— Ты ошибаешься, тебе это не принадлежит, — сказал Ричер.

— Прошло две минуты, — напомнила Нигли.

— Твои друзья здесь, — сказал Мани.

— Я знаю, — ответил Ричер.

— Ламейсон был моим напарником.

— Ты это уже говорил.

— Да, говорил.

— Значит, они знают, что ты здесь?

— Я уже бывал здесь, — сказал Мани. — Много раз.

— Возьми телефон.

— Или?

— Я выстрелю тебе в голову.

— Ты все равно это сделаешь.

— Естественно, — сказал Ричер. — Ты предал шестерых моих друзей.

Мани кивнул.

— Я знал, что этим кончится, когда мы не сумели взять тебя на стоянке в больнице.

— Пробки Лос-Анджелеса, — сказал Ричер. — Они всегда могут укусить тебя за задницу.

— Две минуты и пятьдесят секунд, — произнесла Нигли.

— Может, договоримся о сделке? — спросил Мани.

— Бери телефон.

— И что?

— Скажи охраннику у ворот, чтобы он открыл их ровно через минуту.

Мани колебался. Ричер приставил дуло «глока» к его виску. Мани взял телефон и набрал номер. Ричер напряг слух, услышал длинный гудок в трубке и рокот моторов «крайслеров» в ста ярдах от офиса и даже приглушенный звонок в будке охранника.

Охранник взял трубку. Мани сказал:

— Это Мани. Откроешь ворота ровно через минуту, — и повесил трубку.

Ричер повернулся к Нигли.

— Я твой командир? — спросил он.

— Да, — ответила она.

— Тогда слушай, — сказал Ричер. — Когда ворота откроются, мы помчимся к нашим машинам.

— А потом?

— Мы вернемся позднее.

— Мы успеем?

Ричер кивнул.

— Мы успеем, если сейчас будем действовать достаточно быстро. Ты бегаешь намного лучше, поэтому я отстану. Но ты меня не жди. И не оглядывайся. Мы не можем потерять ни единого ярда.

— Я поняла, — сказала Нигли. — Прошло три минуты.

Ричер схватил Мани за ворот и поднял на ноги. Вытащил его из-за письменного стола, а потом из офиса в коридор и поволок к выходу из здания. Они вышли наружу и окунулись в ночь. Сильно пахло влажным пеплом. Три «крайслера» продолжали двигаться на некотором расстоянии от них. Они перемещались кругами, и их фары выхватывали участки ограды, как прожектора в фильме про тюрьму.

— Ждем стартового выстрела, — сказал Ричер Нигли, глядя на ворота.

Он увидел, как охранник зашевелился в будке, как закачалась колючая проволока, и услышал скрежет колес по рельсу. Ворота начали двигаться. Ричер прижал дуло «глока» к виску Мани и нажал на курок. Череп Мани взорвался, а Нигли и Ричер побежали изо всех сил, как спринтеры, рванувшиеся со стартовых колодок.

Нигли опередила Ричера уже на первом шаге. Он остановился и проследил за тем, как она убегает. Она промчалась сквозь залитый светом участок перед воротами, резко свернула в сторону и проскочила в пространство, которое уже открылось. Через мгновение Нигли оказалась на улице, метнулась в сторону и скрылась в темноте.

Ричер повернулся и побежал в противоположном направлении. Через тридцать секунд он снова спрятался под длинным носом «белла».

Возможно, они видели, как убегала Нигли, и подумали, что Ричер ее опередил. Или через опущенные окна «крайслеров» услышали, как открылись ворота. И наверняка слышали выстрел. Остальное они себе представили. Однако они проглотили наживку и мгновенно отреагировали. Все три машины затормозили, развернулись и устремились к воротам. Трое водителей отчаянно надавили на газ и, словно на гонках, с воем вылетели из ворот. Их фары осветили улицу так, что ночь тут же сдала свои позиции.

Ричер смотрел им вслед.

Он подождал, когда вокруг станет темно и тихо. Затем досчитал до десяти и стал медленно перемещаться вдоль правого борта «белла». Он не обращал внимания на кабину. Пройдя мимо нее, он положил ладонь на ручку задней двери.

И нажал на нее.

Дверь была не заперта.

Ричер бросил взгляд через плечо на домик пилота. Никакого движения. Он отжал ручку. Дверь распахнулась. Вопреки его ожиданиям она была широкой, легкой и тонкой, как стенка фургона, а вовсе не тяжелой и пневматической, как в самолете.

Он приоткрыл дверь на два фута и забрался внутрь. Прикрыл за собой дверь, а потом коротким решительным движением захлопнул ее. Замок негромко щелкнул. Ричер выглянул в окно на домик пилота.

Никакой реакции.

Ричер развернулся и опустился на колени на полу кабины. Внутри она напоминала обычный минивэн с тремя рядами сидений. Немного шире и длиннее, чем минивэны, на которых ездят матери футболистов в рекламных роликах. Не такая низкая. Чуть уже впереди и шире на уровне пола, сужающаяся кверху и совсем узкая сзади. Всего в вертолете должно было быть семь сидений — два в кабине пилота, три в центральном ряду и два сзади, но центральные сиденья сняли. Обтянутые черной кожей оставшиеся кресла можно было опускать. У них имелись подлокотники и подголовники. Капитанские кресла. И еще Ричер обратил внимание на ремни безопасности. На полу лежал черный ковер, потолок был обит черным винилом. Очень корпоративно, но немножко устарело и вышло из моды. Видимо, они купили подержанный вертолет. Внутри слегка пахло ракетным топливом.

За задними креслами оставалось свободное пространство. Багажное отделение, как в джипе. Не слишком большое, но вполне достаточное. Ричер нашел рычаги и опустил спинки кресел вперед. Перелез через них, сел на пол и выпрямил ноги, а спиной уперся в переборку. Затем он вытащил из-за пояса захваченные «ЗИГи» и положил на пол рядом с коленями. Наклонился вперед и поднял спинки кресел. Они щелкнули, возвратившись в исходное положение. Ричер сполз назад, проверяя, сумеет ли он расположиться так, чтобы спрятать голову.

Наверное, да.

Он снова поднял голову. Окна кабины были покрыты росой, темные, серые и пустые, как выключенные экраны телевизоров. Снаружи ничего не происходило. Все звуки стали приглушенными. Очевидно, ковер и обивка потолка усиливали звукоизоляцию кабины.

Он ждал.

Пять минут.

Десять.

Потом серые окна осветились — появились яркие полосы и тени. Машины возвращались. Три пары фар, свет которых перемещался при поворотах. Наконец источники света замерли и погасли. Машины вернулись на парковку.

Ричер напряг слух.

До него доносились лишь шаги и негромкие голоса. И в них не было триумфа. Они потерпели поражение.

Поиски закончились неудачно.

Он ждал.