— Надеюсь, вопрос не стоит о безопасности моей Стаи против твоей? — спросила я. — По крайней мере, не сейчас. Последуют еще другие угрозы. Извне. Может быть, другие альфы. Или что-нибудь похуже. — Я замолчала.

Каллум ничего не сказал, и я прекрасно понимала, что не заставлю его играть по своим правилам, как бы я ни старалась.

— Ты не хочешь сказать мне об этом, не так ли?

— Будущее все время меняется, Брин.

Вот и все. Все, что Каллум мне сказал. Мне очень хотелось закричать, но я не стала этого делать. Каллум был альфой. Я тоже была альфой. Сейчас все было по-другому. И я больше не могла подначивать Каллума, чтобы получить ответ.

Нужно было ждать.

— Ты самый невозможный человек из всех, кого я знаю, — сказала я Каллуму.

Он шлепнулся рядом со мной на траву и потерся шершавой седой щекой о мою щеку:

— А ты, вне всякого сомнения, самый недисциплинированный и надоедливый ребенок из всех, с которыми я имел неудовольствие встречаться.

Когда-то Каллум и я, мы были семьей. И до сих пор несем на себе отметины друг друга. Я наслаждалась этим моментом, потому что где-то в глубине души знала, что я уже совсем не девочка и что я уже не являюсь чем-то особенным для Каллума, скорее вообще ничем, и что, пока я была альфой своей Стаи, а он — своей, мы никогда уже не станем прежними Каллумом и Брин.

Мои.

Мои.

Мои.

Сейчас я принадлежала своей Стае, а они принадлежали мне — Девон, Лейк, Чейз, Мэдди и Лили и остальные живучие, большинство из которых еще не вошло даже в подростковый возраст.

Совершенно случайно мне в голову пришла забавная мысль, и я улыбнулась.

— Чему ты улыбаешься, Бронвин Алессия?

Я пожала плечами:

— Просто меня волки вырастили, а сейчас — каким-то запутанным путем — все эти дети… теперь я их нянчу. Странно, правда?

Каллум фыркнул:

— Брин, дорогуша, если есть в этом мире хоть какая-нибудь справедливость, то от этих детишек будут одни проблемы.

Я застонала. Зная, как везет по жизни мне — и им, — я была уверена: ничего другого от них не дождешься.

До того как эта книга получила свое название, я называла ее просто — «Книга любви», потому что написана она была исключительно из любви к рассказыванию всевозможных историй, и я в неоплатном долгу перед теми, кто помог эти истории напечатать. В самом начале этого списка стоят имена моего агента, Элизабет Хардинг, которая с самого первого дня поверила в эту книгу, и моего редактора, Регины Гриффин, чей редакторский талант и увлеченность этим проектом бросали мне вызов и восхищали меня. Я благодарна всем остальным членам семейств «Эгмонт» и «Кертис Браун» — Мэри Элби, Элизабет Ло, Элисон Вайс, Нико Медине, Грегу Фергюсону, Робу Гузману, Дагу Поукоку, Холли Фредерик, Дейву Барбору и Джинджер Кларк.

Самым большим счастьем в моей писательской жизни всегда была невероятная и постоянная помощь моих друзей, которые, вне всякого сомнения, мои люди (или, если использовать терминологию оборотней, моя Стая). Мелисса Марр, Элли Картер и Сара Кросс не позволяли мне сойти с ума и, когда мне это было очень нужно, заставляли улыбаться, и еще я очень благодарна Тиму Каслу за перезарядку моих писательских батареек и Бобу, с которым всегда можно было обменяться парой электронных писем поздно ночью.

И наконец, спасибо моей семье и друзьям за то, что мирились с моей безмерной поглощенностью этим проектом. Спасибо маме, которая всегда была моим первым читателем, и папе, дававшему бесценные советы по разным видам оружия для последних сцен романа. И брату Джастину, который научил меня всему, что я знаю о суперзаботливых альфа-самцах. (Просто шутка! Вроде того.) И невестке Эллисон, которая проделала огромную работу по сглаживанию упомянутых выше братских защитных инстинктов. Я люблю вас всех!