Двое из этой троицы, достали деревянные мечи и, сделав зверские лица, напали на третьего. Тот стал вяло отмахиваться от них таким же деревянным мечом. Мужчина в бархатном камзоле опять не поверил:

– Не верю! Орки, злые и кровожадные, энергичнее атакуйте! Ну, а ты? Прекрасный принц? Ты же спешишь на помощь принцессе! Ты должен…

Мужчина, владелец бархатного камзола, махнул рукой:

– Ладно, на сегодня достаточно, хорошо хоть сцены без слов. Представляю, какую отсебятину вы несли бы! Слова хоть выучили?

– Учим, – с кислым выражением лица за всех ответил «прекрасный принц». Мужчина в бархатном камзоле громко закричал:

– А теперь шаман! Ты где? Я кому сказал? Шаман, выходи!

Из одного фургона, что стояли полукругом вокруг поляны, выскочил одетый в шкуры человек и, высоко подпрыгивая, яростно затряс палкой с бубенчиками и лентами. Некоторое время все наблюдали за энергичными прыжками и ужимками одетого в шкуры человека, затем командовавший этим всем мужчина удовлетворённо произнёс:

– Вот! Один Гурумас вжился в свою роль! Замечательное исполнение шаманского танца орков!

Наблюдавшая за этим из кустов и тихо хихикавшая при исполнении танца Листик не выдержала и, выскочив из своего укрытия, обращаясь к «шаману», громко возмутилась:

– Разве это шаманский танец орков? И у орков нет таких палок! Шаманские посохи только у гоблинов, к тому же они совсем не такие! Да и танцы у орков совсем не похожи на твоё кривляние!

Вроде до этого Листик ни разу не видела шаманских танцев орков и посохов шаманов гоблинов, но она откуда-то знала, какими они должны быть, похоже, эти люди тоже не видели ни танцев, ни посохов и совсем их не представляли. «Орочий шаман» настолько обиделся, что даже не удивился внезапному, неизвестно откуда, появлению девочки:

– А ты откуда знаешь? Ты хоть одного живого орка или гоблина видела? Мала ещё учить…

Листик не дала договорить человеку, изображавшему орочьего шамана. Девочка достала откуда-то большой бубен и шагнула вперёд. Низкий рокот дополнял мелодичный перезвон, что создавало неповторимую мелодию, словно это был не бубен, а сложный музыкальный инструмент. Люди замерли, боясь пошевельнуться, боясь словом или неосторожным действием нарушить то, что видели. Танец девочки завораживал, заставлял учащённо биться сердце, замирать дыхание. Это было сродни волшебству, волшебству явившему нечто прекрасное! Когда девочка остановилась, некоторое время царила тишина, нарушил её человек в бархатном камзоле:

– Кто ты? И как сюда попала?

Поляна, на которой полукругом расположились фургоны, из которых высыпали их обитатели, тоже смотревшие на танец девочки, находилась в лесу. Не то что бы совсем диком, через него проходила наезженная дорога, около которой и была эта поляна, где остановились фургоны. Но от той поляны до обжитых мест было довольно далеко, и этот ребёнок здесь никак на мог прогуливаться.

– Листик, – ответила рыжая девочка и пояснила, как попала на поляну: – От речки пришла. По речке нельзя же попасть в Азорду, а мне туда надо. Вот я и пошла от Эролы к дороге. Тут она ближе всего к дороге подходит, а дальше в сторону уходит.

Листик ушла из Эролта по водному пути русалок, вернее, они её провели до места, где Эрола ближе всего подходила к тракту, ведущему из Эролта в Азорду. Дальше речка поворачивала к проклятому лесу. После разговора с Сэмом, когда Листик собралась уйти, она решила не уходить из города обычной дорогой, а проделать часть пути по реке, воспользовавшись услугами русалок. С Сулье Листик прошла только часть пути. А дальше её вели другие русалки, передавая друг другу. Листик не врала, когда сказала, что пришла от реки, но по совету Сэма не стала говорить всей правды – как она передвигалась по реке. Сэм учил девочку, которая говорила, что врать нехорошо:

– А врать и не надо, можно говорить правду, и только правду, и ничего, кроме правды, но не обязательно говорить её всю, тебя же не просят подробно обо всём рассказывать? Вот и не рассказывай, говори только то, что считаешь нужным, ведь вся правда может очень огорчить твоего собеседника! И обязательно огорчит! А ты же не хочешь огорчать всех подряд? Вот и постарайся не делать плохо людям – не огорчать!

Листик тогда ничего не сказала, только кивнула, но слова Сэма постаралась хорошо обдумать. Сейчас же на вопрос человека в бархатном камзоле честно ответила, что пришла на эту поляну от реки. А тот, и не только он, сделал вывод, что девочка с кем-то приплыла, а потом пошла гулять и, возможно, заблудилась, теперь вопрос задала женщина, изображавшая принцессу:

– Как же ты сама пошла гулять? Тебя же искать будут? Те люди на лодке, с которыми ты приплыла!

– Не-а, не будут. Там нет никаких людей и никакой лодки. Искать меня некому, – ответила Листик, ни разу не солгав, ведь это же чистая правда: ни лодки, ни людей на реке не было!

Женщина и человек в бархатном камзоле переглянулись, и владелец камзола сделал предположение:

– Если девочка не врёт, то очень похоже, что от неё хотели избавиться и высадили на берег, после чего уплыли. Вот она и пошла куда глаза глядят, но возможно ей указали направление на дорогу, что ведёт к Азорде или Эролту. Хотя… Она же сказала, что ей надо в Азорду, значит, она знает куда ей надо, а плывя по реке, в Азорду не попадёшь, только в Эролт.

– Но… – начала женщина, но мужчина её перебил:

– Какие тут могут быть «но»? Отсюда до реки не меньше восьми ал, если бы у неё были спутники, её бы догнали и вернули. Похоже, что от девочки хотели избавиться таким оригинальным способом – послали через лес к дороге, надеясь, что она пропадёт в лесу, всё же восемь ал… Её мог съесть дикий зверь, могла заблудиться и не выйти к дороге, а если бы и вышла, то мало вероятно, что кого-то здесь бы встретила.

– Но встретила же! – возразил один из «орков».

– Повезло, – ответил мужчина в камзоле и добавил, посмотрев на бубен, что продолжала держать в руках девочка: – И ещё неизвестно, кому повезло. Как тебя зовут?

Последний вопрос был адресован девочке, та, с интересом разглядывающая фургоны, повернулась к мужчине:

– Я же уже говорила – Листик!

– Странное имя, хотя я его уже где-то слышал, – хмыкнул мужчина в бархатном камзоле, «орочий шаман» пояснил:

– Очень распространённое женское имя у орков, так вроде зовут одну из их богинь, очень уважаемую богиню. Вот орчанки и называют её именем своих дочерей.

Листик внимательно посмотрела на «шамана», но ничего не сказала, а человек в бархатном камзоле, кивнув «шаману» и глядя на девочку с большим бубном, спросил:

– Листик, а хочешь поехать с нами? Мы как раз и направляемся в Азорду, но не сразу, мы будем давать представления в городах, что встретятся на пути.

– Что давать? – спросила девочка, в этот момент ветерок сдвинул прядку рыжих волос, приоткрыв слегка заострённое ушко. «Орочий шаман» многозначительно посмотрел на человека в бархатном камзоле, но тот не понял, а, выпятив грудь, многозначительно произнёс: