Было ясно, что Ланиус понял его, так как мгновенно покраснел.

– Ну да, – признался он с неохотой. – Ты прав насчет этого.

Сутью Ланиуса была прямота; не многие мужчины признались бы – тем более тестю. Но затем, тоже придав определенный оттенок своему голосу, он поинтересовался:

– А как там в Пелагонии?

Грас хорошо помнил, что он не называл город в своих письмах домой, не желая напоминать Эстрилде, что был рядом с этим местом – или рядом с Алсой. Что ж, ему не следовало удивляться, что младший король разгадал его хитрость. На мгновение он подумал о том, чтобы поговорить о городе, а не о колдунье. Но Ланиус дал ему прямой ответ, и он решил, что он должен ответить зятю тем же. Пожав плечами, он сказал:

– Все умерло. Я не предполагал, что так будет, но это так.

Он ничего не сказал об Элоде – и о ребенке, который будет у Элоды. Слухи о том, что он завел любовницу на юге, могли, в конечном счете, достичь ушей Эстрилды. Поскольку он не взял Элоду в Аворнис, жена, хотелось бы надеяться, не будет сильно расстраиваться, когда рано или поздно ей сообщат правду. Он был далеко от нее достаточно долгое время и рисковал жизнью в бою – по его мнению, веские основания для измены. Но она не обрадуется, если узнает, что на свет появится еще один незаконнорожденный отпрыск мужа.

Вдруг Ланиус знает об Элоде? Впрочем, младшему королю обычно не очень удавалось скрывать секреты – его выдавало лицо. Это немного успокоило Граса.

И вот наконец показался дворец, а на лестнице – Эстрилда, которая махала ему рукой. И это еще больше успокоило короля. Его жена придерживалась своей тактики поведения относительно некоторых вещей, но это не касалось его любовниц. Значит, она тоже не знала об Элоде, по крайней мере пока. И когда Грас спешил к ней по широким ступеням, он пожалел, что недавно думал о другой женщине.

Ланиус изучал отчеты о собранном урожае, пришедшие в столицу, с большим вниманием, чем обычно. Он не мог забыть ту ужасную зиму и беспокоился, что Низвергнутый снова употребит погоду в качестве оружия. В случае если изгнанный бог сделает это, королевство должно быть готово.

Половина отчетов об урожае из мест, которые разорили ментеше, содержали просьбы о зерне и корме для скота. Губернаторы настаивали, что их население станет голодать, а животные умирать с голоду, если они не получат этой помощи.

Грас тоже изучал эти отчеты, к тому же своими глазами видел, что там происходило, и был мрачен из-за этого.

– Нас ждет голод, – напрямик сказал он. – Я буду благодарен королеве Квиле за ее доброту, если у нас не будет настоящего голодного мора. А если кочевники продолжат переходить Стуру год за годом, я не знаю, что мы будем делать. Они причинили нам большой вред.

– Разве мы им не причинили вред? – спросил Ланиус. – Надеюсь... Проклятье, они так сильны!

– Мы прогнали их на другой берег Стуры.

– Нет. – Грас был неумолимо прямолинеен, как и Ланиус в большинстве случаев. – Мы прогнали их назад в долину реки Стура. Они перебрались на тот берег сами. Если бы Улаш не умер, у нас было бы еще одно большое сражение.

– Я все время думаю, что происходит на том берегу реки. – Ланиус вопрошающе смотрел на тестя. – Санджар или Коркут? Коркут или Санджар? Кого выберут ментеше? Сколько времени это у них займет?

– Ты представляешь, какие трудности нас ждут, когда они это сделают! – Грас был также неумолимо практичен.

Ланиус предпочел не останавливаться на трудностях.

– Как действовал Птероклс против колдунов кочевников?

– Прекрасно, – сказал старший король, потом покачал головой, исправляясь: – Нет, более чем прекрасно. Если бы он не проснулся во время той ночной атаки ментеше... О! – Старший король снова покачал головой. – Он также говорит, что полон новых идей о том, как лечить рабов.

– Неужели?

Ланиусу хотелось бы, чтобы в его голосе прозвучало восхищение. Если судить по архивным документам, аворнийские волшебники были полны новых идей о том, как лечить рабов, с тех самых пор, как колдуны ментеше начали создавать их.

– А что за идеи?

– Ничего не могу рассказать тебе, – ответил Грас. – Я ни о чем не спрашивал, тем более о деталях. Мне все равно, как и что он делает, хотя не отказался бы понаблюдать за ним. Меня интересует только результат.

«Как» привлекало Ланиуса почти так же, как и «почему». Он едва не спросил у старшего короля, чем вызвано такое безразличие. После секундного колебания спрашивать расхотелось. Интерес единственно к результату тоже имел свои преимущества.

– Ты бы не возражал понаблюдать за ним? Ты действительно думаешь, что у него есть шанс завершить это?

– Я думаю, что он так думает, – произнес Грас, и Ланиус улыбнулся этому обороту. Тесть продолжал: – И я думаю, он заслужил шанс попробовать. Разве нам станет хуже, если у него не получится?

Последний вопрос, конечно же, был риторическим, но Ланиус без затруднений нашел буквальный ответ:

– Как нам может стать хуже? Предположим, Низвергнутый убьет его, а рабы попытаются убить нас. Это было бы хуже, не так ли?

– Может быть, чуть-чуть, – допустил Грас. Ланиус негодующе ахнул. Старший король улыбнулся:

– Мы будем осторожны – насколько сможем.

– Когда волшебник попытается?

– Когда будет готов. – Тесть пожал плечами. – Прежде чем начнет, он должен приготовить все свои заклинания; если он этого не сделает, ему не следует даже пытаться. Возможно, попытаться и потерпеть неудачу хуже, чем не пытаться вовсе. Или ты смотришь на это по-другому?

– Нет, я думаю, ты все правильно понимаешь. Просто бросить камень в Низвергнутого недостаточно. Мы должны удостовериться, что попали в него.

Он задумался: не равна ли его смелость глупости? Могут ли они – Ланиус, Грас, Птероклс причинить вред Милваго? «Если мы не сможем, то проиграем. Аворнис проиграет.».

Больше чем почти неделю спустя Грас едва ли не потащил Ланиуса в комнату, где содержались рабы.

– Где ты был? – раздраженно спросил Грас, пока они шли туда. – Я искал тебя! И почему мы столкнулись с тобой именно в том коридоре?

Ланиус развлекался с Зенейдой и не хотел признаться в этом Грасу. Он просто пожал плечами и ответил:

– Ну ты же нашел меня. Птероклс готов?

– Он утверждает, что да. Мы это узнаем, не так ли?

– Точно, – согласился Ланиус – Так или иначе... Полдюжины вооруженных гвардейцев привели раба из помещения, в котором содержались эти полулюди, в соседнюю комнату. Гвардейцы открыто выражали возмущение – зачем понадобилось столько народу, чтобы охранять одного невооруженного человека, у которого мозгов было не больше, чем у козла. Раб же оглядывался с обычным тупым отсутствием любопытства.

Неважно, насколько тупым выглядел раб, все равно Ланиус смотрел на него подозрительно. Низвергнутый мог следить за ними сквозь эти почти не мигающие глаза. Птероклс также не сводил с него взгляда.