– Ты правда так думаешь?

– Если ты навещал кого-то еще вчера вечером и не хочешь быть со мной, я пойму. Мы можем вернуться вниз, и я завершу церемонию страха. Ты мне ничего не должен.

Гнев пересек комнату, а я стояла не двигаясь. Он мягко положил руки мне на бедра и прижал к себе. Когда наши тела соприкоснулись, меня охватило легкое волнение. Даже сквозь его брюки и мое расшитое бисером платье я чувствовала, что было его правдой, прижимающейся ко мне.

– Понимаешь? – Его голос стал глубоким и низким. Он задел что-то внутри меня, заставляя сильнее прижаться к нему. – Дело не в том, что я хочу тебя, Эмилия.

– Тогда в чем?

– Назови это эгоизмом, но я не хочу, чтобы какие-то внешние силы толкали тебя в мои объятия. – Он приподнял мое лицо, его губы парили над моими. – Когда ты решишь прийти в мою спальню, я хочу, чтобы ты знала, на чьи простыни ты ложишься. Я хочу, чтобы ты назвала меня по имени.

– Я знаю, кто ты.

– Знаешь? – Его губы слегка скользили по моей коже, почти касаясь чувствительной области шеи, когда он поднес свой рот к моему уху. – Я хотел бы услышать, как ты его произнесешь.

– Твои братья сказали только «свидание». – Я резко сменила тему. – Они не указали, что нам нужно…

– Нужно что? – он откинулся назад, изогнув губы. Он ждал.

Черт знает, что я имела в виду. Он изображал смущение, пока я не произнесла это:

– Чпокаться. Или прелюбодействовать. Хотя я слышала только первое слово в этом круге, повторенное, как злая молитва, когда вчера вечером выходила из Сада удовольствий.

Его смех был громким и приятным. Хотелось бы мне засунуть это грубое слово в свой глупый рот, когда мои щеки порозовели, и я молча прокляла их и демона.

Он провел пальцем по моим скулам, его лицо наполнилось теплом.

– Нет, я полагаю, они просто не уточнили, что мы должны прелюбодействовать. – Его глаза потемнели до цвета расплавленного золота. – Что бы ты хотела, чтобы я сделал вместо этого, миледи? Это?

Не дав мне времени ответить, он прошелся маленькими любовными укусами вдоль моей вытянутой шеи… Я даже не попыталась сдержать вздох, когда его язык скользнул там, где прощупывался пульс.

– Скажи мне, чего ты хочешь, и оно будет твоим.

Я закрыла глаза и погрузилась в его ласку. Образы влюбленных, растянувшихся на столе в фойе во время нашего прибытия, всплыли в моем сознании. Губы Гнева двигались вдоль моего плеча, его поцелуи были горячими и сбивали с мыслей по мере того, как они приближались к моему декольте.

– Я хочу…

Он остановился, чтобы отойти и посмотреть мне в глаза.

– Да?

– …чтобы ты снял с меня платье.

Проворные пальцы начали расстегивать пуговицы по бокам. В отличие от его действий в Коридоре Греха, он не двигался быстро. Он не торопился, как будто точно знал, как каждая расстегиваемая пуговица сводит меня с ума от желания. Каждое случайное прикосновение его пальцев к моей коже, каждая задержка дыхания…

Я уже была близка к возгоранию, но одежда все еще оставалась на мне.

Он стянул лямку с одного плеча, оставляя по ходу глубокие поцелуи. Затем соскользнула вторая, его язык и зубы последовали за ней. Он осторожно потянул лиф вниз, остановившись только тогда, когда освободил мою грудь.

– Ты чертовски красивая.

Он выглядел как человек, которому предложили лучшую еду, которую можно было купить за деньги после того, как он чуть не умер от голода. Но вместо пиршества он планировал наслаждаться каждым кусочком, смакуя его. Один большой палец медленно провел по моему соску, заставляя его набухнуть от удовольствия. В животе скопилось тепло.

– Чего еще вы желаете, миледи?

– Удовольствия. Соблазна. – Я собралась с духом. – Я хочу, чтобы ты остался. На всю ночь. Со мной. И если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы потом поклониться и уйти, как в прошлый раз, когда ты касался меня, я выслежу тебя и заставлю пожалеть об этом.

– Опять угрожаешь мне.

Его хриплый голос означал, что ему это очень понравилось.

– Извращенный богохульник.

– Для тебя только самое лучшее.

Его губы впились в мои. Его поцелуй властвовал, господствовал. Я была только счастлива подчиниться. На мгновение. Я провела языком по его нижней губе, вздохнув, когда он, воспользовавшись удобным моментом, проскользнул в мой рот. Завоевание, соблазнение. Как я и просила.

Я притянула его ближе, схватила крепче. Я скучала по этому. Скучала по нему. По тому, что он чувствовал, по звуку его дыхания, когда он касался меня, высвобождая свои желания и поддаваясь нашей связи. Его умные пальцы обхватили мою грудь, лаская безумно легкими прикосновениями, которые заставляли меня желать большего. Мое платье оставалось обернутым вокруг талии. Я хотела снять его. Я хотела ощущать его обнаженную кожу на своей, чтобы его руки свободно исследовали каждый дюйм моего тела.

Я протащила его через маленькую гостиную в спальню, желая почувствовать, как он всем весом прижимает меня к матрасу. В этом он позволил мне вести, непрерывно и медленно целуя меня. Он последовал за мной на кровать, медленно стягивая с меня все платье. Я приподняла бедра, помогая стянуть его с них, он отбросил его в сторону.

Затем его пиджак и рубашка упали на пол. Единственное, что осталось между нами, это мое невероятно тонкое нижнее белье и его брюки.

Гнев смотрел на ленточки по бокам, с нетерпением ожидая развернуть подарок, который они предлагали. И, будь я проклята Богиней, я хотела, чтобы он разорвал их в клочья. По его лицу расплылась медленная торжествующая улыбка, вероятно, он почувствовал мое возбуждение.

Он устроился между моими бедрами и наклонился вперед, дергая за ленты зубами. Я извивалась под ним, не зная, что именно я хочу, чтобы он сделал дальше, но то, где он сейчас находился, было для меня мучительно.

Он остановился.

– Все хорошо?

– Да. – Я погладила ладонью по его щеке. – Пожалуйста, не останавливайся.

Это было разрешение, которого он ждал. Без промедления он закончил начатое дело. Как только нижнее белье было снято, он долгое время восхищался мной, его глаза пылали. Я боролась с желанием сомкнуть ноги или прикрыться.

Словно вытянув этот страх из моей головы, он резко взглянул на меня.

– Никогда не прячься от меня. Если только ты не хочешь, чтобы я перестал, или я не доставлю тебе того удовольствия, которое тебе хочется. Ты красивая. И мне ничего не хочется, кроме того, чтобы сделать это, – он провел пальцем к центру моего тела, и я оказалась почти на седьмом небе. – Своим языком.

Он пристально посмотрел мне в глаза, убедившись, что я вижу всю правду в его, затем он поднес свои губы ко мне. Первое прикосновение его языка был шоком удовольствия, наэлектризовавшим все мои нервные окончания. Я выгнулась на кровати, тело дрожало от предвкушения следующего прикосновения.