– Это уже сделал Сигмон, сир, – отозвался Эрмин. – Он отправился к башне и взял с собой Мираля. Тот не хотел идти, но другого выбора у него не было.

– Великолепно, – король улыбнулся. – Как там говорит в таких случаях маршал – нашла коса на камень?

– Верно, сир. Но...

– Думаешь, они не справятся с армией упырей?

– Может, они бы и справились, – Эрмин вздохнул. – Сигмон всегда идет к цели. Но, боюсь, на этот раз испытание будет слишком тяжелым. Если он дрогнет, замешкается, то его отряд перебьют. Умрет и он сам, и Мираль, а мы получим в Дарелене нового правителя, никак не связанного с нами.

– Почему он отступит? Не тяни, Эр, у меня мало времени.

– В этой башне сейчас находится сестра Риго – Арли де Сальва. Она поддерживала брата и сейчас хранит сборник Лигерина. Думаю, сейчас именно она возвращает упырям силы.

– Арли? – король нахмурился. – Постой... Это та самая упырская принцесса из баллады?

– Да, сир. Именно ее почти полгода ищет Сигмон.

– А он знает, что она в башне?

– Вероятно, догадывается, сир.

– Проклятье.

Король глубоко вздохнул и погладил бороду. На пальцы тотчас налип клок жирной паутины и Геордор задумчиво вытер руку о полу праздничного камзола.

– Сигмон ла Тойя – прекрасное оружие, – сказал он задумчиво. – Острое и смертельное. Пока он одолевал все преграды, что встречались ему на пути. Но, похоже, нашлась и такая, которую он не сможет превозмочь. Ах, как же я не люблю эти сердечные дела! Казалось бы – чудовище, монстр, а и он туда же!

– Увы, сир, – отозвался граф. – Любви покорны все расы, как говорят менестрели.

– Сколько им идти до башни?

– Три дня, сир.

Король задумчиво расчесал бороду пятерней.

– Нет, – сказал он. – Не успеем. Если Сигмон не сможет завершить начатое, то все пойдет прахом. Дарелен воспрянет, получит нового правителя и станет сильнее, чем раньше. И непременно атакует нас, пользуясь тем, что наш запад открыт. Прах и пепел! Все держится на волоске. Тарим и Волдер подтянули войска к нашим границам. Наша армия занимает позиции и готова к удару. Но если сейчас враги узнают, что Дарелен нас атаковал, они тотчас нападут.

– Да, сир, – согласился граф. – Сейчас все зависит от Сигмона. Судьба нашего королевства, а возможно, и всего того мира, что мы знаем. Как изменится мир после поражения тана, невозможно даже предположить.

– Черные колдуны Волдера захватят Ривастан, – мрачно предрек король. – И войдут в союз с вампирами. Эти подлецы стоят друг друга. Это будет конец всего, что мы знаем и любим. Мир – склеп. Мир – могила.

– Да, сир.

– Что ты дакаешь! – раздраженно бросил король. – Подумай лучше, как помочь тану.

– Уже подумал, сир. Есть один ход, что я приберегал на крайний случай. Мне кажется, сейчас такое время настало.

– Ну, – сказал король. – Что тебе нужно? Войско? Денег? Магов? Проклятье, у меня сейчас почти ничего нет, все силы брошены на восток!

– Мне нужно три дня, сир, – отозвался Эрмин.

– Три дня? – удивился Геордор. – Зачем?

– Милорд, – сказал граф. – Покорнейше прошу отпустить меня из замка на три дня.

Король прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Эр, – тихо сказал он. – За это время ты не доберешься до Дарелена и до той проклятой башни.

– Доберусь.

– Ты не можешь взвалить все это на свои плечи, – шепнул король. – Ты нужен мне здесь. Твои глаза, твои уши, твоя информация...

– Ставки слишком высоки, Геор, – так же тихо отозвался граф. – Я должен помочь Сигмону. И никто, кроме меня, не сможет этого сделать.

– Но Эр...

– Быть может, для этого ты и вытащил мальчишку из лап озверевших магов, хотя и сам об этом не знал. Именно для того, чтобы решить эту задачку, здесь и сейчас.

Король не ответил. Эрмин знал, что Геордор обдумывает сложившееся положение, прикидывает и так и эдак, что можно сделать. Острый ум монарха мог решить любую задачу. Эрмин знал – справится и с этой. И ответ совпадет с его собственным.

– Хорошо, – вздохнул король. – Делай так, как хочешь. Но если попадешь в лапы упырям, то не вздумай явиться ко мне в спальню ночью сверкая клыками.

– Да, сир, – покорно отозвался граф. – Пожалуй, сначала я навещу коллегию магов.

Король обнял советника, прижал к себе и поцеловал в макушку, как сына.

– Иди, – сказал он. – Иди, Эр.

Граф коротко поклонился и растворился в темноте. Король промокнул рукавом глаза и замер.

– Эр? – с тревогой позвал он. – Прах тебя возьми! Как отсюда выбраться?

За спиной короля бесшумно появился светлый проем двери, ведущей в коридор. Геордор покачал головой, повернулся и пошел к свету, пытаясь на ходу вытащить из бороды остатки паутины. У него своя работа. Обед с гернийским послом никто не отменял.

* * *

Черепица неприятно холодила босые ступни. Эрмин переступил с ноги на ногу и в сотый раз пожалел, что не дождался полуночи. Вечер окутал столицу тяжелыми сумерками, укрывая башни замка от чужих взглядов, но наверняка найдется тот, кто окажется поблизости и увидит то, что видеть ему не положено. Но граф больше не мог ждать, ни единого часа, ни единой минуты. После разговора с королем он отправился на знакомый чердак и начал собираться в дорогу. На самом деле все давно было готово, и граф просто перекладывал вещи с места на место, чтобы время до сумерек прошло быстрее. Он едва дождался заката – неукротимая жажда действий горела в сердце костром, подгоняя, подбадривая, заставляя с досадой поглядывать в темнеющее небо. Наконец Эрмин решил, что ждал достаточно и вышел на крышу башни. Но здесь, на самом краю, он остановился. На миг ему показалось, что он все делает неправильно. Что нужно все изменить, пока не поздно. Неприятный холодок появился в груди и начал подбираться к сердцу. Эрмин вздрогнул и приказал себе больше не думать о неудаче. У него есть план. И он должен следовать ему, что бы ни случилось. Быть может, это его предназначение, быть может, это его судьба. И он должен принять ее как должное, как расплату за то, что много лет назад парнишка, прыгнувший с башни магов, скатился по ветвям дерева и остался жив.

Граф отвел взгляд от зыбких огоньков вечерней столицы и взглянул на себя. Легкая холщовая рубашка, простые домотканные штаны. И больше ничего. Осталась только одна вещь.

Нагнувшись, советник открыл длинный кофр, что стоял у его ног. Там, на черном бархате, покоился старый меч. Обычный полуторник, ничем не украшенный, весь покрытый черной сажей. На вид он выглядел обычной железкой, подобранной с полу кузни. Но внимательный взгляд сразу замечал, что сквозь грязь на клинке проступает старый эльфийский узор.