— Да, приехала. Она, очевидно, настояла на этом, к большому удивлению Агафия.

Персидский император первым пошел к шатру. Склонил голову.

— Он рассердился? Он поверил всем сказкам о покорных персидских женах?

Велисарий рассмеялся.

— На самом деле он был доволен. Думаю, девушка ему очень нравится. Это брак не только из амбиций.

Хосров улыбнулся.

— Хорошо. Он предвещает хорошее будущее. Мне хотелось бы, чтобы таких браков стало больше.

— И мне тоже, — согласился Велисарий.

Когда они шли к шатру, улыбка Хосрова стала немного хитрой.

— Это, конечно, частично является причиной, объясняющей, почему я приказал организовать прием. После того как мои надменные аристократы увидят, как благосклонно их император смотрит на подобные браки, у них тут же найдется одна-другая дочка, чтобы выдать их за многообещающих римских офицеров. О, не сомневайся, не сомневайся! Мы, арии, любим поговорить о чистоте родословных, но ни в коей мере не безразличны к амбициям.

Он замолчал на мгновение, глядя на закат. Зрелище впечатляло. Велисарий разделил его восторг.

— Это красивый мир, на самом деле, несмотря на все зло, которое в нем есть. Давай никогда не забывать об этом, Велисарий, независимо от того, насколько темным кажется будущее. — Император покачал головой. — Говоря о темном будущем — ближайшем — на приеме будет мой брат Ормузд. — Он сильно нахмурился. — Конечно, мне придется вежливо с ним разговаривать. Ведь он все-таки не отказался подчиняться мне.

Велисарий фыркнул.

— На самом деле поразительно, как быстро он принял решение, — заметил полководец. — После того как мы с Баресманасом появились в лагере у Ктесифона с двадцатью тысячами солдат и после нашей победы под Анатой. Он по пути сюда не терял времени.

— Думаю, нет! — рявкнул император. — Ему нужно спасать лицо.

Улыбка сошла с лица римского полководца. Велисарий повернулся к Хосрову, внимательно на него посмотрел. Ничего не сказал. Не было необходимости ничего объяснять, по крайней мере, этому императору.

Хосров вздохнул.

— Да, Велисарий, я согласен. Я разрешаю тебе привести в исполнение твой план.

Велисарий колебался.

— Ты все понял? Баресманас тебе все полностью объяснил? В конце…

Хосров фыркнул и резко взмахнул рукой — словно рубил.

— Да, я понимаю. Мне придется тебе поверить.

— Если хочешь, я поклянусь. — Император рассмеялся, и довольно весело.

— Чушь! Мне не нужна твоя клятва. Мне нужно, чтобы поклялись эти два твоих телохранителя. Это их постоянная обязанность?

Велисарий кивнул.

Хосров взял полководца под руку, и они снова двинулись в направлении шатра. Хосров больше не шел прогулочным шагом наслаждающегося закатом человека. Теперь он шел целенаправленно, как ходят решительные люди, которые приняли решение.

— Хорошо, — объявил он. — Тогда они тоже будут на приеме. Мне хочется побеседовать с ними с глазу на глаз.

Глаза Велисария округлились.

— С глазу на глаз? С Валентином и Анастасием? Зачем?

— Мне нужно, чтобы они мне поклялись. Охранять тебя, чего бы это ни стоило. Чтобы ты остался цел и невредим.

Он посмотрел на полководца.

— Даже если это означает, что тебя придется связать или стукнуть по башке, если только так можно ограничить твое участие в кавалерийских атаках, в чем ты прославился в последнее время. И ни больше ни меньше, среди моих дехганов! — Император покачал головой.

— Любой полководец, который может произвести впечатление на дехганов своим личным героизмом и пренебрежением к личной безопасности, должен иметь кого-то, кто за ним присмотрит. И хорошо присмотрит.

Теперь они были уже практически у шатра.

— Анастасий — это тот гигант?

Велисарий кивнул. Хосров остановился у входа в шатер, осмотрел полководца с головы до пят, подобно тому, как оценивают скот.

— Да, да, — пробормотал он. — У него не должно возникнуть трудностей. Даже если придется тебя заковать в кандалы.

Он повернулся и вошел внутрь. И крикнул через плечо:

— Я получу его клятву!

Выражение лица Анастасия не изменилось. Валентин даже не попытался скрыть улыбку.

— …Именем Господа Бога и сына Его Христа, — закончили они одновременно.

Конечно, торжественность момента была подорвана тем, что Валентин улыбался от уха до уха. Но Хосров не казался недовольным результатом — судя по его собственному улыбающемуся лицу.

— Отлично, — объявил он.

Анастасий и Валентин восприняли его слова, как сигнал. Мгновение спустя они почтительно поклонились и попятились, затем вышли за шелковые занавески, отделяющие личные покои Хосрова от основной части императорского шатра.

Император слегка нахмурился. И склонил голову, глядя на Велисария.

— Что он сказал? Тот, который поменьше. Он что-то пробормотал, когда выходил.

Велисарий улыбнулся.

— Думаю, он сказал: «Да благословит Господь мудрых императоров». Но может, я понял неправильно. Может, он сказал…

— Чушь! — воскликнул Хосров. — Я уверен: он сказал именно это. — Он взял Велисария под руку и повел из своих покоев.

— Отличный парень! Все великолепно! Просто великолепно! Даже если он внешне и похож на ласку, причем яростную ласку.

Велисарий не стал ничего комментировать. Эйд стал.

«Я согласен. Прекрасный парень. И Анастасий тоже! Попробуй философски отнестись ко всему, Велисарий. Может, ты попросишь Анастасия процитировать тебе что-то подходящее из Марка Аврелия или… Что это было? Ты что-то пробормотал?»

Евфрат.

— Порох весь положен? — спросил Велисарий. — Весь? — Увидев колебания на лице Василия, полководец вздохнул.

— Не надо мне объяснять. Ты положил столько, сколько мог, используя захваченный у малва. Но ты не стал использовать наш порох.

Василий кивнул. Он не встречался взглядом с глазами полководца.

Велисарий с трудом сдержался, чтобы не взорваться. Он напомнил себе, как сам выбрал Василия командиром ракетных сил потому, что парень был одним из немногих фракийских катафрактов, которым понравилось новое оружие и который его не боялся. Поэтому не удивляло, что Василий совсем не хотел его разбирать.

— Заканчивай работу, Василий, — приказал полководец. — Меня не волнует, если тебе придется использовать весь порох, который у нас имеется, до последней щепотки, даже если ты вытряхнешь его из готовых ракет. Просто закончи работу.