«Не успею», – мелькнула в его мозгу молниеносная паническая мысль, но в стремительном, опережающем даже мысль движении его рука взметнулась ввысь, отбивая смертельный удар. Казалось, его тело двигается в какой-то иной временной плоскости, но как это выглядит со стороны, он мог только догадываться. Вряд ли за движением его руки мог уследить теперь человеческий глаз. Скорее всего, это был лишь призрачный след бесшумной тени, мелькнувший в воздухе. Не теряя времени и прекрасно осознавая возникшее наконец преимущество, Кондор атаковал. Теперь он мог видеть все: медленно, словно во сне, Крейд опустил меч, едва не коснувшись кончиком острия каменного пола, затем его рука начала плавно подниматься, стараясь нанести секущий удар снизу вверх, искусно обходя при этом клинок противника, но движения самого Кондора сохранили былую быстроту. Точнее, мир вокруг продолжал существовать в прежних временных рамках, просто сам Кондор двигался теперь с десятикратным ускорением, изменившим его субъективное восприятие времени. Сделав шаг в сторону, он без особого труда увернулся от медленно проплывающего перед ним молекулярного лезвия и нанес свой удар, отсекая Крейду кисть правой руки с зажатым в ней мечом. Вот теперь они действительно были равны, ведь у Кондора тоже не было трех пальцев и его левая рука практически не функционировала.

С каким-то странным треском кисть отделилась от руки и медленно начала падать, окруженная переливающимися в энергетическом облаке крупными каплями алой крови. Так же медленно Силдон сделал несколько шагов назад, зажимая культю, а из его открывшегося рта исторгся протяжный трубный рев, который для обычного человека воспринимался бы не иначе как крик страдания и боли. Кондор испытал настоящее удовлетворение, услышав этот крик.

Неожиданно все изменилось. Крейд в молниеносном прыжке ринулся вперед, на ходу подхватывая с пола свое оружие и нанося удар, который Кондор едва успел отразить. Мир, похоже, вернулся в прежнее состояние. Кондор не мог понять, почему действие иккенетола оказалось столь непродолжительным, но выяснять было попросту некогда. Впрочем, даже тех нескольких секунд оказалось вполне достаточно для нанесения противнику существенного вреда.

– Я вижу, ты решил сравнять счет, – бросил враг, которому теперь приходилось сжимать меч в левой руке.

– У меня осталось по меньшей мере два пальца, – ехидно ответил Кондор, стараясь как можно сильнее уязвить противника. Его раздражало то, что Крейд относится к потере конечности слишком уж легкомысленно, словно к небольшому недоразумению. – Надеюсь, ты фехтуешь левой рукой так же хорошо, как и правой?

– Не беспокойся за меня, – ответил невозмутимо Крейд. – Если понадобится, я перегрызу тебе глотку зубами.

– Если раньше я не заставлю тебя проглотить собственную челюсть, – огрызнулся Кондор. «Настоящий обмен любезностями».

– Это вряд ли, – беззлобно возразил Силдон, атакуя.

Кондор едва успел отпрянуть назад, стараясь не попасть под лезвие, вычерчивающее в воздухе искривленную букву Z. Ему повезло на этот раз – кончик меча противника не добрался до плоти на груди и лишь рассек кольчугу, обрывки которой все еще свисали у него с плеч. Неожиданно для самого себя он вдруг присел, а затем, словно пружина, распрямился, делая в воздухе красивое сальто и оказываясь за спиной у Крейда. Враг отреагировал моментально. Его клинок описал в воздухе широкую дугу, но, повернувшись, Силдон не обнаружил за своей спиной стоящего противника. Кондор был внизу, предусмотрительно угадав следующее движение врага и припав коленями к полу, а его рука уже вгоняла молекулярный меч в грудь соперника. Вгоняла по самую рукоятку.

Крейд испустил звучное «хо-о-о-о» – это выходил воздух из распоротых легких, пошатнулся и, отпрянув, избавился от острейшего лезвия, глубоко засевшего в его теле. Брызнула кровь… Брызнула…

Брыз-ну-ла…

Кондор замер в изумлении. Он вдруг увидел, как из образовавшейся раны медленно, очень медленно вылетают капли крови, так же медленно падая на пол. Но Крейд двигался по-прежнему быстро, и это означало только одно – его тело, как и тело Кондора, было многократно ускорено! Но такого просто не могло быть. Что это?! Передозировка метаускорителями? Или… Только теперь Кондор заметил еще одну деталь, пропущенную им ранее: раны, которые получил Силдон в самом начале боя, уже практически затянулись, да и кровь из образовавшейся культи правой руки перестала течь, а края раны заметно стянулись, хотя с момента ее появления прошло не более минуты. Что происходило, хотел бы он знать. Ни один, даже самый мощный препарат из всего спектра биологических ускорителей не мог ТАК воздействовать на организм человека. Даже у наносинтона раны затягиваются значительно медленнее!

Крейд словно прочитал мысли Кондора.

– Что, удивлен? – усмехнулся он, не слишком заботясь о дыре в груди, где при каждом его слове вспухали и лопались отвратительные кровавые пузырьки. – А ты думал, что я – несчастный идиот, решивший померяться силами с наносинтоном, в десятки раз превосходящим человека в силе и скорости? Нет, друг мой. Возможно, я амбициозен, возможно, эгоистичен и даже жесток. Но я пока не выжил из ума. Я уже давно бы сбежал, а не преподавал тебе урок фехтования. Я сражаюсь с тобой только потому, что исход этой схватки мне известен заранее. Хочешь знать почему?

– Генетические модификации, – догадался Кон­дор, сам не понимая, почему это всплыло в его мозгу.

– Ты даже не представляешь, что мои биоинженеры сотворили с этим телом. Регулируемый обмен веществ, многоуровневое зрение и слух, невероятная скорость и сила десятерых, безумно быстрая регенерация тканей. И это лишь немногое из того, на что способен организм, обладающий подвижными цепочками ДНК и ключом к управлению полезными мутациями. Я стал почти богом!

«У-у-у, как все запущено… Теперь уже до богов добрались!»

– Ты – генетический урод и не более того. – Кондору хотелось побольнее уязвить Силдона, но фантазии явно не хватало. Впрочем, и этой фразы оказалось вполне достаточно. Крейд рассвирепел. Кондор ясно видел вспыхнувшую гневную искру в глазах противника, хотя сам Силдон постарался скрыть от него свои эмоции.

– Покончим с болтовней. – Больше Крейд не играл в игры. Все, что он желал сказать, было сказано. Теперь в его устах застыло всего одно, последнее слово. И это слово – «Смерть». Только вот кому предназначалось оно, Кондор пока не знал. Он лишь видел, как враг, вновь включив свой меч, начинает быстро надвигаться на него. Перехватив поудобнее рукоятку своего молекулярного клинка, Кондор приготовился ко второму и на этот раз, без сомнения, заключительному раунду. И вновь в воздухе заклубилось облако радужной энергетической пыли. Схватка возобновилась.

Крейд напал с яростью раненого зверя, мгновенно ломая оборону Кондора четкими и быстрыми ударами, заставляя того непрерывно отступать и обороняться. Пару раз Кондор пытался провести контратаку, но тщетно – Силдон, используя вживленные в тело моторные навыки боя и собственный немалый опыт, был великолепным фехтовальщиком. Пропустив несколько ударов, Кондор получил еще две серьезные раны в живот и грудь, а также целый букет многочисленных порезов и царапин. Раны не регенерировали, просто не успевали, и кровь поспешно свертывалась плотной коростой, стараясь хоть как-то залатать изодранную в клочья плоть, скрепить рассеченные кости, стянуть расползшуюся кожу. Любой человек, получив даже треть всех ран Кондора, давно был бы мертв, но только не наносинтон. И только не сегодня. Сегодня Кондор не собирался умирать. Но только вот…