chitay-knigi.com » Любовный роман » Очарованная - Джиана Дарлинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Перейти на страницу:
в Лос-Кабосе, у меня нет времени перечислять все свои недостатки.

— У меня такое ощущение, что их не так много, — пробормотал он и уставился на меня так, как я обнаружилла глядя сквозь меня и на меня одновременно. — Но, возможно, тебе лучше мне об этом не говорить. Женщина-загадка, — его голос был низким и ровным, таким пленительным, что я не заметила, как пилот готовит самолет к посадке, — соблазнительная вещь.

— Тогда лучше расскажи мне о себе. Я откинулась на спинку кресла, когда самолет начал крутой спуск в сторону города. — Ты уже достаточно красив.

Его громкий смешок удивил нас обоих. Он был хриплым от неиспользования, а выражение его лица, хотя и красивое по своей сути, было почти болезненным. Когда звук стих, он нахмурился. — Что бы ты хотела узнать?

— Что-нибудь отталкивающее, — бодро потребовала я.

— Отталкивающее? Это трудная задача, — хотя обычно мне было некомфортно в чужих глазах, эта голубизна на моей коже придала мне сил, и я улыбнулась ему в ответ. — Когда я смотрю на тебя, я могу думать только о том, — его пальцы нашли прядь моих каштановых волос, и он потер ее между пальцами, чтобы выпустить аромат, — о лаванде и меде.

— Хорошо, — я прочистила горло. — К счастью, мы говорим о тебе.

Его ухмылка была волчьей, когда он снова откинулся на спинку сиденья. — Я очень хорошо зарабатываю.

— Ах, ты один из этих, — его серебряные запонки сияли даже в тусклом свете падающего самолета. — Это помогает, я больше похожа на голодающего художника

— Вряд ли голодаешь, — сказал он, пока его взгляд пробежался по моим изгибам, хотя на мне была скромная хлопчатобумажная сорочка.

Не смотря на себя, я покраснела. — Нет, но все-таки художник. Дай угадаю, ты работаешь с деньгами.

— В некотором смысле, — сказал он, и его глаза заплясали. — Это «Двадцать вопросов»?

Я смеялась. — Я не играла в это с детства.

— Не так давно.

— Достаточно давно, — поправила я и глянула на него краем глаза. — Сколько тебе лет?

— Тридцать один. У меня тоже 6 футов 1 метр, и я трижды ломал правую руку. Его маленькая улыбка составляла мальчишеский контраст с его острыми, почти агрессивно очерченными чертами. Мне отчаянно хотелось обвести преувеличенную линию его челюсти и окунуть палец в небольшую впадину под его скулой.

— Двадцать четыр, — я откинула большую часть своих волнистых волос набок, чтобы показать ему татуировку за ухом.

Когда я не объяснила ее значение, он нахмурился. — Что это такое?

— Метка, — просто сказала я.

Я слегка вздрогнула, когда его пальцы коснулись закрученных чернил. — Мне это нравится.

— Спасибо. Мой голос был хриплым, когда я снова набросила волосы на плечи.

— Что привело тебя в Мексику? Насколько я понимаю, твоя семья здесь не живет. Палец легко пробежался по моей руке, подчеркивая бледность моей кожи.

— Моя семья гораздо более экзотична, чем я. Я подумала о маме и близнецах с легкой гримасой, годы поклонения героям было трудно полностью искоренить. — Мой лучший друг забронировал поездку, но не смог приехать. Я была только счастлива занять это место.

Он кивнул, его глаза напряженно смотрели на меня. Связь между нами уплотнялась и гудела, как воздух во время грозы. Обеспокоенная, я отодвинулась от него, чтобы посмотреть в окно, когда мы низко пролетели над землей над взлетно-посадочной полосой. Как ни странно, я не чувствовала своего обычного страха, когда самолет неуверенно коснулся асфальта один, два раза, прежде чем плавно приземлиться.

Мы не разговаривали, когда пилот объявил о нашем прибытии, и только когда мы медленно остановились у терминала, я повернулась к нему. Он смотрел вперед, между его бровями пролегла глубокая морщина, а рот был твердым от сосредоточенности. Мне было интересно, что он думает обо мне, об этой странной встрече.

Почувствовав мой взгляд, он сказал: — Я пытался решить, увижу ли я тебя снова.

— С чего ты взял, что я хотела бы?

Его бровь изогнулась, и я поддалась его молчаливому упреку, слегка пожав плечами. — Что тебя останавливает?

Знак непристегнутых ремней погас, и мы оба встали одновременно, внезапно почти соприкасаясь, узкое пространство между нами заряжено электричеством цвета его глаз. Он посмотрел на меня сверху вниз, его глубокие каштановые волосы смягчили опасные черты его лица. — Я никогда никого не хотел так, как хочу тебя. Его рука скользнула по моему бедру и вызвала глубокий, пульсирующий удар по всему моему телу. — Но мне не нравится мысль, что ты вполне можешь изменить мою жизнь.

Мое сердце неловко стучало о грудную клетку, и хотя я отчаянно хотела что-то сказать, я не могла найти слов, чтобы распутать беспорядок гормонов и желаний, к которым я была сведена. Поэтому вместо этого я наблюдала, как серьезная улыбка коснулась одной стороны его сомкнутых губ, когда его глаза в последний раз скользнули по моему лицу, а затем, не сказав ни слова, он ушел.

Впервые я начала писать о семье Ломбарди, когда мне было шестнадцать лет. Идея истории Жизель и Синклера («Эволюция греха») пришла ко мне, как удар молнии, за которой быстро последовал громоподобный виток сюжета для «Козимы».

Но интересно, как все развивается со временем. Немногое изменилось в истории Жизель и Сина, когда я переписала ее много лет спустя, но Козима и ее история изменились мрачно и необъяснимо, когда я написала ее побочный сюжет через их трилогию.

Первоначально Козима была фотомоделью, которая попала в ловушку магната модного дома. В нем говорилось о неверности, и он был написан гораздо более светлым тоном.

Теперь Козима все еще модель, но она рабыня совершенно другого мужчины. Тот, кто хитер за пределами понимания, безжалостен до жестокости и глубоко дерзок. Александр Дэвенпорт врезался в историю и полностью изменил это повествование, точно так же, как он полностью изменил всю жизнь Козимы и ее семьи.

Мне нравится, что творческий процесс постоянно растет и меняется, едва ли это какая-то фиксированная отметка на горизонте, но что-то эластичное внутри каждого писателя, которое со временем растет и расширяется. Точно так же, как я никогда не смогу полностью изучить каждого персонажа, которого я создаю, я никогда не смогу полностью понять собственную механику своего творческого мозга, и мне нравится это в художественном выражении.

Прежде чем я перейду к благодарностям, просто короткое заявление об отказе от ответственности: я никоим образом не поддерживаю торговлю людьми. Это вымышленная версия очень страшной и реальной проблемы, с которой до сих пор сталкивается наше общество. Если вам нужно поговорить с кем-то о реалиях

1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности