержать их в рамках разумного, первоначальный плод трезвого финансового расчета быстро покрылся карамельной глазурью хипповского идеализма. Для всех филиалов корпорации — теперь играючи переименованной в Apple Corps — прибыльность должна была отойти на второй план. Beatles будут не боссами, а филантропами, и используют свое богатство и влияние, чтобы у молодежи появились возможности, которых, по их мнению, они сами когда-то были лишены по милости невеселого и враждебного старшего поколения. (На самом деле почти всю карьеру им необыкновенно везло на поддержку и доброжелательное отношение со стороны старших: Брайана, Джорджа Мартина, Дика Джеймса и т. д.) Главное, Apple будет исполнена неведомого традиционному бизнесу духа свободы, демократии, справедливости и веселья. Взявшийся сформулировать ее миссию, Пол придумывал разнообразные определения-оксимороны: «Подпольная компания на поверхности»; «Своего рода западный коммунизм»; «Сдержанная необычность».

Среди активов, приобретенных Брайаном от их имени, было угловое здание по адресу Бейкер-стрит, 94 — на улице, навеки прославленной Шерлоком Холмсом. Теперь его первый этаж был превращен в одноименный с компанией бутик, а на втором устроены скромные (поначалу) офисные помещения.

Создать бутик из ничего поручили голландскому коллективу дизайнеров-хиппи под названием The Fool («Шут»), который ранее снабдил Beatles нарядами для трансляции «All You Need Is Love» и в результате превратился в коллективного кутюрье лондонской рок-элиты. «Шутам» выдали бюджет в размере 100 тысяч фунтов (чуть больше миллиона на современные деньги), за которые они должны были оформить бутик и пошить одежду на продажу. Их план предполагал абсолютное преображение ранневикторианского углового дома путем создания гигантской психоделической фрески, покрывающей обе стены: фигуры богини или женского духа с миндалевидными глазами, которая жонглировала солнцами и лунами. Такое радикальное нарушение облика исторического здания требовало разрешения от местных градостроительных органов. Получив отказ, голландцы все равно исполнили задуманное, рекрутировав бригаду студентов художественного колледжа, чтобы успеть закончить роспись к открытию бутика 7 декабря 1967 года.