Только храбрые осмеливаются занимать место хозяина дома или что? Я должна взглянуть на кипы бумаг, развалившихся на столе, и не ужаснуться объему работы?

Кабинет был выдержан в едином лаконичном стиле, однако не без приятных украшений. Деревянный мини-бар в виде глобуса в углу комнаты, стеллажи с книгами, два стальных сейфа, несколько комнатных растений, матовые лампы и белый ковер на полу. Красиво и строго, мне нравится.

Я постаралась как можно вопросительнее взглянуть на советника, откровенно недоумевая от этой проверки на смелость. Игра какая-то?

Топ-топ-топ. А, нет, не игра. Легкие, невесомые шаги затихли за дверью. Неторопливо, будто в замедленной съемке, ручка двери опустилась вниз и без единого скрипа мореное дерево отошло от створки, явив мне бледную, но решительную горничную.

– Я могу вам чем-то помочь? – вопросительно подняла бровь, сосредотачивая взгляд на плотненькой, но спортивной фигуре незнакомой девицы.

– Можете, леди. Умрите, пожалуйста.

Легкий метательный кинжал полетел в меня, разрезая воздух острейшей сталью. Я не шелохнулась, наблюдая как острие в полете развернулось, целя точно мне в лицо. Конечно, достаточно пробить глазницу, чтобы задеть мозг, вызвав почти мгновенную смерть, очень продуманно.

– И где их учат входить так жутко и «незаметно»? – поинтересовалась я, глядя как стальные побеги опутывают не успевшую сбежать горничную.

Летящий кинжал воткнулся в воздух за метр от меня, увязнув в невидимом, но глухом щите. Хорошая штука, поставлю себе такую же.

– И после этого вы утверждаете, что являетесь трусишкой? – хмыкнул граф. – Даже не шелохнулась. А все мои знакомые барышни как минимум бы закричали, вскочили или попытались бы влепить мне пощечину за подставу.

– Какая же это подстава? Скорее, я вас подставляю своим присутствием. Из новеньких?

– Да, прибыла вместе с остальной прислугой позавчера. Понятия не имею, откуда прибилась и знала ли тётушка, но вот такой фортель выкидывают нынче слуги. По объявлению набрали, не иначе, – вызванные лакеи влетели в кабинет, вытаращились на укутанную в сталь горничную и под шумок постарались её вынести. – Несите прямиком в отдел, передайте Раяну.

– Одна такая умница?

– Одна. Не переживайте, это остатки, которым не успели отменить приказ. А если и отменили, то они из личных, для них арест господина не повод филонить. Так почему вы не испугались?

– Встречала уже подобных змей, пытающихся проникнуть в господские покои также тихо и медленно. Да и ваша игра была необычной.

– Пять с плюсом за догадливость и моё безграничное уважение вашей смелости. И благодарность за доверие, – мою руку снова невесомо поцеловали, а перед глазами встал дробовик.

– Пойдемте уже вниз, наверняка все собрались, – смущенно потупилась я, не торопясь отбирать ладонь.

Слуги подтягивались в гостиную неохотно, стремясь поделиться впечатлениями друг с другом относительно нового места обитания. Судя по недовольному виду Берты и Феликса, советнику следует завести постоянную прислугу и не бросать дом на милость наемного клининга.

– Давайте уже ваш рассказ и я на кухню побегу, ничего съедобного на плите не стоит, безобразие, – отрывисто потребовала повариха.

– А можно я потом всё послушаю? Ваши криворукие конюхи привязь еле-еле закрепили, того и гляди сорвутся наши кобылушки.

– Чурбаны даже камины не вычистили как следует, а уже топят, дров не щадят. Никуда не годится, батюшка, пороть таких разгильдяев надо. Ваша болтовня, конечно, интересна, но мы тут все от дыма вскоре задохнемся, ежели не вмешаться.

– Сдаюсь, – поднял руки Виктор. – Дом в вашем распоряжении.

Довольные слуги сбежали из гостиной, пробурчав, что узнают всё позже, не так уж и любопытно, кто устроил разборки на барской арене. На диванчиках остались только мои помощники – бдить и контролировать, чтобы никаких вольностей его высокородие себе не позволял.

– Итак, граф, мы слушаем, – мило улыбнулась я, принимая чашку горячего чая, украшенного засушенными лепестками василька.

– Для начала, уважаемые, ответьте, знакомо ли вам понятие рецессивного гена?

Рецессивный ген? Надо их науку как-то в сторону механики и термодинамики пнуть. Потому что изучение графологии и генетики на фоне карет и парусных кораблей выглядят натуральным издевательством.

– Непроявленный в гетерозиготе ген, подавляемый доминантным, – вежливо ответила я.

– Верно. А знакомы ли вам случаи рождения детей, в которых взыграли слабые, подавленные гены?

– Не томите, советник. Мы благодарные слушатели, но не гнушаемся насилием.

– Гхм, простите. Итак, за всеми вашими несчастиями стоит человек, в чьем наследии проявились рецессивные гены, сделав его исключительной личностью и изгоем одновременно, – на стол лёг черно-белый портрет человека.

Мы склонились над рисунком. Заостренный подбородок, густые брови, выразительные скулы и совершенно нечитаемый взгляд не сказали мне ничего.

– Да не может быть! – воскликнула служанка.

– Деньги правят миром, значит… Действительно, нарочно не придумаешь.

Я вопросительно уставилась на слуг, прикрыв профиль волосами. Если уж они знают изображенного мужчину, то графиня Амори́ и подавно обязана. Только я была готова поклясться, что вижу его впервые.

– Тридцать пять лет назад Тион праздновал и ликовал из-за рождения этого человека. Сегодня он воюет против соседей из-за него же. Забавно, как изгаляется судьба, не правда ли?

– Мой чай будет изумительно смотреться на ваших белых брюках. Не правда ли?

– До чего же вы нетерпеливы к интригам, милая леди, – засмеялся советник, украдкой пожимая мои пальцы. – Но я удивлен, что вы ещё не поняли сами.

– Ну, это ясно, у кого, как не у министра финансов, найдётся столько денег, чтобы спонсировать королевский заговор, – вмешался Ясень, не давая графу подумать над собственными словами. – Но причем тут рецессивный ген?

Министр финансов? Получается, это он прятался в тени и организовывал нападения на поместья?

– При том, что его превосходительство является удивительным исключением из правила наследуемости крови. И одним из немногих прямых наследников рода Ванн, который не имеет родовой магии.

– Прямой наследник? – пискнула Мира, тактично позволяя мне не задавать подозрительных вопросов. – Выходит, он родственник короля?

– Не просто родственник, а единокровный брат Его Величества. Младший.

– А как получилось, что такая сильная кровь оплошала на младшеньком? Ошибка природы?

– Выходит, что так, – развёл руками Виктор. Ему пришлось развернуться к моим помощникам, как к основным источникам вопросов, но мою руку он не отпустил. – Как и все древние семьи, королевская династия не брезговала вступать в брачные союзы с иными стихиями, рассчитывая собрать под одним родовым знаменем как можно больше разноодаренных